Дана Алексеева - Гадкий утенок

– Не могу я. По-умному.

– Эх, эх, эх… – запричитала она и потрепала по плечу. – Пойдем давай, накормлю… Небось, все силы истратила и, чтоб поплакаться, не осталось.

– А чего кушать есть? – сразу отозвалась я.

Анна засмеялась, а я слабо улыбнулась, поглядывая в сторону кухни.

– Все самое вкусное. Устроит?

– Устроит, – недолго думая, ответила я и пошла заедать свое горе…

После обеда Анна дала мне ответственное задание – следить за рыбой, которая запекалась в духовке. Ровно через полчаса надо было достать ее и выключить духовку. Я внимательно следила за стрелкой часов, чтобы не отвлечься на что-нибудь. Десять минут тянулись невообразимо долго… Подперев голову локтем, я вяло смотрела на часы, сдерживая зевоту.

Услышав в холле звук входной двери, я обрадовалась, что вернулась Анна, и опасность уснуть с включенной духовкой мне не грозит.

Я поскакала её встречать.

– Ровно тринадцать минут и пять секунд! – я приставила ладошку к виску, словно отдавала честь.

Мое озорство сошло на нет, когда я увидела, что в холле была вовсе не Анна. Женщина лет сорока с короткой модной стрижкой и благородной внешностью сначала удивленно посмотрела на меня, а затем приветливо улыбнулась.

– Добрый день, а вы кто? Что вы здесь делаете?

– Я Женя… Я это… На кухне за рыбой слежу. Анна в магазин отъехала ненадолго.

– А, все понятно.

– А вы кто? – настороженно посмотрела я на нее.

Женщина тихонько засмеялась и, окинув взглядом дом, с чувством собственного достоинства сказала:

– Я Наталья Владимировна Горская, мать Дмитрия. Вот пришла проведать сына и кое-что узнать. В доме кто-то еще есть?

– Эмм… Нет.

– Странно.

Я покосилась на Наталью Владимировну, которая подозрительно озиралась по сторонам, пытаясь что-то высмотреть. Хотя выглядеть при этом она хотела непринужденно. Выглядело все странно. Но в лоб спрашивать, чего она тут вынюхивает, я не решилась. Мать все-таки.

– Женя, а устройте-ка мне чаю, будьте так добры, – вежливо попросила она и направилась на второй этаж, говоря сама с собой. – У меня есть где-то минут двадцать-тридцать… Мне вполне этого хватит.

Я поставила чайник и пошла следом Натальей наверх. Мама Дмитрия мне показалась странной женщиной с подозрительным взглядом. А что, если она вовсе не его мама? Хотя нет… Тогда бы ее не пропустил охранник. И Анну, судя по всему, она знает. Чего она тогда такая странная?

– Женя, а вы не видели здесь вазу? Такую продолговатую с интересным рисунком… Я совсем недавно подарила ее Диме.

В памяти всплыл первый день уборки и осколки той самой вазы.

– Н-нет, – нагло соврала я и покраснела. – А что?

– Куда же она пропала… Странно, все не на местах.

– Вам была так дорога эта ваза? Вы ее ищите?

– Как бы вам сказать… – засмеялась она. – Я ищу наводки, которые бы дали мне очень важную информацию кое о ком.

– О ком?

– Хотела бы я знать. Женя, а вы давно работаете у моего сына.

– Эмм… – я посмотрела на потолок. – Несколько дней.

Наталья нахмурилась и с озадаченным видом присела на диван.

– Скажите, Женя, а приводил ли Дмитрий в дом какую-нибудь девушку или, может быть, женщину?

Очень неожиданный вопрос. Я сразу вспомнила про Марину.

– Да. Было дело.

– И как она выглядела? Может, вы знаете, как ее зовут?

– К сожалению, знаю, – я закатила глаза. – Марина. А для чего вы спрашиваете?

Наталья положила руку на грудь и ахнула, словно чем-то оскорбившись.

– Марина?! Какой кошмар.

– Вот тут я с вами согласна, – вздохнула я.

А мне начинает нравиться мама Дмитрия, мы находим с ней общий язык.

– То есть, мой сын решил жениться на этой… Прости, Господи… Он совсем хочет мать на тот свет отправить? – задала она вопрос в пустоту и схватилась за голову.

Я не совсем вникла в ее причитания. Свист чайника заставил меня побежать на кухню. Наталья тоже, охая на ходу, спустилась вниз и присела за стол.

– И что же он нашел в этой… леди. – она напряженно выдавила последнее слово.

– Вот не знаю… Стерва еще та, – решила подержать я разговор. – А с чего вы взяли, что он решил на ней жениться?

Я разлила по кружкам чай, потихоньку вникая в суть переживаний Натальи. Кажется, кто-то пришел знакомиться с будущей невесткой. То-то будет шуму, когда она узнает, что та, кого она ищет, прямо перед ней.

– А на ком же еще? Других вариантов у меня нет. Или вы что-то знаете?

– Кажется, знаю.

Один звонок от охранника – и я уже мчусь домой. Нет, в дом не прокрался вор, не случился пожар. В мой дом пришла мама. Не сказав мне ни слова. Зная о моей невесте. И судя по всему, действовать она решила быстро и оперативно.

Ее первое знакомство с Женей мне представлялось немножко иначе. Да что уж таить, все совсем должно было быть по-другому. А желательно вообще им было познакомиться только на свадьбе, издалека… Но, видно, маму не устраивает такой расклад вещей.

Не знаю, что Женя может рассказать маме… Надеюсь, у нее хватит ума не трепаться о наших условиях и забыть слово «фиктивный брак». Лучше маме об этом не знать. Хотя кто поверит в истинность наших чувств и побуждений, увидев мою невесту?!

Какой у меня план действий? Да черт бы его знал! Да и к чему эти планы, которые рушатся каждую минуту.

– Долго мы еще будет стоять на месте?! Когда уже все рассосутся! – проворчал я Вадику, словно он виноват в образовавшейся пробке.

После того, как Марина рассказала о том, что произошло у них с Женей, у меня волосы дыбом встали. И надежда изменить Женю, и привести её в божеский вид, таял на глазах. Это же надо покрыть трехэтажным матом Марину, пообрывать все волосы, расцарапать ее… И все из-за ее ослиного упрямства и зависти к красоте Марины. Хамство и Женя – вещи закономерные, но нападения и драки – это уже перебор. И кто с такой согласиться работать?!

Войдя в дом, я понял, что опоздал. В доме пахло пережаренной рыбой. Анна хлопотала над противнем, ругаясь про себя. Женя спряталась носом в кружке, забившись в угол кухонного дивана, а моя мама… Моя мама встречала меня с потерянным взглядом, недоумевающим, что ей делать дальше…

– Мама… Привет. Какими судьбами? – глупо улыбнулся я и чмокнул ее в щеку.

– Сыночек, ты можешь мне объяснить… – она глубоко вдохнула, и я понял, что Женя все рассказала, вот прямо ВСЕ, ЧТО МОЖНО БЫЛО. А точнее, нельзя было.

– Ясно, – прочистил я горло, сел за кухонный стол переговоров и сладким голосом обратился к своей невесте: – Женя, душа моя, ты не могла подняться наверх…

– Нет, Женя останьтесь! Будьте так добры… – встряла мама.

Обстановка накаляется. И мне захотелось разнести все со стола.

Я резко встал, подсел к Жене и приобнял ее за плечо. От такого неожиданного жеста Женя вся съежилась и удивленно захлопала глазами. Актриса из нее так себе.