Триш Дженсен - Блондинка на час

Он всегда воспринимал Ли как слабую женщину и был немало удивлен, когда она вдруг резким движением столкнула его с кровати.

– Слабак! – сердито сказала она.

Колсон поднялся, потирая ушибленное бедро.

– А что прикажешь делать? Помоги мне, Ли, я, должно быть, сильно поглупел за последнее время.

– Почему ты даже не пытаешься бороться за меня? – гневно спросила она.

– Потому что ты имеешь право и заслуживаешь самого лучшего. И если ты выбрала карьеру...

– Попробуй еще раз.

Колсон поймал себя на том, что не хочет ничего рассказывать. Он чуть было не сказал, что та старая история никого не касается. Но, представив себе результат, промолчал. Повздыхав, он спросил:

– Ты не против, если я сначала спущусь вниз и попью водички?

– Неужели тебе так трудно говорить об этом?

– Да.

– Тогда, наверное, не стоит.

– Нет. Я решил и все тебе расскажу. Никуда не уходи, я сейчас вернусь.

Дедуля, который в гордом одиночестве сидел в кухне, встретил молодого человека вопросительным взглядом:

– С ней все в порядке?

– В полном. А меня малышка довела до такой степени, что в горле пересохло.

– Ну, тогда она вполне в добром здравии.

Ли осталась в гостевой спальне, справедливо рассудив, что это самое безопасное место в доме: братец вряд ли придет сюда. Сердце ее билось тревожно, и она вдруг засомневалась, так ли уж ей хочется узнать тайну, которую столь тщательно оберегает Марк Колсон. Но если она не узнает, то всю жизнь будет мучиться и думать: что же это было? Неизвестность – самая страшная пытка.

Наконец Колсон вернулся. Ли заглянула ему в глаза. Такие тревожные, но очень красивые и печальные. Глаза честного, только не очень счастливого человека.

– Ты кого-нибудь убил? – спросила она.

– Пока нет, но твой брат первый в моем списке.

– Не вздумай. Я расправлюсь с ним первая. Если бы ты знал, сколько раз я мечтала удавить его. Или пристрелить, или еще что-нибудь неприятное сделать.

Марк присел на край кровати и заставил ее выпить полный стакан воды. К концу стакана Ли ощутила себя готовой заменить городской фонтан.

– Что происходит, Ли? – спросил он вдруг.

– В каком смысле?

– Почему ты уезжаешь?

– Эй, у тебя что, прогрессирующий склероз? Я получила работу.

– Ты нашла ее слишком далеко от дома. И от меня.

– Что предложили...

– Я не хочу, чтобы ты уезжала.

– Как ты можешь так говорить? – Ли оттолкнула его и вскочила с кровати.

– Наверное, я эгоистичный негодяй.

– Ты хочешь, чтобы я позабыла о том, что я личность, что у меня есть своя дорога и великая цель – достичь чего-то в этой жизни?

– Нет-нет, что ты! Я просто подумал... почему нельзя достичь этого где-нибудь здесь?

Ли вдруг стало душно в маленькой спальне. Она схватила Марка за руку и потащила вниз. По дороге она вопила:

– Стив, я иду, прячься. Дедуля, иди спать!

С разных сторон донеслись приглушенные ответы, в целом выражающие понимание и согласие. Они сели на диван, и Ли сказала:

– Марк, я хочу услышать четкий ответ на очень простой вопрос: чего именно ты от меня хочешь?

– Как ты, однако... сразу видно ученого...

– Просто ответь на вопрос.

Он молчал долго. Так долго, что Ли, у которой сердце билось уже где-то в горле, готова была разрыдаться, ударить его и сделать еще что-нибудь, что помогло бы ей избавиться от ужасного напряжения. Наконец он сказал:

– Я хочу, чтобы ты любила меня.

Ли растерялась: она ожидала более простой фразы. Подумав, девушка сказала:

– Я тебя люблю.

– Тогда почему ты уезжаешь?

– Потому что у меня теперь есть работа.

– Ты можешь найти работу здесь.

– Ишь ты, какой быстрый! Это не так просто – найти хорошее место. Вот что бы ты сказал, если бы я потребовала тебя бросить работу здесь и поехать со мной в Джорджию?

– Хорошо.

– Что? – Ли уставилась на него, не веря своим ушам. – Шутишь, да?

– Нет, я не шучу. Ты правда хочешь, чтобы я уехал с тобой, чтобы мы были вместе?

– И ты это сделаешь?

– Клянусь. Ты правда хочешь, чтобы мы были вместе?

– Клянусь.

– Ну, слава тебе Господи, – донеслось из гостиной.

– Иди спать, дедуля! – крикнула Ли.

– Обращайся с ней хорошо, или я достану тебя и в Джорджии.

– И тебе доброй ночи, Стив.

Марк обнял Ли, потом шепнул:

– Я хочу попросить тебя еще об одном, детка.

– Если это касается твоего секрета, то и черт с ним. Оставь его себе.

– Просто послушай. Я тогда учился в Квонтико. И встретил там женщину – она тоже готовилась стать агентом. Ее звали Хитер. Я... это было очень серьезно для меня. Она была красива, умна и чертовски амбициозна. И после окончания учебы я собирался сделать ей предложение.

– Ты ее любил... – прошептала Ли.

– Я так думал. Но я был просто молодым идиотом... Однажды в выходной она сказала, что поедет домой навестить родителей. Я позвонил им вечером, и оказалось, что ее там нет и она даже не собиралась к ним.

– Где же она была?

– Когда она вернулась, я вытряс из нее правду. Оказалось, что она забеременела.

– А-а!

– Она избавилась от ребенка. Просто пошла и сделала аборт – не спросив меня, не поставив в известность... просто сделала это.

– Марк!

– Я был раздавлен, а она заявила, что карьера для нее на первом месте и ничто не помешает ей добиться многого на этом пути.

– Мне жаль...

– Знаешь, я почувствовал себя преданным. И мне было жаль не нашей любви, а того ребенка. Я с радостью забрал бы его и вырастил сам, ни разу не побеспокоил бы ее... но она не дала мне такого шанса. Это и есть моя тайна... поэтому я вел себя как дурак... не хотелось снова пережить что-то похожее, понимаешь?

– Да.

– Но ты не Хитер. Ты совсем другая.

– Но я тоже хочу работать, Марк. И буду делать карьеру.

– Ну и хорошо. Я не против.

– И лгала тебе.

– Ты делала это, чтобы защитить брата. Не для того, чтобы предать меня, но чтобы не предать его. Мне потребовалось много времени, чтобы разобраться с этим, но теперь я знаю. Я понял наконец, что ты не такая как Хитер.

– Мы с тобой любим друг друга по-настоящему, а потому все у нас будет хорошо. И это хорошо может быть где угодно – даже в Джорджии!

На День благодарения вся семья собралась в доме Смитов: Ли и Марк, Стив и Кейт, Джейк и Лианна и, само собой, дедуля и Шелли, которые спорили, у кого из них сладкий картофель получился вкуснее.

В Джорджии у Ли не было ни одной свободной минутки: она входила в курс дел на работе, одновременно обустраивая свое жилье, но при этом умудрялась ужасно скучать без брата и деда и теперь, едва переступив порог родного дома, разревелась и извела полпачки салфеток и уйму носовых платков. Прошел уже час, а она все шмыгала носом и никак не могла прийти в себя.