Наталия Арчер - Любовь НЕ с первого взгляда

– Очень оригинально. Давай сюда, – прохожу вперёд, держа его за руку, к ряду, где мы могли сесть и никому не помешать. Свет начинает гаснуть.

Усевшись поудобнее, Митя наклоняется ко мне так близко, что я чувствую как его губы дотрагиваются до моего уха, отчего по спине бегут приятные мурашки.

– Я хотел бы задать тебе ещё несколько вопросов.

– Сколько? После фильма сможешь задать? – шепчу ответ ему на ухо.

Нахождение на таком близком расстоянии напоминает мне сегодняшнюю встречу с постановочным поцелуем. Его запах, горячее дыхание, аромат одежды и парфюма накатывают на меня с новой силой, так как темнота вокруг усиливает эффект его присутствия рядом.

Включается музыка из фильма, по которому все узнают, что на экране, даже не глядя. Начинается вступительная часть.

– Всего лишь пару тысяч, на фильм хватит – шепчет он с улыбкой, которую я ощущаю, даже не видя его лица. – Мне нравится так говорить, кстати. – Он глубоко вдыхает и заправляет локон моих волос за ухо, в которое шепчет, задерживая руку на мгновение на моей мочке, нежно гладя её. Я и не предполагала раньше, что в ухе столько нервных окончаний. Моё сердце набирает обороты. Чтобы как-то отвлечься, я закидываю в рот ещё одну мини-печеньку.

– Давай доедим, а то нас отсюда с едой попросят.

Я вкладываю ему в рот последнюю печенюшку, случайно дотрагиваясь до его губ, что лишь усугубляет моё состояние. Благо, что в темноте не видно моих красных щёк. Скомкав салфетку и убрав её в карман, я неожиданно осознаю, что не знаю куда деть освободившиеся руки. У меня нет ни верхней одежды, ни сумочки, на которую можно было бы их положить, найдя им тем самым место. На узких подлокотниках не очень удобно, но на том, что справа, Митя уже разместил свою левую руку, раскрытой ладонью вверх, похоже, приглашая меня вложить в неё свою. Но что-то меня останавливает, хотя держать его за руку очень приятно во всех отношениях. Они у него… уютные, что ли? Кажется, что руке одиноко, когда он её не держит…

Бред какой-то. Что я потом делать буду, когда мы уедем отсюда? Лучше не привыкать.

Поэтому я упрямо складываю несговорчивые конечности в замке на груди. А потом решаю, что с упрямством надо что-то делать. А проблемы всегда легче решать по мере поступления. Поэтому, глубоко вздохнув для храбрости, сама беру его за руку и тотчас обнаруживаю, что у меня внутри, видимо, вырабатывается чистая электроэнергия, не иначе как. Митя дарит мне свою тёплую улыбку.

Глаза немного привыкли к сумраку, и теперь в тёмном зале, при тусклом свете экрана всё видно так же хорошо, как и снаружи. Я даже вижу, как у него красиво блестят глаза, с расширенными от темноты зрачками.

Прильнув к моему уху, Митя делает паузу перед вопросом, сводя меня с ума горячим дыханием, которое я чувствую шеей.

– Какой фильм тебе больше всего нравится из серии?

– Этот, четвёртый – "Новая Надежда". Ты знал, что Джордж Лукас был настолько уверен, что этот фильм провалится, что вместо того, чтобы присутствовать на премьере, он отправился в отпуск на Гавайи со Стивеном Спилбергом, где они обдумывали идею для фильма "Индиана Джонс: В поисках утраченного ковчега"? – не могу не поделиться тем, что мне кажется интересным. Ботаники все такие.

– Нет, не знал, забавный факт. Кстати, я Индиану Джонса тоже раз сто смотрел. Суперский фильм, – шепчет он в ответ.

И вот, пока на экране идёт наш любимый фильм, мы обсуждаем все оставшиеся. Начинаем со Звёздных Войн, переходим на Индиану Джонса. После этого мы начинаем обсуждать другие картины Спилберга, потом новинки кинотеатров, которые мы смотрели, затем переходим на сериалы. Приятно отметить, что большинство кинокартин, которые нам обоим нравятся или не нравятся, совпадают. Мы не один раз заканчиваем предложения друг за друга и говорим фразы вроде: "Надо будет вместе посмотреть". Где мы собрались вместе смотреть, остаётся тайной, которую мы пока не готовы разгадать.

– А какой у тебя пояс по тхэквондо, кстати? Твой дедушка сказал, что какой-то тёмный только, – его вопрос приятно щекочет, но думать о моём поясе мне сейчас не тянет. Мне хочется чувствовать себя девушкой, которую нужно любить и защищать, как нежный цветок.

– Синий пока. А может, синий уже . Я не решила, буду ли стремиться к чёрному. У меня сейчас будут другие приоритеты в ближайший год, – шепчу, развернувшись к нему.

Его длинная стильная чёлка, вкусно пахнущая средством для укладки, настойчиво норовит попасть мне в нос, поэтому теперь моя очередь убрать его волосы от уха, и я, положив свою левую руку на его коротко подстриженный висок, с удовольствием запускаю пальцы в его волосы и перекидываю их на другую сторону, как он обычно их сам поправляет. Скользнув подушечками по другому виску и вниз по гладкой щеке, я ловлю на себе его внимательный взгляд, вдруг осознавая, что наши лица сейчас очень близко находятся друг к другу. До боли близко, так как сердце настолько громко стучит, что я боюсь возможных осложнений, несмотря на свой юный возраст.

Митя так смотрит, что у меня вдруг пересыхает во рту от волнения. Потом он переводит взгляд на мои губы, что в волнительно-опасной близости от его красиво очерченных приоткрытых губ, на которые, судя по всему, я перевожу свой взгляд. Внутри всё сжимается от страха и смятения, и я поспешно сажусь ровно в своём кресле, глядя прямо перед собой на экран. Я даже отпускаю Митину руку, так как мне кажется, что мои ладони предательски вспотели, поэтому, незаметно вытерев их о юбку, я опять складываю руки на груди, видимо, подсознательно стараясь закрыться от накативших неизвестных мне ранее эмоций.

Что там идёт в фильме, мне уже сложно понять. Мои мысли прыгают, как солнечные блики на воде, и невозможно ни на чём сосредоточиться. Я пытаюсь разобраться, чего я так вдруг испугалась. Наверное, того, что всё стало слишком по-настоящему. Взаправду. Это не книги, где главный герой "накрыл поцелуем губы" главной героини. Тут главная героиня – я, и мне страшно от этого понимания. Кажется, что я ещё не готова к такому существенному скачку.

"Мне семнадцать лет. Я могла бы уже детей воспитывать, если бы жила всего сто лет тому назад, а мне страшно поцеловать того, кто мне, судя по всему, очень нравится. Почему я себя так веду?"

Мои мысли прерывает Митя, который не придумал ничего лучше, чем положить свою празднолежащую руку мне на колено. Поверх юбки. Меня так обжигает от его прикосновения, как если бы он приложил грелку с кипятком, хотя при этом всё также нежно и приятно. Моё внутреннее электричество, которое начало вырабатываться ранее, приобретает пугающую силу молний, которые угрожают испепелить меня на месте. Моей голове становится нестерпимо жарко, что кажется, что передо мной из-за волнения теперь лишь два пути: либо взорвусь, либо упаду в обморок. Дыхание резко учащается. "Ах, вот на что похожа гипервентиляция" , – проносится в голове, и я начинаю делать более глубокие вдохи. Это самое странное переживание, которое мне до этого приходилось испытывать. Двоякость чувства – приятные ощущения от невинного Митиного прикосновения, и двусмысленная реакция на него моего организма, который требует срочно прервать эту нежную пытку. Мне ничего не остаётся, как прислушаться к своему телу.