Татьяна Никандрова - Люблю тебя врагам назло

А еще мне нравится нюхать книги. Говоря откровенно, они пахнут лучше, чем самые дорогие духи Беллы. Книги для меня – живые. Не знаю, к счастью или к сожалению, но именно они являются моими лучшими друзьями. Время от времени книги кажутся мне гораздо умнее и интереснее сверстников, ведь, читая и размышляя над прочитанным, можно найти ответы даже на самые непростые вопросы.

Но не подумайте ничего такого! Я очень люблю людей! И моя любовь ничуть не меньше от того, что с ними мне обычно гораздо скучнее, чем с книгами. Все люди в душе добры и по-своему красивы. Просто иную красоту надо разглядеть. Я это знаю точно.

Что еще вам рассказать про себя? Ах да, чуть не забыла упомянуть родителей. Они у меня очень обеспеченные люди. Мы живем в большом красивом доме, расположенном в элитном коттеджном поселке. А еще у нас есть чудесный садик, за которым мы ухаживаем с мамой вдвоем.

Белла и Венера не любят копаться в саду, ведь от этого портится их драгоценный маникюр. Мама тоже работает только в перчатках. А вот мне нравится земля. Люблю ее запах и то, какая она на ощупь. Земля – это жизнь. Из нее произрастают овощи, деревья и цветы, как можно ее не любить?

Мой папа – успешный бизнесмен, а мама после замужества не работала ни дня. Денег у нас всегда было предостаточно. И на вещи, и на машины, и на путешествия. Правда иногда мне кажется, что отцовские доходы несколько испортили моих сестер. Порой они бывают слишком меркантильными: оценивают людей по одежде и не соглашаются встречаться с парнями без машины.

Хотя теперь времена их свиданий в прошлом. У обеих есть парни, если их можно так назвать. Месяц назад Белла получила от своего Анатолия предложение руки и сердца, и теперь наша семья готовится к пышной свадьбе.

Анатолию тридцать четыре, и, по-моему, он уже начал лысеть. Вы знаете, у мужчин порой бывает так, что волосы надо лбом становятся очень-очень редкими и образуют форму сердечка. Со стороны это выглядит довольно забавно, но Беллу, кажется, не смущает. Может, потому что Анатолий, занимаясь строительством торговых центров, очень хорошо зарабатывает и ездит на автомобиле, который стоит как двухкомнатная квартира? Но это так, мое предположение. Я вовсе не исключаю вероятность существования большой и светлой любви между ними.

Кстати, Венера, наверное, тоже скоро выйдет замуж. Ну, по крайней мере она говорит об этом не менее пятнадцати раз на дню. Серьезно, я считала. До помолвки Беллы эта цифра была в три раза меньше.

Венера уже довольно давно встречается с Федом. Он сын влиятельного банкира и в целом неплохой парень. Правда, частенько доводит сестру до слез тем, что регулярно тусуется в клубах в обществе сомнительных девиц. Но, с другой стороны, чего она ожидала от парня, с которым познакомилась в баре и переспала на втором свидании?

По сравнению с личной жизнью Венеры, напоминающей кипящий страстями бразильский сериал с бурными ссорами и не менее бурными примирениями, моя больше походит на документальное кино о космосе.

Я и Артем вместе уже много лет. Мы познакомились, когда мне было тринадцать, и сразу понравились друг другу. Наши отцы – давние бизнес-партнеры, поэтому окружение всячески способствует нашему союзу. Ну а я… Не вижу смысла ему перечить.

Артем старше меня всего на три года. Умен, обаятелен и красив. Он тоже любит книги, учится на юриста и, как говорит моя мама, имеет перспективное будущее. В общем, почему бы и нет? По признанным меркам, вполне достойный кандидат.

Обычно мы с Артемом видимся раза три в неделю: он забирает меня после школы и ведет в какой-нибудь "приличный" ресторан. Артем вообще очень щепетилен в вопросах приличия. Он ходит только в "приличные" магазины, стрижется только в "приличных" барбершопах и общается только с "приличными" людьми.

Иногда я подшучиваю над ним из-за этого, но Артем говорит, что я еще маленькая и многого не понимаю. "Связи и статус в обществе решают все!" – поясняет он, когда я в очередной раз высмеиваю его стремление везде и всегда производить благоприятное впечатление.

После ресторана мы иногда ходим в кино, а иногда просто гуляем. Еще Артем часто бывает у меня дома, и родители встречают его как дорогого гостя. Особенно мама: тут же начинает суетиться, наливает чай и достает самые вкусные конфеты.

Кстати, сладости в нашем доме всегда хранятся в верхнем ящике кухонного гарнитура, до которого так просто не дотянешься. Все дело в том, что в нашей семье конфеты и печенье едим только мы с отцом. Мать и сестры одержимы манией сохранения фигуры, поэтому убирают вкусняшки подальше от своих глаз. Ну, чтобы лишний раз ими не соблазняться.

Мы же с папой из-за фигуры особо не заморачиваемся, так что едим сладкое столько, сколько хотим. Мой отец вообще живет и действует так, как пожелает. Захотел уехать на рыбалку на три дня – уехал. Захотел купить себе новый автомобиль – купил. С мамой он практически не совещается, но она особо не возражает, ведь его денег хватает и на то, чтобы она тоже ни в чем себя не ограничивала.

Что касается моих сокровенных желаний, то у меня есть мечта, о которой никто не знает. Я бы хотела стать известной поэтессой. Как Цветаева или Ахматова.

Дело в том, что уже несколько лет я пишу стихи. Разные. В основным про жизнь, про книги и про совершенствование мира. Пишу в стол, потому что мне страшно их кому-то показать. В этих стихах моя душа. Такая, какая есть. А показывать обнаженную душу всегда боязно. Вдруг обсмеют, обругают или скажут, что неталантливо? А душа у меня очень ранимая, от таких слов сразу заболеет. Поэтому я совсем не уверена, хватит ли у меня смелости на то, чтобы показать свои творения миру…

Вот так вкратце можно описать мою жизнь. Ничего особо впечатляющего или фантастического, но я ее люблю. Обожаю свой дом, очаровательный садик, волонтеров-единомышленников, родителей и даже сумасбродных сестриц. В моей жизни все размеренно и спокойно. И мне нравится этот покой.

Поэтому, если бы кто-то сказал мне, что совсем скоро моя жизнь повернется на сто восемьдесят градусов и уже никогда не станет прежней, я бы не поверила. А зря.

Ярослав

Семь утра. Подъем. Зарядка. Завтрак. Все, как всегда. Утренний распорядок за семнадцать лет жизни настолько прочно въелся в мой мозг, что вряд ли у меня когда-нибудь получится просыпаться в другое время.

– Чего от тебя директриса-то хочет? – склонившись над творожной запеканкой, спросил Сева.

– Да хрен ее знает, сам без понятия, – пожал плечами я.

– Странно. Ведь только три дня назад из лагеря вернулись. Когда ты успел накосячить? – искренне недоумевал друг.

– Че гадать? После завтрака и узнаю.

У меня и правда не было предположений, с чего это я вдруг понадобился директрисе нашего детского дома в августе, еще до начала занятий. С бухлом вроде не палился, Юлька из лагеря залететь не могла, сигареты не воровал.