Елена Забродина - Парижанки.ru

Как обычно это и случается, она оказалась в ненужном месте в ненужное время. Говорили о ней. Кузнецов в окружении приятелей бросил фразочку, что он совсем уже приручил Конкину и та готова прям сейчас отдаться. Не в таких фразах, но по смыслу верно. Лару как кипятком обдало. В голове зашумела кровь, от гнева задрожала губа. Она, не понимая до конца, что творит, подбежала к компании. Нагло, высокомерно. «Мне уже начать раздеваться? Чтоб твои дружки тебе точно поверили?» – хотела она крикнуть. Но из горла вылилось что-то жалкое, типа, «там физрук вас ищет». Кузнецов еще кинул на нее взгляд – слышала или нет последнюю фразу, но ничего не сказал, просто ушел с похихикивающими парнями. Так бы инцидент и забылся, но после подслушанного разговора вдруг в голове у Лары начали пчелами роиться запретные мысли. «Он меня хочет. Очень хочет, вот и сочиняет. А эти малолетки так слушали, что их выросшие уже достоинства поднялись к потолку».

Весь день Лара вспоминала разговор, ловила на себе заинтересованные взгляды парней. В низу живота сладко томило. И у нее родился план. Почему бы и нет?

После школы она надела красную шотландку, гольфы, волосы уложила в хвостики и отправилась прямо к Кузнецову. Она знала, что его родители приходят домой поздно.

Кузнецов удивился ее приходу.

– Привет. Ты чего?

Она прошла в комнату, огляделась.

– Я тебе принесла домашнее по алгебре. Могу помочь.

У Кузнецова с алгеброй было дело швах. Но Лара даже не стала доставать учебники. Она уселась в кресло и, как во всех кино, слегка задрала юбку – будто бы случайно. Кузнецов на ее ноги не смотрел, уводил взгляд.

– Да не нужна мне алгебра.

– Нет так нет. Иди сюда. – Она медленно провела ладонью по голени, бедру, скользнула выше, под юбку. Точь-в-точь как во всех кино. Но это произвело обратный эффект: Кузнецов вскочил со стула как ужаленный.

– А не пошла бы ты отсюда?

– Пошла бы. – Вместо того, чтоб сразу распрощаться, она глубоко вздохнула, перекинула ноги одну за другую, медленно полезла в портфель за учебником.

В общем, она пыталась соблазнить Кузнецова. Зачем? Она сама не знала. Наверно, ей хотелось продемонстрировать свою власть над ним. И еще – это было очень-очень, просто болезненно любопытно – а что такое секс, как это? Не зря же мать считала ее продвинутой. Тем более, парнишка создавал впечатление опытного, публично сказал, что заинтересован уложить ее. Ну и не самый неприятный вариант для… ну, для первого испытания, так сказать. Но ее первому сексуальному опыту было суждено отодвинуться на целых полтора года. Кузнецов прогнал ее. Элементарно вытолкав в шею. От обиды и унижения Лара долго ревела в подъезде, забившись за выщербленную временем дверь.

С того момента их общение прекратилось полностью. Это уже потом Лара догадалась, что пацан просто перетрусил, никаких половых контактов до этого у него не было, он не знал даже, как подступиться к девушке, с чего начать, только теоретически, и когда представился реальный случай – сдрейфил. Но тогда ей было больно: ею пренебрегли, выгнали. Душил стыд за инициативу. И еще, она боялась, что Кузнецов все растреплет и косые взгляды, брошенные в ее сторону, приписывала его длинному языку. Но, как ни странно, тот тоже молчал и так же старательно избегал ее.

Школу закончили, и так друг друга никогда не видели. И слава богу. Почему только ей это сейчас вспомнилось? К чему бы это? Лара не понимала. Дело, разумеется, совсем не в Кузнецове – его имя она даже успела забыть. Дело в ситуации. Чем-то сегодняшняя и та, полузабытая, были близки. Чем? Стыдом. Стыдом и гневом.

На ее лицо упала прядь волос, мужская рука осторожно отвела ее за ухо, и Лара окончательно пришла в себя. Она все еще в объятьях этого извращенца. Инстинктивно она отодвинулась. Уткнулась взглядом в настороженные карие глаза Пьера, отвела свои. Лара потянулась за бумажным полотенцем, оторвала кусок от рулона и громко высморкалась. Хорошо, возьмем за аксиому, что она невезучая. Что есть, то есть. Но также неоспоримо, что голова и все остальные части тела у нее на месте. Драмы больше не будет. Хватит.

– Тебе уже лучше? – спросил Пьер участливо. Лара только кивнула.

Кузнецов не поплатился, ему простилось. Но этот Пьер Ришар общипанный – получит. И Лара улыбнулась французу такой широкой и радостной улыбкой, что тот уже навсегда и бесповоротно потерял свое сердце. Если оно у него, конечно, было.

Вечером девушка прикинулась уставшей (хотя, и правда ведь устала), быстро удалилась в свою комнату. Пьер не стал ее уговаривать еще посидеть с ним, проводил до двери, даже потянулся поцеловать, но оборвал себя на полудвижении. Лара уселась на кровать и приготовилась ждать.

Время тянулось медленно, спина затекла. Был бы хоть какой паршивенький кроссворд, все бы легче. Она прилегла и поняла, что сейчас уснет. Вскочила, потерла глаза, размяла плечи, сделала несколько осторожных приседаний, прислушалась, что там происходит за дверью. Было тихо. А, нет, ходит. Лара размышляла. Вот странно, если она обнаружила у себя в постели чужого мужика, наверняка тот уже все Лефевру (язык не поворачивается даже про себя называть его по имени, тьфу, зараза) рассказал. Значит, сегодня никого не будет. А что будет? И почему он сам не ложится? Слышно же, как ходит. Готовится к разговору? Или боится чего-то? Разоблачения? Но он даже не показал виду, что разоблачен. Хорошо играет? Или на самом деле тот мужик пока ему ничего не сказал? Но есть же телефон, в конце концов. Странно все это.

Но вдруг Лара встрепенулась – внизу еле слышно хлопнула входная дверь. Вот оно! Девушка прижалась к двери своей комнаты всем телом, вслушиваясь в темноту. Ничего. Она выглянула в окно. И там ничего. Только отъехала от тротуара какая-то машина – уже не разглядеть – Пьер этот был или нет. Метнулась снова к двери, чуть-чуть ее приоткрыла. Дом словно вымер. Ясно – она здесь одна. Надолго ли?

Лара осторожно спустилась по ступенькам. Огляделась по сторонам – все спокойно, присутствия сутенера не наблюдалось. Она подошла к входной двери, осторожно открыла замок, распахнула ее и… уткнулась в стоящего на пороге мужчину. Ах вот ты какой, мистер волосатая грудь! Лара схватила застывшего от неожиданности мужика за рубашку и рванула на себя. Он по инерции влетел в дверь.

– Ну что, пришел на пирожки? Давай, залетай! Сейчас мы с тобой разберемся, голубчик! – по-русски прошипела Лара.

– Экскьюзе муа… – пролепетал ошеломленный мужчина. – жё не компран па…

– Сейчас-сейчас, ты у меня все начнешь понимать!

Лара протащила мужика в комнату и толкнула. Тот хлопнулся задом на стул, чуть не опрокинулся назад и вылупил на нее глаза. Синие-синие. Эмоции на его лице играли всеми красками – от ужаса до восхищения.