Оксана Dalzon - Редкий цветок. True love is such a rare flower

– Окей, могу быть свободна, Ваше Модельное Величество? – делаю я попытку встать, но он дергает меня за руку назад.

– Вот ты противная! Тебе действительно так сложно мне помочь?

– У вас в театре нехватка моделей?

– Я же тебе объяснял – нет подходящей для меня. С моим уникальным цветом смотрится только светлый тон, темный их будет просто подавлять.

– И блондинки у вас, конечно, также закончились?

– Блондинка – тоже не то! Нужен именно твой оттенок – светло-русый с золотистым отливом. Golden sunset… on the beach… on our Black Sea 2 2 Золотой закат… на пляже… нашего Черноморского побережья. , – корчит он мне преданную морду лица, закусывая губу.

– О, блин, как мой «русский» цвет называется, оказуется… – офигеваю я. – Столько лет жила и не знала. Все перекраситься собираюсь, да вот не решила только, в какой. Хотя, чего это я – в рыжий! Для усиления закатного эффекта… Однозначно, только в рыжий, без вариантов! – смеюсь я.

– Я тебе перекрашусь!

– Тебя не спросила!

– Ты не посмеешь затмить мою индивидуальность и неповторимость! Друзья, НАСТОЯЩИЕ друзья так не поступают! – становится в пафосную позу Яря.

Я начинаю хохотать:

– Ярусь, я тебя обожаю!

– Ну так что – договорились? – сразу же оживляется тот.

– Снова здоро́во…

– А я не отстану! Ты разве не замечала, как мы с тобой замечательно смотримся вместе? – продолжает паясничать Яря.

– А ты разве не обращал внимания, что я ростом несколько в модельный бизнес не вписываюсь?

– Да нормальный у тебя рост, плюс каблуки. Прокатит… Ну а для фотомодели рост вообще не важен.

– Ой, ну прямо комплекс неполноценности снял, гора с плеч… Что б я без тебя, Ярь, вообще по жизни б, блин, делала?

– Ты знаешь, Голуба, – подсаживается он ко мне рядышком, берет мои руки в свои, делает абсолютно серьезную мину и, преданно глядя мне в глаза, продолжает: – Я и сам… иногда… ну просто вот С УЖАСОМзадумываюсь над этим вопросом…

Сначала я ошарашенно смотрю на него, а потом мы снова начинаем ржать, как ненормальные.

Второй год я в Москве, но все никак не могу привыкнуть к этому холодному и неприветливому городу…

Remember the Time By Michael Jackson – YouTube

В Сочи после школы я получила среднее специальное образование и наивно полагала, что этого мне по жизни хватит. Но родители почему-то считали по-другому.

Из Москвы примчался старший братец Славка и устроил кипиш:

– Быстро собирайся, завтра вылетаем, я за тебя с нужными людьми договорился – в МГИМО будешь учиться!

– Отвали, Макфлай! Какое еще МГИМО? Не хочу я больше учиться!

– Цыц мне, глупая! Ты что, не понимаешь, что это самый престижный вуз в стране?! А тебя туда возьмут без экзаменов!

– Вот удружил – добровольно еще на пять лет каторги? НИ ЗА ЧТО! – отрезаю я.

– Ты с предками типа остаться хочешь? – выразительно смотрит он на меня. – Они тебя не достали еще разве?

Из-за стены доносится извечная ругань родителей.

– А ты как думаешь?.. – вздыхаю я.

– Ну так погнали в Москву. Спасаю тебя из замка драконов, считай!

– Не хочу больше учиться. Хочу жениться… – кривляюсь я.

– Ну это чуть попозжа. А пока рассматривай учебу, как вклад на будущее, в безбедную жизнь, – ехидничает Славка.

– Да мне и так неплохо живется в принципе, – пожимаю я плечами.

– А будет еще лучше! Выучишь языки – не помешает в жизни, по-любому, ну и пристроим тебя по дипканалам куда-нибудь в СШУ!

– Почему в СШУ?

– А ты что – уже передумала? А как же Диснейленд, Голливуд, Майкл, в конце концов?! – кивает Славка на постеры Джексона по стенам.

– Так он женился, подлец, не дождался меня… – типа вздыхаю я.

– Ничего, на нем свет клином не сошелся, и женихи в мире не закончились. Мы тебе другого найдем! На твой век Джексонов в Америке хватит! – заржал Славка.

Славка был старше меня на десять лет и постоянно пребывал в своем компьютерном мире. Программисты – народ вообще специфический, нам, смертным, непонятный. Мы и раньше с ним не были особо дружны и близки, теперь же в Москве он пропадал на работе днями, а часто и ночами напролет, как же – «творец будущего», как он сам себя называл.

С другом детства, Никитой, тоже отмороженным программутером, они основали компьютерную фирму, и бизнес неожиданно не пошел, а буквально взлетел в гору.

Они занимались переводом программ на русский язык, сотрудничали со многими фирмами по установке и обслуживанию компьютерных систем, разрабатывали и продвигали свои программы. Искали и привлекали талантливых программистов по всей стране – постоянно расширяли бизнес и открывали все новые и новые филиалы. Его не бывало дома неделями. Он постоянно торчал в офисе или в командировках, а я оставалась одна в четырех стенах, в чужом городе, без друзей и знакомых, с вечно серым небом за окном…

И если бы не Ярик, я, скорее всего, вернулась бы все-таки назад в Сочи. Я обожала этот город и ненавидела Москву!

Первого сентября я одиноко сидела в аудитории и, глядя на окружающую московскую публику, в основном состоящую из мажоров и деток «новых русских», уже сожалела о том, что вообще сюда попала.

И тут в аудиторию вошел какой-то рыжий пацан, и я просто уставилась на него, уверенная в том, что я его где-то видела.

Он заметил мой взгляд, «отягощенный хоть какой-то мыслью», как он сам потом выразился, подошел и сел рядом.

– Тут не занято?

– Да фиг его знает, – продолжая напряженно соображать, ответила я.

– Ты на меня так странно смотришь… – улыбнулся он.

– Слушай, я тебя где-то уже видела, – прищурилась я, продолжая внимательно его разглядывать.

– Да? Ну разве лишь в Сочи.

– В Сочи?! – я так и подпрыгнула. – Ты что, из Сочи? – вытаращилась я на него.

– А что, какие-то проблемы?

– Конечно. Разве не видно? – обвела я публику в аудитории взглядом.

И, глядя друг на друга, мы просто начали хохотать под недоуменные взгляды «толстолобиков» – так мы потом окрестили деток «новых русских».

После института мы возвращались домой и болтали без умолку.

С этого первого дня мы и подружились, и сразу скажу, что у меня в жизни не было такого друга! Никогда. Я и не подозревала, что между людьми бывают такие отношения.

Мы были просто друзья.

У нас всегда находился миллион тем для обсуждений, нам постоянно было что рассказать друг другу – и обсудить, и согласиться, и поспорить, и подискутировать, и поучиться друг у друга, ну или просто оборжать что-нибудь или кого-нибудь.

Он все время раздобывал где-то «Красную Бурду», и мы визжали с ним, как ненормальные, когда читали этот журнал.

Roxette – Joyride – YouTube

Мы прикалывались со всего, вечно ржали с наших, только нам понятных по «Бурде» и КВНу, приколов и пошутилок. Нас поэтому мало кто вообще понимал – москвичи поначалу довольно странно на нас реагировали, а мы специально над ними издевались.