Кэти Эванс - Раунд 1. Любовный нокаут

Как же в тот вечер мне не хватало Мелани. Она бы сейчас прыгала рядом со мной, крича от восторга и выливая все, что хотелось бы сказать мне, но я слишком малодушна, чтобы произнести подобные слова во всеуслышание. Я мысленно представила себе эту сцену, еще сильнее жалея, что ее нет рядом и никто не может крикнуть Ремингтону Тейту, какой он невыносимо сексуальный.

Через час мы сели в черный «Линкольн», которым управлял гостиничный шофер. На этот раз Райли и Пит ехали отдельно, с Фрайди и Дебби. Я представления не имею, кто настоял на таком раскладе, просто когда я села в машину, туда же неожиданно проскользнул Реми и уселся рядом со мной на заднем сиденье, в очередной раз приведя меня в состояние полного смятения. Он уже принял душ после поединка и переоделся в стильные черные джинсы и черную же рубашку с закатанными рукавами. От исходящего от него запаха мыла у меня закружилась голова.

На заднем сиденье места предостаточно, но когда машина въехала в уличный автомобильный поток, я заметила, что Ремингтон сидит очень близко ко мне, почти вплотную. Я чувствовала, как его ладонь касается моей. Наверное, следовало бы убрать руку, но я этого не сделала. Напротив, я сделала вид, что глазею в окно на огни города, пока мы ехали к ночному клубу, но на самом деле ничего не видела. Все мои ощущения сконцентрировались на том месте, где соприкасались наши ладони.

Мне казалось, что он наблюдает за мной, оценивает мою реакцию. А потом он начал поглаживать мою ладонь большим пальцем.

У меня по коже побежали мурашки. Мне хотелось закрыть глаза и впитывать эти ощущения. Я не могла выбросить из головы то, что сказали мне девушки. Их слова зажгли во мне маленький лучик надежды, который теперь факелом пылал в моей груди. Мне необходимо знать, нужна ли я ему. Хочет ли он меня?

Он выглядел таким нереально красивым, что меня снова охватил трепет.

– Ну как тебе, понравилось? – спросил он негромким хрипловатым голосом, внимательно изучая мой профиль. В полумраке салона глаза его таинственно поблескивали.

Он всегда задавал мне этот вопрос в конце каждой серии боев в бойцовском клубе. Можно подумать, мое мнение так уж важно для него.

– Нет, вовсе не понравилось, – ответила я, повернувшись к нему, а потом улыбнулась, увидев на его лице разочарование. – Ну конечно, ты был просто великолепен. Я в полном восторге.

Он рассмеялся глубоким и таким мужским смехом, а потом, к моему большому удивлению, нежно сжал мою ладонь и приподнял ее. У меня прервалось дыхание, когда он медленно провел губами по костяшкам моих пальцев. Я почувствовала его мягкие губы и даже почти уже зажившую шершавую царапину. Кровь в моих жилах кипела, когда он, не отрывая от меня взгляда, продолжил ласкать губами мою ладонь. Выражение его голубых глаз, обрамленных темными ресницами, заставило мои соски пульсировать.

– Вот и хорошо, – произнес он, щекоча кожу моей руки горячим дыханием, а потом опустил ее на сиденье и расцепил пальцы. Я тут же спрятала ладонь на коленях и накрыла другой рукой, потому что ощутила неприятную пустоту.

Клуб, который они выбрали в тот вечер, был переполнен – перед входом тянулась длинная очередь, но Ремингтон, выйдя из машины, тут же направился со мной к крупному, мощному на вид охраннику, который немедленно пропустил нас внутрь, где в отдельном кабинете в заднем конце зала нас уже поджидали Райли с Питом.

– Пит заказал приватный танец, – сообщил Райли Ремингтону. – Надеюсь, ты не возражаешь против такого подарка ему на день рождения.

Через открытую дверь мы увидели, как женщина в сверкающем серебряном бикини подошла к Питу, сидящему с благодушной улыбкой на краю дивана. Мне стало так неловко, что я невольно поежилась. Райли удивленно взглянул на меня, и его брови поползли вверх.

– Что ты увидела в этом неприличного, Брук? – спросил он недоуменно.

Сердце мое чуть не остановилось, когда я заметила, что Ремингтон тоже на меня смотрит. Он уставился мне прямо в глаза, потом перевел взгляд на мои губы и снова взглянул в глаза. Неожиданно сжав мою руку, он прошептал:

– Хочешь посмотреть?

Я отрицательно покачала головой, и он отвел меня сначала в бар, а потом на танцпол. Там царил невообразимый шум, весь зал переполняли грохочущая музыка и тепло извивающихся в танце тел.

– О, мне нравится эта песня! – воскликнула я и заметила Дебби, которая самозабвенно прыгала в центре толпы. Она тоже меня увидела, подбежала ко мне и потянула за собой.

– Реми! – Фрайди подтолкнула его в сторону танцующих, а Дебби взвизгнула и, крепко прижав к себе, схватила меня обеими руками за бедра и начала тереться о мое тело в некоем подобии эротического танца. Я расхохоталась и, отстранившись, обернулась, подняв руки. Зал наполнился звуками песни Ашера «Крик». И тут я заметила Ремингтона, который стоял всего в паре метров от меня, возвышаясь над толпой.

Он не танцевал.

Он словно замер на месте.

Реми с привычной улыбкой смотрел на меня, глаза его сверкали, и тут вдруг он сгреб меня в объятия и тесно прижал к себе спиной. Он отбросил мои волосы на одну сторону и, тяжело дыша, прижался к шее губами. При этом он сдавил меня так сильно, что я едва могла дышать. Мое сердце сжалось в ответ, живот скрутило, когда я почувствовала его язык на своей коже. Он слегка укусил меня за шею, а потом снова лизнул.

Мое тело словно ударило электрическим током. Я подняла руки и еще крепче прижала его голову к своей шее, следуя бедрами за движениями его тела. Пространство вокруг нас было заполнено танцующими, зал все больше накалялся от жара их разгоряченных тел. Он положил руки на мои бедра и прижал к себе еще сильнее – я почувствовала его возбужденный член. Он провел языком вверх по моей шее, лизнул мочку уха. По коже у меня поползли мурашки, когда он положил ладонь мне на живот и резко развернул к себе.

Наши взгляды встретились. Музыка вибрировала во мне, почти невыносимое желание рвалось наружу. Я обвила его руками и крепко прижалась всем телом, поднимая лицо навстречу его губам.

Я жаждала почувствовать его на вкус. Слиться с ним. Он ведь отказался спать с этими шлюшками и возбудился из-за меня. А сегодня вечером он не смотрел ни на одну женщину. Ни во время поединка, ни сейчас, в клубе. Он никого не замечал, кроме меня.

И я никого и ничего в этом мире не замечала, кроме этого потрясающе роскошного мужчины рядом со мной. Того, кто заставляет меня слушать песни, боксирует со мной и кладет лед на мои ушибы. Его голубые глаза светились страстью, темные ресницы казались еще гуще, он смотрел мне в глаза, на мои губы, а потом вдруг положил руку на мою щеку и вдохнул мой запах, прижимаясь ко мне лицом.

– Ты уверена, что хочешь этого, Брук? – спросил он хриплым шепотом, дыша тяжело и прерывисто. – Уверена?