Кэти Келли - Мужчины свои и чужие

В животе у Лиони что-то задрожало. Если не в животе, то, во всяком случае, в нижней половине. Она глубоко вздох­нула и объявила:

– Ту вечеринку в десять часов отменили.

– Прекрасно. Когда без четверти десять мне по мобиль­нику позвонит приятель, который якобы потерял ключи от квартиры и только у меня есть запасные, я скажу ему, что все в порядке. Ты просто прелесть.

Китайская еда им очень понравилась. Они успешно справились с пекинской уткой и отдали должное говядине на углях. В конце концов Лиони сказала, что придется расстегивать пуговицы на юбке, а то отлетят. Ей бы даже в голову не пришло высказаться подобным образом при другом мужчине, но она чувствовала себя так спокойно с Хью, что ничуть не смущалась. Разумеется, помогла и вторая бутылка вина.

– Я не слишком большая любительница крепких напит­ков, – призналась Лиони, подвигая свой бокал, чтобы он его еще раз наполнил. – Но вино люблю, хотя обычно я напива­юсь быстрее.

– Надеюсь, ты не просекла мои хитрые планы, – заме­тил Хью с абсолютно серьезным лицом. – А то у меня джип в переулке, и я собираюсь увезти тебя к себе и нехорошо себя повести.

– Ну, вряд ли тебе это удастся – до такого состояния я еще не допилась, – Лиони погрозила ему пальцем. – Силь­нее всего я напилась один раз, когда еще училась в колледже. На вечеринке студентов-медиков. Они сделали очень креп­кий пунш, чего только туда не налили. Я была пьяна в стель­ку после четырех бокалов и привязалась с разговорами к одному парню, будущему гинекологу. – Она хихикнула, чувствуя, что все-таки пьяна. – И, разумеется, я задала ему этот сакраментальный вопрос.

Хью явно не понимал, о чем она толкует. Лиони накло­нилась вперед и понизила голос:

– Ну, знаешь, как они могут целый день смотреть жен­щинам… сам понимаешь куда, в потом дома заниматься лю­бовью с женами или подружками.

Хью очень развеселился.

– И что он сказал?

– Не помню. Была жутко пьяная. Господи, как же мне было стыдно на следующий день! Люди подходили ко мне и рассказывали, что я делала, и это было ужасно. Просто не знала, куда деваться. А напилась я потому, что страшно хоте­ла стать там своей и полагала, что алкоголь поможет.

– Бедняжка, – пожалел ее Хью и погладил по руке. – Мне стыдно признаться, но в мои сорок семь лет я ненамно­го лучше. В тот день, когда твоя предшественница бросила меня одного в ресторане, я допил вино, которое мы только начали, и затем присовокупил три порции бренди. Ты, по крайней мере, тогда была ребенком.

Пришла очередь Лиони гладить его руку.

– Все объяснимо, Хью. Я бы от расстройства выпила пару бутылок вина или же пошла бы в туалет, вылезла бы в окно и сбежала бы от позора.

Он кивнул:

– То, что ты взрослый и у тебя дети, вовсе не означает, что ты защищен от тех же эмоций, какие испытывает подрос­ток.

– У тебя есть дети? – обрадовалась Лиони. – Ты не говорил.

«Замечательно, – подумала она. – Разведенный мужчи­на с детьми – идеальный вариант, он способен понять, как важны для меня дети».

– У меня их двое: Джейн двадцать один, а Стивену – во­семнадцать. Он живет с матерью, а Джейн уже самостоятель­ная, у нее квартира тут недалеко. Они замечательные. Я не знаю, что бы без них делал, – добавил он с теплотой в голосе.

– Расскажи мне все! – попросила Лиони.

Для рассказа «обо всем» потребовалось выпить по паре чашек кофе – спиртного больше решили не пить, жалея здо­ровье.

– Хотелось бы завтра проснуться без похмелья, – заметил Хью.

Он не рассказал, почему разошелся с женой три года назад, а Лиони постеснялась спросить. Если ему когда-нибудь захочется, он расскажет сам. Но о детях он говорил с удовольствием.

Джейн работала в страховой компании клерком и была прекрасна.

– Не знаю, в кого она пошла, но она потрясающая, – сказал Хью. – Очень умна и замечательно рисует. Я все советую ей показать свои картины в галереях, но она отказывает­ся. Ну а Стивен слегка отбился от рук и сейчас копит деньги, чтобы на год бросить занятия и попутешествовать по свету. Каждый раз, когда он начинает говорить о Дальнем Востоке, с Розмари – это моя бывшая жена – случается истерика.

– Могу ее понять, – сказала Лиони, искренне сочувствуя Розмари. Если бы Дэнни объявил, что собрался на Даль­ний Восток, с ней бы точно была истерика.

– Ерунда, – сказал Хью. – Молодым надо дать возмож­ность расправить крылья и путешествовать. Мне очень жаль, что мне не выпало такого шанса. Я полностью поддерживаю Стивена. Даже сказал, что заплачу за билет и дам тысячу фунтов, если он в самом деле соберется.

Лиони удивилась. Если бы Дэнни захотел год провести в странствиях, ему пришлось бы расплачиваться самому. Зачем тратить год, чтобы повзрослеть и расширить кругозор, если полагаешься на подачки родителей? Он так и не сообразит что значит быть независимым, если она будет оплачивать его расходы.

– А не лучше ли Стивену самому заработать себе на путе­шествие? – осторожно спросила она.

– У меня есть деньги, и это меньшее, что я могу для него сделать, – возразил Хью. – Я все отдаю детям. Например, помог Джейн купить машину, так что Стивен тоже должен получить свою долю.

– Вот как… – улыбнулась Лиони.

Деньги от провинившегося отца! Она готова была поспо­рить на месячное жалованье, что это он ушел от Розмари, а теперь балует детей, чтобы как-то компенсировать развал семьи.

– Они очень огорчились, когда ты ушел из дома? – спросила она.

– Я не уходил, – удивился он. – Это Розмари ушла. У нее кто-то появился, но толком ничего не вышло. Тогда я снял себе квартиру и оставил ей наш дом – тем более что дети тогда тоже там жили.

– Извини, я не хотела проявлять любопытство, – быстро сказала Лиони.

– Ничего страшного. Нам надо все эти вещи выяснить если мы хотим понимать друг друга. Расскажи мне о своей семье.

Шел уже первый час, когда они ушли из ресторана, пред­варительно поспорив, кто будет платить по счету. Хью хотел заплатить за все, но Лиони отказалась, предпочитая запла­тить за себя. К стоянке такси они шли молча. Они прекрасно провели время, и Лиони очень хотелось снова с ним увидеть­ся, но она боялась заговорить об этом, чтобы не показаться навязчивой. И вдруг он вовсе не хочет ее больше видеть?

Такси подъехало почти сразу. Хью жил в совершенно противоположном направлении от нее, так что им было не по дороге. Настала пора прощаться. Хью открыл для нее дверцу, и Лиони ощутила глубокое разочарование. Он не со­бирается с ней больше встречаться! Но в следующее мгновение она почувствовала, как его губы легонько коснулись ее щеки.

– Что ты делаешь вечером в следующую субботу? – спросил он.

Лиони просияла.

– Буду красить ногти, если не получу более интересного предложения.