Татьяна Гутиеррес - Лето перемен

Что я ему отвечу? Что не пошла, потому что вчера пробежала сто метров и у меня отвалились все конечности? Мое тело не может быть таким слабым.

– Давай сразу на цирковую конструкцию, – Памела кивает головой в сторону ненавистной балансировочной фигни.

– Мммм. Мы это каждый раз будем делать?

– Конечно. Пока ты на ней стоять не сможешь, я тебя на доску не поставлю.

– Скорее закончатся мои оплаченные уроки.

– Да ладно, все не так сложно.

Пам бросает беглый взгляд на меня, и ей самой трудно поверить в правдивость своих слов.

– Как прошел скейт? Я слышала у тебя неплохо вышло для первого раза.

Улыбка помимо моей воли расплывается на моем лице.

– О да, Раф очень здорово учит.

Пам фэркает, и я силюсь понять, что вызывает такую реакцию.

– Раф, значит? Ты так его зовешь?

– А ты как его зовешь?

– Я, как раз, так и зову.

Каламбур какой- то. За нашим странным разговором я не замечаю, как балансирую на доске. И только когда фурия легонько толкает меня, я теряю равновесие.

– Зачем это?

– Надо всегда следить за сменой обстановки. И держать баланс при любых условиях.

– Ладно, – недоверчиво бормочу я.

Мне кажется, или она меня недолюбливает? Мимо проходит Раф – как и в прошлый раз, он здесь в то же самое время. И когда он мне подмигивает, я совершенно теряю концентрацию.

Нет, серьезно? Как я могу держать баланс, когда такие парни, как он, сшибают с ног?

Поравнявшись с Пам, он легонько щипает ее за идеальную попу, но при этом улыбается мне. Что это, черт возьми, значит?

Пам тут же отправляет меня в бассейн, и я не слышу их разговора. Но плюс в том, что и она- то на меня не смотрит, а поэтому можно не пыхтеть, а поплавать в свое удовольствие.

– Эй, красотка, это что – брас? Или кроль?

Мммм. Я стону, опустив голову под воду. Как же я это все ненавижу! Зачем только папа придумал такую пытку для меня?

Вытащив голову из хлорированной воды, я замечаю, что Раф раздевается. Он стягивает с себя фирменную футболку, и остается в борд- шортах.

Я чуть не пищу от восторга. Его тело выглядит словно его только что фотали на рекламу нижнего белья для мужчин. Он шире в плечах и мускулистее Антона. И по сравнению с ним, выглядит как…Мужчина. А не мальчик. Хотя, Антон тоже далек от этого определения.

– Чего застряли? Дыхание перехватило? – Ядовитое замечание вылетает из уст Памелы, но решаю, что самым правильным будет сделать вид, что в бассейне слишком шумно, и я ничего не расслышала.

Раф прыгает в воду с бортика, и доплывает до меня в наносекунду.

– Ухты! – не могу не восхититься я. – Ты тоже так можешь.

Вода намочила его ресницы, и от этого его глаза стали еще ярче. Почти эталонного синего цвета вечернего неба. Возможно, дело в том, что растрепанные кудри выгоревших прядей сейчас не отвлекают моего внимания.

Вдруг я понимаю, что не слышу Рафа, а таращусь тупым взглядом на него. На его лице вдруг возникает усмешка, и я уже готова провалиться сквозь дно гребаного бассейна.

А я- то думала мои мучения закончились с последним звонком в школе. Ага. Я мысленно издаю стон: толи от горячего парня рядом, толи от необходимости еще полчаса причесывать бассейн.

Раф аккуратно берет мою руку в свою и пытается что- то мне объяснить. Я силюсь понять, но моим мыслям сейчас тяжело придать нужный вектор.

«Так, Рива, сосредоточься!» – ругаю себя.

– Вот так? – проплываю пару метров, усердно крутя руками, словно мельница.

– Почти, – улыбается Раф.

Боже, я сейчас на дно уйду от того, что он рядом со мной. Парень до неприличия хорош собой.

– Смотри, у тебя рука прямая, когда заходит в воду, а она должна быть согнута. Вот так.

Раф берет мою руку в свою, и я чувствую, как напрягаются все мои мышцы.

– Расслабься. Это просто.

Угу, просто. Но все же усилием воли я расслабляю руку. Мне кажется, или она дрожит от его прикосновения?

– Похоже, ты замерзла…Давай выйдем, и я тебе покажу, как правильно совмещать движения и дыхание?

Я киваю. Потому что не могу вымолвить ни слова. Раф пропускает меня вперед, и я представляю, как он таращится на мою задницу, когда я с грацией пьяного носорога вытаскиваюсь из бассейна по лестнице. Не могу не оглянуться и не убедиться в том, что он именно это и делает. Да, так и есть. Мне совсем не холодно, мне очень даже жарко. Не может быть, чтобы такой парень как Раф заинтересовался мной. Я не Пам. И грудь у меня средненького размера. И глаза огромные, как у кота из Шрека. Мне кажется, из- за них мое лицо всю жизнь будет иметь младенческий вид. И тело, хоть и худое, но совсем не спортивное. Не то, что у Пам. У нее ноги и руки рельефные, загорелые, особенно на фоне длинных белокурых волос. Даже мне хочется на нее смотреть.

Бросаю на нее взгляд, и замечаю раздражение в ее глазах.

– Ты же пришла сюда серфингом заниматься? Давай, пойдем, повеселимся!

Раф нахмурился.

– Что ты затеяла?

– Послушай, у тебя, что своего занятия нет?

Раф поднял руки вверх, и бросил на меня извиняющийся взгляд.

– Послушай, все что я хочу сказать – она не готова. Ты ее покалечишь.

– Что- то, мне кажется, я не настроена веселиться, – мямлю я.

– Да брось ты, Раф просто думает, что ты еще маленькая.

На этом мой герой резко разворачивается и уходит, и я замечаю, как победоносно вздернулся подбородок Пам.

– Идем, иначе скукота какая- то. Если бы ты хотела учиться плавать кролем, то пошла бы на курсы плавания.

– Аллилуя! Именно это я и пыталась донести с первого занятия!

Мы переходим через душевую в другой бассейн. И у меня от удивления открывается рот. Один конец гигантского бассейна загнут вверх на добрых полтора этажа. И вода там бурлит как в адовом котле.

– Бери вон ту, маленькую доску. Цепляй ее к ноге. Будем кататься.

Пам берет себе такую же доску, ловко пристегивает велкроу к своей щиколотке, и с улыбкой на лице, призванной подбодрить меня, терпеливо ждет.

Мне кажется, мои ноги утратили способность передвигаться. Клянусь, их будто свинцом налили. В животе нарастает тревога.

«Я сейчас убьюсь, я сейчас убьюсь», – повторяю мантру в голове.

Однажды папа взял меня в аквапарк в Турции и заставил скатиться с Камикадзе. С тех пор я ненавижу водные горки, но по сравнению с тем, что я вижу и готова сделать сейчас, то было детской забавой.

Мимо меня проходит парень в Квиксильвере и с такой же доской. Он подкидывает ее и прыгает на ходу. Потоки воды уносят бедолагу, и только встав на цыпочки, я убеждаюсь, что паренек жив и доволен.

Я неуверенно поворачиваю голову на Пам.

– Не заставляй меня это делать, – молю ее.

– Не, мы пока стоя не будем. Мы покатаемся как детки. Это просто, чтобы тебе не было страшно потом вставать на нее.

– Ложись на доску, как будто собралась грести, – говорит она и плюхается животом на свою.