Эль Реми - Волки

Слушая ее, Аллен начал улыбаться. Его забавляло то, как Рия переходит от наигранного спокойствия к открытому негодованию. Он и правда поставил ее в тупик своим отношением и поведением. И как же это веселило Аллена.

Медленно поднявшись с кресла, он обошел вокруг стола. Анна-Мария пристально следила за ним глазами, а потом резко развернулась, когда Аллен зашел ей за спину. Они встретились взглядами.

– Эти месяцы я нарочно тебя избегал. Я специально поставил тебя на второй состав, – спокойно ответил Неве.

– Чтобы я ушла?

– Дурочка. Вот поэтому ты здесь сейчас, а не на сцене, – ухмыльнулся Аллен. – Ты настолько беспокоишься о том, что все хотят тебе зла, что ничего другого вокруг не видишь. Хотя, возможно, это моя вина. Не знаю.

Нахмурившись, Рия почувствовала, как злость уходит и появляется абсолютное непонимание происходящего.

– Что? О чем ты?

– Мне показалось, что ты немного зазвездилась и начала сдавать позиции. Да, детка, ты у нас самая яркая, и все спонсоры хотят видеть тебя примой. Но это не значит, что нужно перестать работать. А ты снизила планку. Я думал подстегнуть тебя, устроить здоровую конкуренцию, заставить работать. И вывел в первые ряды Софи. Она неплохо работала и старалась изо всех сил. Знаешь ли, здесь тебе стоило бы взять с нее пример, – Аллен ненадолго замолк, ожидая реакции Рии, которая молчала, а потом продолжил: – Но ты не стала работать усерднее. Ты обозлилась на меня и на весь мир. Сначала ты впахивала, как могла, и я видел, что мой способ работает. Но потом случилась та ситуация в Театре искусств, тебя взяли в заложницы, и ты так переменилась. Я тебя едва ли узнаю. От прежнего рвения и следа нет. Вместо этого ты носишься черт знает где, ходишь на свидания с капитаном полиции, да еще и дерешься с Софи.

Широко раскрыв глаза, Анна-Мария стояла у рабочего стола Аллена и молча слушала. Режиссер потер подбородок и добавил:

– Иногда я думаю, что же именно я сделал: обрезал тебе крылья, убив любовь к балету, или раскрыл твою настоящую сущностью, сотворил благо? Не знаю, Рия, и очень часто думаю об этом. Стоила ли игра свеч?..

Тяжело сглотнув, Валевская переспросила:

– То есть ты вымотал мне все нервы только ради пинка под зад?

Неве засмеялся:

– Если ты именно так интерпретируешь мои действия, то да.

Уперевшись взглядом в пол, Анрия пыталась переварить услышанное. То есть все эти месяцы, когда она гадала, какого черта происходит, почему ее щелкают по носу, а Софи хвалят едва ли не просто за то, что она сама в туалет ходит, это все было просто игрой? Аллен сыграл на ее нервах соло, а потом улыбнулся и спросил, стоит ли выходить на бис. Подавляя исступление, она процедила сквозь зубы:

– Значит, все зря? Все это время я копалась в себе зря? Выворачивала себе стопы зря? Ломала голову, что же со мной не так, зря? Зря? Зря?!

Аллен взял ее за плечи ровно в тот момент, когда она была готова взорваться от остервенения.

– Это раскрытие всех карт. Я все пытался понять, что же с тобой будет. Либо ты начнешь работать усерднее, стараться и докажешь, что место примы только твое. Или же начнешь корить себя и сойдешь с ума. Кто ты, звезда моя? – Неве улыбнулся. – Рожденная для труда балерина или безумная сумасшедшая?

Рия глубоко вздохнула, успокаиваясь.

– Тебе нужно решить: либо ты тратишь все силы на самокопание и злость, либо вкладываешься в работу. Как думаешь, что принесет тебе больше пользы? Бессмысленная и разрушающая ненависть или кропотливая работа над собой, нацеленность на результат? Неужели у тебя нет сил перевести злость в мотивацию?

– Я не понимаю, – прошептала Анна-Мария. – Что ты хочешь, чтобы я сделала? Начала пахать еще больше? Была покладистой, как Софи? Та самая Софи, которая напала, чтобы выцарапать мне глаза?!

– Я хочу, чтобы ты перестала изводить себя. Как думаешь, что лучше: видеть в себе недостатки, от этого беситься и ненавидеть себя или все-таки стараться их исправить и расти над собой? Что есть благо, а что зло?

Опустив потрясенный взгляд в пол, Валевская вспомнила слова Маэля. Он говорил ей то же самое. «Хватит ненависти к себе, хватит озлобленности».

– Я выбираю работу над собой, – ответила Валевская. – Я буду больше стараться, Аллен. Я обещаю.

Он погладил девушку по плечу, на этот раз улыбнулись только его глаза, мягко и по-отцовски.

– Это правильный выбор.

Аллен вернулся за свой рабочий стол, взял какие-то бумаги и начал бегать по ним взглядом и что-то отмечать. Это означало, что ему надо работать и разговор окончен. Валевская медленно развернулась, чтобы уйти. Ей еще предстояло обдумать все то, что сказал ей Неве. Он окликнул ее:

– Анна-Мария! Покажи все, на что способна. Обойди Софи, и я включу тебя в первый состав. Советую тебе принять всерьез мои слова. Приглашение на премьеру отправлено Эльзе-Франциске и твоей семье. Порадуй их, хорошо?

Анна-Мария замерла на мгновение, а потом быстро выскочила из кабинета.

Получив сообщения сразу от двух своих мужчин, Рия была в замешательстве. Пока она была на тренировке, ей написал сначала Аим. Он сообщил, что снова вышел на работу, и приглашает ее на ужин. А потом написал Маэль, приказав явиться сегодня в студию для обсуждения деталей дела. Наверное, Валевская должна была сиять от счастья, ведь за ней ухаживают сразу два прекрасных мужчины. И наверное, она должна радоваться при мысли, что Аим жив-здоров, что наверняка очень взбесит Сантану. Однако думала она сейчас совершенно о другом.

Слова Аллена произвели на нее сильное впечатление. Рия всегда позиционировала себя как сильную девушку, которая готова впахивать ради искусства днями и ночами. Но режиссер был прав: она словно бросила все на самотек и без боя отдала место примы Софи. Изначально Анне-Марии хотелось так и поступить, она думала уйти из балета, раз ей здесь не рады. Но Маэль заставил ее вернуться назад, и Рия поняла, что не сдастся так просто. Теперь она считала совершенно иначе: место не просто нельзя отдавать, за него нужно убить Монтескье, унизить так, чтобы она флаеры на улице раздавала, а не танцевала на одной из лучших сцен Европы. Когда Рия узнала, что дело не в предвзятости и не в ненависти Аллена к ней, а всего лишь в качестве ее работы, жить стало проще.

Сорняки из клумбы надо вырывать. А здесь все очевидно: среди красивых, с трудом выращенных свежих роз торчит грязный безобразный сорняк. Светловолосый, навязчивый, дешевый сорняк!

– Вырвать, вырывать, вырвать, – зарычала себе под нос Рия. – Больше работы, меньше мыслей.

На нее удивленно посмотрел Северин, который хоть и оценил рвение Анны-Марии на сегодняшней тренировке, но все же напрягся из-за ее странного поведения. В ее сторону косилась и сама Софи, которая заметила особенное усердие Рии. Северин рассказал Анне-Марии, что после того, как он отказался танцевать с Софи, она несколько раз угрожала ему и просила переменить решение. Но он отказывался наотрез. Сначала Монтескье смеялась и отвечала, что хуже будет ему, а не ей. Но зная, что Рия прима второго состава, что она начала работать усерднее и лучше и что главный премьер планирует танцевать только с ней, Монтескье становилось не до смеха.