Айрис Джоансен - Любовь и возмездие (Мой нежный враг)

— Вперед, Капу!

Именно этого, он и ждал. И несся как стрела. Касси держалась, сжимая бока ногами. Ветер бил ей в лицо. Дыхание перехватило. Капу стлался над землей, обгоняя ветер, почти не касаясь ее копытами. Море, небо и земля слились в одно.

— Хорошо! Вот так! — ликовала Касси. — Беги!

И он помчался еще быстрее. Поглощая все новое и новое пространство. Боже! Она соскучилась по этому стремительному бегу не меньше, чем Капу. Они летели как по волнам. И единственное, что привязывало их к земле, так это легкое неуловимое прикосновение к ней копыт жеребца. Они оказались у опушки леса скорее, чем рассчитывали. Натянув поводья, Касси повернула Капу назад, в сторону замка.

Джаред нагнал ее уже на полпути к конюшне. Глаза его сверкали от восхищения.

— Он неотразим!

— Да! — просто согласилась Касси. Его слова отозвались в душе песней, словно похвалили ее дитя. Восторг переполнял ее настолько, что она чувствовала себя не в состоянии думать о противостоянии кому-либо или чему-либо. — Он отлично пробежался и будет чувствовать себя прекрасно.

— И ты тоже.

— Может быть. Англия не такая уж плохая страна. Ветер холодный и колючий. Но мчаться ему навстречу доставляет удовольствие. — Касси потрепала Капу по гриве. — Нам понравилось, да, малыш? — Она посмотрела на Джареда. — Ну как, теперь ты имеешь представление о том, с какой скоростью он летит?

Он растерянно моргнул.

— Нет.

— Почему?

— Я просто смотрел на него, забыв обо всем на свете.

Касси невольно рассмеялась. Она не представляла, что Джаред может настолько утратить контроль над собой и не сделать то, зачем поехал с ней. Он походил на потерянного мальчика.

— Уверяю тебя, он быстр и легок как ветер, — все еще продолжая улыбаться, сказала Касси.

— Знаю, — огорчился Джаред. — И мне не нравится, когда надо мной смеются.

Глаза ее озорно блеснули, она попыталась докопаться до сути его подавленности.

— Ты потрясен?

— До глубины души, — Джаред отвел от нее взгляд. — И до сих пор не могу прийти в себя.

Улыбка сошла с лица Касси. Во взгляде Джареда струилось столько тепла, юмора и восхищения — чувств более опасных, чем вожделение.

— Моргана тоже бесподобна, — пытаясь утешить его, сказала Касси.

— Я же тебе говорил.

— Но не так хороша, как Капу.

— Это отчего же?

— Потому что он мой, — ответила Касси.

Джаред рассмеялся:

— Интересно, почему меня нисколько не удивило подобное заявление?

— Потому что ты сам думаешь точно так же. Разве Морланд для тебя не самое красивое место на земле только потому, что это твое поместье?

— Возможно, мне трудно избавляться от предвзятости, но я всегда стараюсь следить за собой и вполне готов смириться с мыслью, что Капу может обогнать Моргану.

— Не понимаю, почему для вас это так важно, — с недоверием отозвалась Касси. — И Бредфорд ни о чем другом думать не может. Он постоянно говорит о скачках, которые вы устраиваете здесь.

— Я помешан на том же. И мечтал бы посмотреть на Капу и Моргану в забеге.

— Я не дам, разрешения, — быстро сказала Касси. — И вообще не хочу, чтобы они соревновались друг с другом.

— Почему?

— Потому что мне нравится Моргана.

— Ну и что из этого?

— Неужели ты не видишь сам? Сейчас они просто не замечают друг друга. Я не хочу, чтобы они стали врагами.

— Я бы не сказал, что они не обращают внимания друг на друга.

— Ошибаешься.

— Это пока не очень заметно, но я видел, как они обменялись парой быстрых взглядов.

— Тебе показалось, — огорчилась Касси.

— Присмотрись сама. Быть может, я более привычен к проявлению нежности у лошадей, чем ты. — Джаред перевел взгляд в сторону изгороди, отделявшей луг. — Вон Жозетта. Она ждет тебя.

Касси метнула настороженный взгляд в сторону маленькой фигурки, сидевшей на верхней перекладине изгороди.

— Почему ты решил, что она захочет говорить со мной? Жозетта наверняка ждет тебя.

— После нашей утренней беседы ей еще долго не захочется общаться со мной. И если уж она пришла сюда, значит, у нее есть серьезные причины встретиться с тобой. Наверное, ей необходимо что-то обсудить.

«Если только не растерзать меня в клочья», — подумала мрачно Касси.

— Поэтому я оставлю вас наедине, — Джаред, пустив Моргану галопом, скрылся в конюшне. Проезжая мимо Жозетты, он кивнул ей, но она не удостоила его даже взглядом. Все ее внимание поглотила Касси.

— Вас не было так долго. Я ждала несколько часов. — Она посмотрела на Капу. — Он хорошо бежал?

— Ты ждала меня не для того, чтобы узнать о жеребце, — сказала Касси и, подъехав вплотную к изгороди, бросила поводья.

— Не только за этим, конечно, но мне интересно. — Жозетта прямо посмотрела в глаза Касси. — А ты думала, что я начну обвинять тебя из-за отца?

— В том, в чем Джаред обвиняет моего отца, — поправила Касси.

— Обычно он бывает прав.

— Но в том…

Жозетта махнула рукой, призывая Касси к молчанию.

— Я не хочу тебе что-то доказывать. Или спорить. Меня не касается то, что Джаред имеет против твоего отца. Мне бы и в голову не пришло укорять кого-то за то, что он родился не от того отца или не в той стране. Я слишком настрадалась с самого рождения и считаю себя не вправе упрекать кого-то другого за его появление от не угодного мне отца. — Девушка улыбнулась.

Чувство облегчения охватило Касси. До последней минуты она даже не осознавала, как волновалась, ожидая решения Жозетты.

— Спасибо тебе. Ты очень великодушна.

— Не настолько, насколько ты себе представляешь, — зеленые глаза Жозетты вспыхнули. — А ты готова вручить мне приз? Я смогу покататься на Капу?

Касси покачала головой. Этот маленький сорванец несносен.

— Он может убить тебя.

— Я же говорила тебе, что умею хорошо обращаться с лошадьми. — Она спрыгнула с изгороди и бросилась к открытым воротам. — Идем. Я помогу тебе расседлать его.

Странное чувство охватило Касси. Она так боялась этой встречи, а Жозетта, казалось, не придавала случившемуся никакого значения. Девчушка обернулась к ней и сказала то, о чем с волнением думала Касси.

— Я была еще ребенком, когда казнили моих родителей. Джаред и Бредфорд заменили мне их. Тебе известно, что Джаред привез меня в Англию сам, после того, как четвертовали его отца?

— Нет, не знала.

— Он держал меня на коленях, когда они убивали его отца. Со связанными руками ему удалось скрыться в подлеске. Три дня он шел по лесу, пока не отыскал дорогу к кораблю, на котором они приехали с отцом. Ему так и не удалось порвать веревки. И все запястья у него оказались содранными в кровь, когда он добрался до берега.

«Ненавижу быть связанным»… Ничего удивительного. Только что потерявший отца, тринадцатилетний мальчишка, в путах, беспомощный, да еще с маленьким ребенком на руках, требующим материнской заботы, — трудно себе представить, как мог такое вынести подросток. Отпечаток беды наверняка оставил в нем след на всю жизнь.