Иман Кальби - Она моя…

– Войди в меня, Васель Увейдат, – смотря прямо в синеву его глаз расширенными зрачками, прошептала она.

Он облокотился о спинку кровати, посадил ее сверху, держа за ягодицы.

– Помоги мне, так ты сама сможешь контролировать, глубину, когда тебе будет совсем больно.

Она приподнялась, он направил в нее член и плавно ввел. Тело пронзил разряд тока. Боль чувствовалась, но она была какой- то томительно приятной. Она выгнулась дугой, отчего он протяжно застонал.

– Вахаштини (араб. – ты делаешь из меня зверя)…

Влада помнила, как проснулась утром. Солнце било в маленькие круглые окна, оставляя медовые лучики на янтарных стенах каюты – маленькой, но такой стильной…Большую ее часть занимала огромная кровать, служившая их пристанищем прошлой сумасшедшей ночью. Он стоял в дверях в легкой льняной рубашке, верхние пуговицы которой были расстегнуты, сложив руки на груди и задумчиво изучая ее сонный, изнуренный вид.

– Привет, – слабо улыбнулась Влада, поспешно поправляя свои разметавшиеся волосы и натягивая простынь посильнее на себя.

Он улыбался, не отводя от нее взгляда.

– Может, мне оставить тебя тут и никуда не выпускать? Как красиво солнечные зайчики бегают по твоим волосам. Они горят золотом….Так сочетаются со стенами моей яхты… Будешь жить здесь, как русалка…

Эта провокационная улыбка с поведенными уголками губ. Она ее уже знала…Он играет.

Девушка так же дерзко улыбнулась, кинув в него подушку. Васель с легкость увернулся.

– Еще и буянит…Мммм. А так и не скажешь, что в таком миниатюрном теле столько сил… У нее еще есть силы драться…И это после того, что вчера было…

Он снова заставил ее покраснеть. Краснеть было за что. Она опять кинула в него подушку. Уже вторую. Он снова увернулся.

– Так- так…Мне кажется, это уже провокация не против меня, а вандализация моей спальни…

– Чтобы ты больше не мог воспользоваться своей кроватью, Васель. – ответила Влада с улыбкой на лице, но в капризно – заигрывающем духе.

Секунда – и он оказался в миллиметре от нее. Снова его горячее дыхание. Снова его руки. Проторенные маршруты…

– Если ты думаешь, что кровать – это единственное место, где я могу тебя иметь, ты ошибаешься…Я могу делать это везде, куколка…

Опять он все переворачивает в ней своими долбанными словами. Она вспоминала минувшую ночь, и по телу пробегала горячая дрожь. Только сейчас понимает, что все ноет…Он, словно, тоже об этом вспоминает. Нежно проводит по щеке.

– Как ты? Не сильно болит? – в его тоне, наконец, нет сарказма и иронии. Он искренне интересуется.

– Согласно договоренности, – отвечает Влада, не отрывая от него глаз. На секунду он словно меняется в лице, словно ему неприятны ее слова, словно они задевают его. Но он молниеносно вновь обретает контроль над собой. Похоже, не только она хотела играть роль в спектакле «словно все по- настоящему». Только она не смогла, провалилась. Ей было так хорошо вчера, а он так красив сейчас в своей утренней летней небрежности, что невыносимо больно думать о том, что все скоро закончится. Уже закончилось, он просто красиво доигрывает свою партию.

И она давит на свою ментальную мозоль еще сильнее, чтобы прийти в чувства, чтобы не раскиснуть в самый последний момент, когда он галантно поцелует ей руку на прощание, параллельно набирая сообщение своей новой «пассии»…

В комнате повисло напряженное молчание. Васель вздохнул, подошел к шкафу и вытащил оттуда картонный пакет.

– Держи. Сегодня твое вечернее платье, к сожалению, будет уже не кстати…

«Действительно, карета превратилась в тыкву», – почему- то пронеслось в ее голове.

Открывает его. Белоснежное поло, серо- жемчужные льняные штаны и стильные сланцы. Она будет настоящей «яхтсвуман»…

***

Они стояли у штурвала, несясь навстречу ветру и молодому солнцу, тому самому, которое поутру вселяет надежду даже тем, у кого ее давно нет. Лицо обдавали легкие брызги. Было сказочно хорошо, и она старалась запомнить каждую секунду этого блаженства… Представить себя частью этой жизни, его жизни, а не ее транзитным пассажиром до следующей станции.

Он умело и вальяжно управлял яхтой, заключив ее в плен между собой и рулем. Берег становился все ближе. И вот, они аккуратно, маневренно и умело пришвартовались в Зейтуна- бей, проделав вчерашний путь до центра Бейрута, только морем. Это гламурное место в Даунтауне отстроили совсем недавно. Роскошная стоянка яхт, скопление самых пафосных ресторанов… На причале в ряд их уже ждали трое парней – видимо, небольшой экипаж яхты, который Васель накануне предусмотрительно отпустил…

Тем временем они стремительно сошли на берег, прихватив с собой обувь, и понеслись, как беззаботные дети, на ходу одевая ее на себя. Он взял Владу за руку и повел к одному из раскинувшихся под белоснежным навесом ротанговых столиков в кафе прямо на набережной, с видом на пришвартованные яхты…

– Через два часа тут уже будет не пробиться…Ярмарка тщеславия…Так что нам повезло…Так тихо и свежо.

Она улыбнулась и села за галантно отодвинутый им для нее стул.

– Что будете, мадмуазель? – весело и иронично спросил он, просматривая меню.

– Не знаю, что хочешь…

– Осторожнее, мисс, в ваших заявлениях, а то я могу злоупотребить ими, – многозначительно вскинул бровь Васель.

Его лицо озаряла по- настоящему добрая, лучезарная улыбка, а ямочка на щеке придавала его виду тонкость и пикантность…

– Как ощущения? – его глаза горели, он взял ее руку, поднес к губам и поцеловал.

– Превзошли все ожидания, Увейдат. Ты был прав, лучше варианта было и не придумать…

Он усмехнулся.

– Ты выглядишь иначе, – Васель погладил большим пальцем девушку по щеке, – еще красивее, женственнее… Ты выпила парацетамол на тумбочке?

Эта заботливость сбивала ее с толку. Не такого от него ждешь. Либо это банальная вежливость на европейский лад, за которой в реальности не стоит никакой участливости.

– Васель, я не сахарная. Не растаю. Все хорошо.

Не выдержала и тоже протянула руку к его щеке, нежно проведя по ней тыльной стороной руки.

– Твоя ямочка на щеке сводит меня с ума.

Он как- то немного смутился, перехватил ее руку и тихо ответил.

– Это не ямочка, это шрам. – Ему явно было неловко.

Влада осеклась.

– Прости…

– Ничего, зато он привлекает красивых женщин, – с лукавой усмешкой снова посмотрев на нее, добавил он.

Ее тут же кольнуло внутри…Так не хотелось допускать в этот идиллический мир, принадлежащий в эту минуту только им двоим, мысли о каких – то других его женщинах, с которыми он, возможно, точно так же, как и с ней, сидел в этом самом кафе… После проведенной на яхте ночи… Сердце скрутилось в сухой чайный листок…