Mel RedWolf - Цветы выжженных троп. Защищая корону

Тихонько заключила Лана со знанием дела, хотя едва ли обладала должным опытом. Только улыбка мягко играла на устах, а поцелуй пришелся в лоб возле алых прядок волос вампирши.

– Тебя не было рядом, и они стали покусывать меня. Я не знаю насколько это нормально для вампирят, ведь моя кровь – кровь варга, но пока что любой поцелуй в щёку может стать острее, чем ожидалось.

Лана ласково потерлась о висок супруги, сжав её сильнее в объятиях.

– Я тоже по тебе скучала, Ирен, и мне больно от твоих подозрений. У меня была женщина, но это в прошлом. Сейчас у меня только ты, Ирен, и наши девочки яркий тому пример.

Ирен слушала Лану. Она не отстраняла ее, но и сама обнимать супругу не спешила. Из глаз текли горькие слезы – жемчужины. Они окрасили глаза вампирши, превратив их в янтарь. Мёдом тягучим переливалась печаль и тоска.

－Лана! Лана, я с ума схожу. Пожалуйста, Лана, любимая, не позволяй больше себя касаться никому! Ты только моя!

Руки Ирен наконец обвили талию Ланы. Женщина сама потянулась к любимой. Снова.

Но вскоре руки королевы поймали, покрыв их нежными поцелуями, что должны были как-то сбить и стереть этот горький след касаний Дьярдена.

－Только моя. Больше никому не отдам. Я была слишком глупа, я позволила тебе уйти однажды, но больше не отпущу, ни за что на свете не отпущу! Ты моя и только моя!

Любовь, страсть и боль переплелись причудливым узором, прогоняя недоверие и все подозрения вместе с последними слезами.

－Я думала о вас каждое мгновение. Быть вдали от моих девочек слишком тяжело…

Поцелуи покрывали теперь и лицо Ланы, трепетно касались уст, и более пылко щек. На висках Цепеш дольше задерживалась и иногда касалась кончика носа. И только после того, как вампирша поцеловала каждый сантиметр лица супруги, она подхватила её на руки, заведя одну под колени, а другой придерживала плечи.

－Пошли к детям, я очень хочу их увидеть. Как они? Я надеюсь, что больше они сбегать от меня не будут.

Ирен потерлась носом об ухо Ланы и очень скоро уже покинула свой кабинет.

Острота грубости встречи прошла, а ласку принимала варг, как бальзам на душу. Щекотно становилось нутру, а руки тянулись вновь и вновь погладить ещё напряжённое тело женщины, слишком вспыльчивой, но родной женщины. Лана не могла перестать улыбаться, отвечая на вспышки собственничества своей королевы ещё большей близостью и нежностью.

– Не волнуйся, дорогая, даже если бы выбор был между одиночеством и Дьярденом, колебаний в моем решении не возникло бы. Лучше быть одной, чем с этим мужчиной.

Заверила Лана ласково коснувшись губами подбородка Ирен, а потом зажмурила глаза, прислушиваясь к тем эмоциям, что окружили обеих и сплелись в причудливый танец, в котором покой мог найти только варг.

– Ох, Ирен!

Спохватилась Лана, сжав непроизвольно плечо супруги и удивлённо распахнула глаза, когда речь зашла о девочках. В голубых яхонтах тут же отразилось беспокойство и вина, а нижнюю губу закусили белые зубки. Лана сконфуженно отвернулась, на белой шее, изящно демонстрирующей свой изгиб все ещё болезненно выделялось два следа – клыков ещё совсем маленьких и расстояние между ними высчитывалось в пару сантиметров, не более.

– Я забыла тебе сказать… Повзрослела у нас и ещё одна дочь. Знаешь, когда Лайза начала покусывать, а через день к ней присоединилась и Карнез, Дали стала нервничать и тревожиться, а потом…

Голос оборвался. Лана шумно набрала воздух в легкие и поджав губы, вернула взгляд к супруге, требуя от нее понять произошедшее.

– Она довольно сильно вышла из себя, а когда сознание вернулось… В общем все не так далеко зашло, как с Карлин, но события ее так шокировали, что Далин до сих пор не покидала своей комнаты. Не думай, мы к ней ходим, но она до сих пор не может принять ни одного вампира из прежнего окружения. Порой даже на близняшек шипит. Даже Карнез поцарапала. После этого случая сестрёнки обиделись. А вот Рьяна часто дежурит у ее двери и таскает ей с кухни куски.

Ирен ощутимо напряглась, готовясь услышать нечто очень страшное. Неужели с Далин что-то случилось? Неужели с малышкой могло что-то произойти?

Цепеш прижала свою женщину к себе сильнее, поцеловав её бегло в висок.

－Пойдём, любимая, пойдём. Я хочу увидеть всех моих девочек, а пара укусов не так страшны, как разлука с вами, дорогая. С Далин, думаю, надо ей позволить привыкнуть, но если она не будет подпускать к себе, то у нее просто не будет такой возможности

Ирен понесла свою королеву к ближайшему источнику тепла в груди родителя. Близняшки баловались в одной из комнат. Они решили, что можно было бы попробовать на вкус всё, что находится в этом доме. Кусать маму оказалось не так приятно, но необходимо, этого требовало что-то внутри.

Дверь открылась, а перед маленькими вампирятами показались родительницы, к одной из которых их определенно притягивало и маленькие клычки уже начинали зудеть.

Ирен улыбнулась, вспоминая своё далекое детство. Она ведь также смотрела на своего отца и кусала его при каждой возможности. Особенно сильно страдали его руки и щеки. И так продолжалось около года, что намного дольше, чем у остальных вампиров.

Цепеш опустила супругу на ноги, подарив ей ещё один долгий взгляд, но после сделала шаг, приблизившись к своим детям.

И те поняли в этом немом приветствии разрешение. Их желание было вполне естественным.

Ирен присела на колени, раскрыв объятия для малышек, что пулей примчались к ней и прокусили рубашку. Их острые клычки вонзились в плечи родительницы, но могло ли это вызвать боль?

Цепеш поглаживала девочек по волосам, тихо приговаривая.

－Я немного опоздала, мои крошки, вот так, всё правильно, родные мои.

Ирен прижала детей своих к себе сильнее, ощущая, как наполняются их маленькие тела силами.

－Видишь ли, Лана, детям необходима кровь родителя, того, кто зародил жизнь, отца. Так наши девочки смогут пробудить свои способности. Возможно, они разделят мои, но с другой стороны, они могут и разбудить в себе нечто новое. Наши принцессы развиваются дальше и это меня очень радует.

– Думаю это пройдёт, Ирен. Просто она варг и мне стоит побыть с ней подольше, если ты это позволишь. Теперь ведь мы вместе.

Улыбнулась Лана, огладив нежно щёку супруги. Мгновения близости дарили то тепло, в котором нуждалась варг, расслабляли и дарили покой. Веки тяжелели и Лана впервые за многие недели вспомнила, как мало спала в отсутствии супруги – уследить за всеми делами в одиночку, не дать спуску Дьярдену, не дать повода подумать об измене Безьеру и полностью обеспечить дочерей надлежащим обучением и спокойствием детской жизни. Кажется, последнее таяло на глазах, но Лана пыталась принять этот этап их развития – конфликт двух видов, влившийся в жизнь ещё раз, когда обе стороны пробудили свои сущности.