Жан Нугер - Только мужчины верят в любовь

– Я тебя знаю, ты живёшь в соседнем дворе.

Она подняла взгляд от лужи и посмотрела на меня своими серыми с зеленоватым оттенком глазами, а потом вдруг, заглянув за моё плечо, обрадованно прощебетала красивым мелодичным голосом:

– Это наш автобус, пойдём! – Она схватила меня за руку и побежала к началу остановки. Действительно, знакомый автобус тёмно-жёлтого цвета пробирался к нам в потоке легковых машин.

Странное дело, автобус оказался неполным, даже были свободные места, но мы не стали садиться, а прошли в самый его конец, там была площадка, где можно было стоять и смотреть в заднее окно на дорогу, на лица водителей легковушек, которые то и дело нагоняли автобус и, перестраиваясь влево, обходили его, торопясь по своим делам. Ещё иногда на кочках автобус подпрыгивал, и нас подкидывало вверх, что неимоверно нас веселило.

– Я знаю, ты Ален с соседнего двора, твой папа орденоносец! – сказала она, когда мы встали прямо напротив окна и схватились за поручень.

– А тебя как зовут? – спросил я.

– А я Диана – ответила она и почему-то засмеялась.

У неё был такой заразительный смех, такой открытый и простодушный, что поневоле я тоже начал смеяться. Мы всю дорогу переговаривались и хохотали, пока не обнаружили, что проехали свою остановку. Это нас ещё больше рассмешило…

Бежали мои беззаботные деньки, утром я был школе, а после обеда играл с ребятами во дворе или шёл в музыкальную школу, где встречал Диану. Наступила уже настоящая весна, зацвели вишня и яблоня. Вокруг всё было в белых и розовых цветочках, которые начинали танцевать в волшебном танце, как только поднимался лёгкий ветерок. Природа обновилась, как и люди, которые будто проснулись после тяжёлой спячки. Зима была длинной.

Замелькали яркие цвета: красные, синие, зеленые и в этом не была виновата природа. Люди вдруг стали одеваться очень ярко, в цветастую одежду с иностранными надписями. Это было так необычно, ведь до этого в магазинах продавалась одежда только черного, серого или коричневого цветов, а тут такое. Вначале я видел цветастую одежду только на взрослых, но с какого-то момента дети в школе тоже стали так одеваться. Adibas – было написано на куртке моего одноклассника, ему купили её в эти выходные, как он сказал, на барахолке. Что такое «барахолка» мне было неизвестно, но моя тяга ко всему новому тут же побудила желание узнать, что же это за таинственное место и почему оттуда появляется такая сказочно красивая одежда, которую в глубине души я тоже сильно хотел иметь.

Не откладывая в долгий ящик, я прибежал со школы, бросил портфель и тут же помчался на поиски своего друга и соседа Макса. Долго искать не пришлось, он был у себя дома и грыз кусок хлеба, намазанный маслом и посыпанный сверху сахаром. Он тоже только вернулся со школы.

– Я слышал от родителей, что эта «барахолка» находится где-то на краю города, и туда идёт сто тринадцатый автобус, – с набитым ртом сказал Макс. Мы понимали друг друга без слов, он всё прочитал в моих глазах, поэтому тут же начал обуваться и натягивать куртку.

Со всех ног мы помчались на автобусную остановку. Бабушки, сидевшие на скамейке возле подъезда, заулыбались вслед нашим быстро удаляющимся спинам, понимая, что сорванцы опять что-то задумали.

Еле дождавшись нужного автобуса, мы, как взрослые, с серьёзным видом заскочили в него. Договорились сидеть смирно и смотреть в окно, но разве с Максом так получится? Конечно же, через пару остановок мы ржали на весь автобус и баловались, мешая взрослым думать о своих проблемах.

В этот день мы проехали на этом автобусе полный круг и вернулись без безрезультатно, так как на наш вопрос о барахолке кондуктор подтвердил, что автобус едет туда, но барахолка работает только по воскресеньям.

В воскресенье мы сидели в том же автобусе и тот же кондуктор прокричал:

– Следующая остановка «Барахолка».

Мы тут же двинулись к двери, посматривая в окна. Там бежала реальность как на экране в кино: люди, машины, дома, деревья, а потом забор, забор, забор и снова люди, люди, люди…

Когда автобус подкатил к остановке, мы увидели на ней столько людей, сколько я никогда не видел на автобусных остановках даже в самый страшный час пик. Мы еле-еле протиснулись сквозь толпу, а она в свою очередь тут же хлынула внутрь автобуса. Барахолка встретила нас шумом и гамом сошедших с ума взрослых, которые куда-то спешили с огромными клетчатыми сумками. Мы, не сговариваясь, взялись за руки и пошли в самую глубь этого людского потока, который тут же подхватил нас как горная река и понёс куда-то в неизвестном направлении, то и дело бросая о прилавки как о горные валуны и ежесекундно пытаясь разъединить наши руки.

Калейдоскоп лиц, которые то и дело зазывали нас непонятными словами, просто сводил с ума:

– Мокасины, адидас, слаксы, монтана – кричали люди.

Кто-то кричал:

– Грабят! Помогите!

Здесь кипела жизнь, о которой мы даже не подозревали, живя в своей тихой скучной заводи. В какой-то момент я посмотрел на Макса, он улыбался, и я только сейчас понял, что тоже улыбаюсь, причем, наверное, уже достаточно долго, потому что щёки мои уже начали болеть.

С тех пор мы ещё несколько раз ездили в это волшебное и странное место, где все люди как будто были не в себе. Особенно это чувствовалось, когда мы возвращались во двор, в котором жизнь текла неторопливо, как в замедленной съёмке.

Музыкальную школу я прогулял уже несколько раз подряд. Диана, наверное, меня потеряла.

В воскресную рань кто-то стучит в дверь нашей квартиры, даже не стучит, колотит, ну погоди… уже пинает. Я побежал открывать. Это Макс.

– У меня идея, пойдём! – улыбнулся он мне во все свои двадцать четыре зуба.

Я заинтригован, бегу со всех ног в ванну, быстро умыл лицо, параллельно почистил зубы. Потом быстро натягиваю на себя что попалось под руку, на ходу обуваюсь и выскакиваю в прохладный подъезд, зябну, руки мои тут же покрываются гусиной кожей, но мне всё равно! Где-то внизу я вижу луч солнца, эта открыта входная дверь в подъезд, за которой меня ждёт Макс. Надеюсь, не зря он меня так рано разбудил.

Выхожу на улицу. Оказывается, солнце уже порядочно удалилось от горизонта, апрель, погода отличная. Макса нет возле подъезда, он уже не торопясь идёт посередине двора в сторону магазина, на спине его школьный рюкзак, а в руках вязаная белая сетка. Я окликаю его, он оглянулся и махнул мне рукой, как бы приглашая его догнать. Чёртов интриган, приходиться бежать за ним.

Когда на самом углу дома я наконец-то догоняю его, он, довольный, вытаскивает из кармана пятирублёвую синюю купюру и протягивает её мне.

– Что это? Откуда у тебя деньги? – озадаченно спрашиваю я.