Mel RedWolf - Цветы выжженных троп. Защищая корону

Цепеш прошла к возлюбленной, приобняв её за талию, так и прижала к себе. Этот хладнокровный выдержанный взгляд. Совершенно безразличная к произошедшему. Именно так выглядела Её Светлость в глазах своего подданного, но не для варга. Эмоции и чувства вампирши кнутами хлыстали по раскрытой настежь душе. И напора своего аловолосая сбавлять не собиралась. Всё эти казни напомнили Ирен о том, кем она является.

И теперь, когда граф скрылся, холодом наполненный взгляд метнулся к провинившейся. Руку Ланы с силой сжали, потянув в комнату, где произойдет не самый приятны разговор.

Двери раскрылись. Цепеш влетела в свой кабинет, отпустив руку жены только тогда, когда дверь за ними закрылась с грохотом, в котором выплеснулся гнев правительницы.

－Что он тут делал?! Нет! Стой, я видела, ЧТО он тут делал! Но у меня назревает вопрос, беспокоящий меня уже слишком долго: ЗАЧЕМ?! Чего тебе не хватает?! Просто скажи, чего я тебе не даю? Неужели тебе мало меня? Мало наших девочек? Ради безопасности говоришь? Безопасности чего?!

Ирен тяжело дышала и даже замахнулась, но удар хлесткой пощечины пришелся по её собственной щеке, которая тут же покраснела, а боль растеклась по ней, тонкими иглами прокалывая. Ноги унесли разгневанную Цепеш к столу, о который она и упиралась теперь, переводя дыхание. Дымка ярости и боли перед глазами никуда не собиралась исчезать.

– Ирен, ты все не поняла.

Прошептала Лана в алые волосы супруги. Шелест дыхания касался теплом, щекотливым, но таким далёким. Варг будто сжалась от острого приветствия жены и теперь бледная, как полотно, не стремилась убежать от удара, но руку, занесенную для него, молила отступить.

Лана едва не заскулила от хруста суставов, недовольно сообщивших о чрезмерном сжатии. Жилы натянулись и в движении задрался рукав – прикрывавший сомнительно следы недавнего укуса. Лана бы попыталась скрыть его, но именно за эту руку тянула супруга и спасение было только скрыть взгляд за веками.

Встреча с дверью оказалась даже не плохим успокоительным. Только отгремел ее хлопок, как лопатки уже прижались к прохладе этого твердого изделия, будто заявляя Драйфорд о том, что нужно проявить свою твердость. Женщина открыла глаза, неуверенно воззрившись на ту, что была так желанна взору, но сейчас была дальше, чем в прежние долгие недели разлуки. Прижатая той, что должна быть союзником, той, в чьих глазах была врагом, а не творящей благородство.

– Ирен, твои упрёки не имеют почвы. Граф Дьярден сутками оставался здесь по долгу службы. Мы с ним много работали, а когда его не было – я отправляла письма тебе и растила наших дочерей. Ирен, поверь мне, верность моей королеве не запятнана.

Голос дрогнул и зазвучал скрипуче. Как бы Лана не пыталась его выправлять, полностью из речи не уходила эта горечь, читавшаяся в печальном взгляде, в страданиях, что сделали красивые черты не привлекательными. Губы подрагивали, и устремившаяся рука одернулась, когда Ирен отвесила себе оплеуху. Лана ошеломленно отскочила в сторону и отступила к шкафу, в котором хранились древние книги с времён первого правителя вампирского рода.

– Ирен, Ирен, тебе же больно!

Растеряно воскликнула Лана, сжав ладонь в жесте призыва магии. Белые жгуты энергии оплели кисть и лучом обратились к вампирше в заклинании скорого исцеления. Варг вновь кинулась вперёд, как бывает в моменты самозабвенности сильной натуры, как воины бросаются под пушки, так и сейчас Лана ступила вперёд на встречу опасности.

– Дорогая, прости меня. Ежели я прогневила тебя, прости за эту неразумность, но я скучала по тебе. Наши девочки здесь, Ирен. Они в этом здании, даже на этом этаже близняшки. Неужели ты хочешь вновь их напугать? Ирен, прошу тебя, успокойся.

Шептали запальчиво уста, как и касались тревожные пальцы. Лана склонилась на колени перед супругой, подчёркивая свою смиренность перед той, что стояла во главе вампиров и чей гнев сейчас был разрушителен.

Ирен снова поймала супругу за руку, не позволив себя лечить и сама пала на колени, из последних сил сдерживая слёзы. Руку Ланы приложили к сердцу, что так сильно билось и обливалось кровью.

－Боли от этого удара не было даже столько, сколько от твоего холодного взгляда. Ты чувствуешь? Здесь больно в тысячи, в десятки тысяч раз сильнее! И так постоянно, я уже потеряла счет времени тому, сколько лет это длится. Невыносима мысль, что тебя кто-то чужой касается даже пальцем и совершенно случайно. Я терпеть не могу, когда на тебя смотрят дольше пяти секунд! Я ревную тебя к нашим детям, а этот Дьярд, откуда… откуда это? Объясни? Что я неправильно поняла? Что я могла неправильно понять, когда рук моей любимой касаются чужие губы? Что я поняла неправильного во взгляде этого алчного вампиришки? Что я неправильно понимаю, видя этот след от зубов, Лана?

Ирен заглядывала в глаза возлюбленной, в надежде найти спасительный круг. Она чувствовала, как утопала с каждым мгновением всё сильнее. Её затягивало одиночество в пучину невозможной злобы и беспросветной тьмы.

－Наши девочки, Лана, ты хоть понимаешь, каково это, когда твои дети тебя боятся? Когда они избегают тебя? Когда любимый ребенок думает о тебе, как о враге? Убери эту боль, я больше так не могу! Вырежи сердце. Убей меня. Я так, так ужасно скучала…

Цепеш отпустила запястье супруги, переводя дыхание. Не успела она опомниться, как тело пробила дрожь, а из глаз бурным потоком хлынули горькие слезы.

－Я ведь, я ведь и правда очень скучала! Что я должна была подумать, когда увидела такое? Ты оставляешь все новые раны, и они уже больше не затягиваются, Лана! Даже регенерация вампира не спасет душу!

– Манеры.

Залившись жгучей краской, буркнула Лана, болезненно прижимаясь к супруге, как провинившийся звереныш, что ластится к хозяину.

– Ирен, этикет не запрещает поцелуй руки. Да, Дьярден сегодня перегнул палку, но что я могу поделать, ведь он мужчина, а я – варг?

Лана приподняла бровь и неловко взглянула в глаза супруги. Слишком тонкая нить отделяла правильное понимание от предрассудка и оставалась слишком слабая надежда на понимание. Только на упоминание укусов Лана поежилась, отвернувшись.

Тихий смешок нервно прервал молчание и касание отодвинуло пышную гриву цвета золота. Мелкие следы укусов касались и шеи, и плеч, как и другого запястья. Лана обернулась. Глаза искрились, словно снег под лучами солнца, а на губах очертилась слабая улыбка.

– Иреен, глупыш мой, тебе это ничего не напоминает?

Заворковала зверюга, обвив шею вампирши руками, притянув к себе, прижимая к груди, где билось с силой сердце варга.

– Милая, наши девочки растут. Лайза и Карнез, м? Ты думала, что этот день никогда не настанет? Они ведь наши дочери. Они – юные вампиры.