Виктор Улин - Отель «Калифорния»

– Сделаю все, что скажете, – ответила она и принялась застегивать шубку.

– Теперь ждем, – сказал Громов. – Мы все сделали правильно. Спасибо, что помогли.

Женщина молчала. Она все еще пребывала в ступоре.

– Да, вот еще! – спохватился он. – У вас есть страховка?

– Автогражданка? Есть, конечно, как без нее.

– Я о другом. КАСКО есть?

– А, это… Есть, муж оформил сразу, как купили, в этом разбирался, он у меня юрист… – она сделала паузу. – Был. Потом я три года возобновляла, в одной и той же страховой компании, он говорил, что лучшая из всех. Но никогда не пользовалась, еще ничего не случалось. Вообще ни разу не попадала в аварию.

– Все на свете когда-нибудь случается в первый раз… Полис при себе?

– Нет, лежит дома.

– В Москве, – утвердительно спросил Громов.

– В Москве. Мне говорили, его возить не обязательно.

– Не обязательно, да, – он кивнул. – Но получив на руки протокол, вы должны как можно скорее заявить о страховом случае. Никто не знает, сколько времени займет ремонт, там много тонкостей, одна другой тоньше. Для заявления нужен номер полиса. Вы его, конечно, нигде не записывали – равно как и телефон компании на «восемь-восемьсот

– Нет, – женщина покачала головой, не обратив внимания на слова о времени ремонта. – И что мне делать?

– Вы можете кому-нибудь позвонить в Москву? Чтобы попали к вам домой, нашли полис и передали данные? Может, кто-то гуляет с вашей собакой, кормит вашу кошку, поливает ваши цветы, пока вы гостите в Казани?

– Не надо никому попадать. В Казани младшая дочь. Старшая разведена и живет со мной. Собаки нет, я сама хуже собаки. А ее кошку скоро убью, потому что она, сука, мне на кровати все покрывало обос…

Она осеклась, махнула рукой.

– Извините, матерюсь… Это от нервов.

– Понятно. Я сам еле сдерживался, когда вынимал вас из машины.

– А как вы догадались, что в моем доме есть кошка? От меня что, пахнет?

– Пахнет от вас французскими духами, – Громов усмехнулся. – И дорогой норковой шубкой. А кошка… Не знаю, сказал просто так. У многих дома есть питомцы: кошки, собаки, младенцы… Но хорошо, что собаки у вас нет. От них вонь и шерсть.

Потянувшись к панели, он убавил температуру печки.

Вдвоем в машине было гораздо теплее, чем одному.

– Ну ладно, черт с ней с этой кошкой, может, сдохнет, пока я езжу, – заговорила женщина. – В общем, позвоню дочке, продиктует все, что надо. Только получится поздно, она работает на телевидении, у них придурков день это ночь, а ночь это день.

– Когда получится, тогда и получится, – он махнул рукой. – Менты приедут, составят протокол, оставят копию. Дальше уже неважно. Когда достучимся до вашей дочери, будем звонить в страховую.

– Вы что, будете ждать?

Она повернулась к нему всем корпусом, духами запахло еще сильнее.

– Вам делать нечего со мной возиться? Со столичной дурой? Вы куда едете? Тоже в Казань?

– Через Казань, потом дальше на восток. Тоже поздно выехал из Москвы, собирался ночевать. И какая разница, где: в Казани или в Нижнем? Раз уж так вышло.

Женщина выпрямилась в кресле.

Несмотря на нелегкую фигуру, она казалась стройной.

– На трассе все водители братья, – добавил он. – И, как говорилось в одном поучительном фильме советских времен, чужой беды не бывает. Сегодня не помог ты, завтра не помогут тебе. А насчет столичной дуры… Дураков хватает везде. Я однажды поругался с женой …

– А вы женаты? – перебила она.

– Конечно, а вы как думали? Дочери двадцать четыре года, замужем, живет отдельно, сыну двадцать два, холостой и при нас… В общем, поругался, сорвался по делу – тоже зимой под вечер. И вот, на « Р-314

– А что это за « Пэ

Разговор отдалился от ситуации. Но это казалось нормальным.

– Региональная трасса « Уфа-Оренбург »… Так вот, там есть богом забытое местечко Зирган, трасса раздваивается – не ответвляется, а идет в две стороны, как буква « игрек »… Справа перед развилкой стоит силосная башня, ее видно издалека, водители заранее ориентируются, что надо принять в сторону. Но в тот вечер мела метель, как сейчас, я эту башню проглядел, и… Так что все под богом ходим.

Громов замолчал.

Пурга усилилась, по кузову « Нексии » шуршали ледяные струи.

Снаружи опустилась полная темнота, пробиваемая встречными фарами. Габаритные огни гасли, как угольки, брошенные в снег.

Казалось, машины чудом разъезжаются в мельтешащем мраке.

Но водитель эвакуатора, которого должна была предложить дорожно-патрульная служба, знал свое дело и мог подцепить « Ситроен » в любых погодных условиях.

–…В шестьдесят девятом году я пошла в школу…

– Что-что? – он не успел вынырнуть из мыслей. – Какая школа?

– Обычная.

– Обычная! – механически повторил Громов.

– Ну да, обычная. Микрорайонная. Я пошла в проклятую школу, до которой жизнь казалась раем. И было мне семь лет.

– Семь?

– Ну да. В этом году мне исполнится сорок семь, а вы любуетесь моими коленками.

– Я не любуюсь вашими коленками, а возмущаюсь вашими колготками, когда мне прохладно в толстых брюках, – возразил он. – То есть нет, конечно, коленками вашими тоже любуюсь.

– Врете, как почти всегда? – невесело усмехнулась женщина.

– Почти всегда, да. Но сейчас не вру. А что касается сорока семи, так мне уже пятьдесят семь… То есть нет, запутался, пятьдесят три. Но еще живу. А в шестьдесят девятом мне было тринадцать. Как сейчас помню – « Бриллиантовая рука » в прокате и девушки… « Мини-бикини’69 ». Наверное, тоже видели?

– Тогда – нет. В шестьдесят девятом я таких фильмов еще не смотрела. Меня водили на всяких « Золушек

– А я помню, потому что…

– Извините, – перебила она. – Я, должно быть, кажусь сумасшедшей. Я разбила машину, мы сидим неизвестно где на дороге, ночь дремучая и пурга, нас вот-вот заметет насмерть, неизвестно, когда приедут гаишники и что будет дальше. А я несу какой-то бред насчет своей школы, в которую пошла в прошлом веке.

– Извиняться не за что, – Громов покачал головой. – Вы еще не отошли от шока. И все не так плохо. Прежде всего, вы живы. И сейчас не ночь, а всего шесть часов с небольшим, в январе рано темнеет.

Женщина кивала после каждой его фразы – молча, как китайский болванчик.

– А насчет того, что будет дальше…

Мимо пронеслась попутная фура.

Льдинки вне зоны дворников вспыхнули желтыми алмазами под светом фар, машина вздрогнула, в лобовое стекло хлестнул снежный вихрь.

–…Дальше я подпишу протокол как свидетель происшествия. Менты подскажут приличный сервис в Нижнем…

– В чем нижнем? – перебила она.

– Ни в чем, в Нижнем Новгороде.

– А он близко?

– Незадолго до… – Громов запнулся. – …До встречи с вами я проехал указатель на Дзержинск. Предместья Нижнего начнутся километров через двадцать пять-тридцать.