Ео Рэеллин - Краденое счастье

Честно говоря, Миша чувствовал себя не очень комфортно из-за поведения Вадима по отношению к Севе, даже занервничал, когда понял, что на встречу с новым дизайнером ему придётся ехать одному – в последний момент Вадима вызвали на крайне срочное и безотлагательное совещание со столичными коллегами.

Август в этих широтах был скорее осенью, чем летом, и Миша поблагодарил мироздание за то, что во двор новостройки ещё запускают машины: после окончательного заселения шлагбаум закроется и нельзя будет встать у подъезда, только на подземной парковке. Конечно, оттуда можно подняться в квартиру, но, если приехал на полчаса и собираешься сразу же уезжать, придётся оставить машину за пределами огороженной высоким кованым забором территории. И, естественно, идти несколько десятков метров под мерзким моросящим дождём, как сегодня.

Поёжившись и подняв воротник ветровки, Миша быстрым шагом направился к крыльцу, лишь боковым зрением заметив смутно знакомую красную машину. С июня он подобных в городе не видел, но трещина на зеркале нет-нет да и напоминала о случившемся, потому возле массивной входной двери Миша обернулся ещё раз, чтобы посмотреть на предполагаемую обидчицу.

Дом был достроен совсем недавно, потому перебои и с электричеством, и с водой, и с работой лифта случались довольно регулярно. К счастью, Мише повезло, и лифт работал – от вида на город с двадцать первого этажа, безусловно, захватывало дух, но подниматься по лестнице было довольно тяжело даже для находящегося в неплохой физической форме человека.

Обшитая фанерой кабина встретила древесным ароматом с ноткой едва уловимого цитруса, что могло оказаться банальным совпадением, но Миша, оказавшись у затянутой в плёнку двери квартиры, понял, что это не так – к нему направился тот самый омега из пробки.

– Вадим? – спросил он, бросив оценивающий и полный сомнений взгляд.

– Михаил, – представился Миша. – Я второй хозяин квартиры. Вадим задерживается.

– Очень приятно, Кирилл, – поджал губы тот и протянул руку для приветствия, тут же изменив тон: – Всеволод передал мне материалы по проекту, но я хотел бы согласовать всё заново.

Естественно, Кирилл Мишу не узнал, а тот посчитал, что напоминать о мини-ДТП не стоит. Дизайнер сейчас был одет не так вызывающе, как в начале лета, неизменными оставались лишь иссиня-чёрные длинные волосы, яркий макияж глаз и высокие каблуки, которые не мешали Кириллу ловко передвигаться среди залежей стройматериалов и мусора. Рабочие его тоже знали хорошо – приветливо здоровались, но не упускали шанса поглазеть на упругую задницу, обтянутую тёмно-матовой тканью офисных брюк.

Единственное место, где в хаосе ремонта можно было приземлиться и обсудить проект, нашлось возле окна. Импровизированное сиденье, созданное из европоддона и накинутого на него усыпанного крошкой и строительной пылью пледа, не было пределом мечтаний, но выбирать не приходилось, и Миша, для видимости отряхнув его ладонью, сел. Кирилл последовал его примеру и положил на колени тонкий ноутбук, который достал из стильной и тоже чёрной сумки. Пальцы уверенно легли на клавиатуру, отбивая чечётку. Маникюр и в этот раз был заметным – градиент чёрного и красного.

Миша даже кожей ощущал неловкость в компании омеги и поэтому выжидающе молчал – от необходимости поддерживать беседу его избавил завибрировавший телефон: Вадим написал, что сможет приехать через полчаса. Об этом Миша тут же сообщил Кириллу, который, прикусив губу, согласился подождать.

Сейчас, без удушающей жары, цитрусовый запах казался приятным – и вновь Мише показалось, что он не совсем подходит к вызывающей внешности омеги. Нос с горбинкой, голос с лёгкой хрипотцой, будто из-за курения. Только глаза Кирилла отличались – были светлыми, почти прозрачными, с золотистым оттенком, в них отражалось пыльное панорамное окно с не менее серым дождливым пейзажем.

От нечего делать Миша поднялся на ноги и начал осматривать квартиру – по странной иронии, ближе всего к завершению отделки оказался именно кабинет Вадима: уже был закончен монтаж электрики, стены выкрашены в глубокий синий цвет. Кирилл молча цокал по ламинату следом, даже спиной Миша чувствовал некоторую недосказанность, но расспросов не последовало до самого прибытия Вадима, который, невольно принюхавшись, поморщился, как от кислого, и сухо поприветствовал Кирилла. Перед этим альфа, конечно, успел слегка приобнять Мишу – как и всегда, но это не осталось незамеченным Кириллом, который, похоже, вместе с этим нехитрым жестом получил ответы на все свои вопросы.

С Вадимом дизайнер держался по-деловому, даже не пытался заигрывать в омежьей манере, и тот, в свою очередь, тоже расслабился – склонившись к бликующему экрану ноутбука высказывал замечания. Миша в этом процессе участия практически не принимал, смотрел безразлично за медленным наступлением темноты на осенний город. Лето уже сдало свои позиции: листья сиротливых деревьев вдалеке желтели и осыпались на глянцево-мокрый асфальт и газоны.

– Я занимаюсь в этом доме ещё одной квартирой на четырнадцатом этаже, практически аналогичная планировка, только вместо кабинета – детская, – Кирилл сообщил об этом как бы невзначай, но Миша внутренне подобрался: даже посторонний омега считает необходимым подчеркнуть, что у альфы отношения с бетой, который не может иметь детей.

– Со временем переделаем в детскую гостевую спальню, – немного раздражённо ответил Вадим.

Он вообще мог добавить, что назначение комнат – личное дело хозяев квартиры, но сдержался, дождался ухода Кирилла, только в лифте посетовав, что в фирме все дизайнеры омеги.

– У омег воображение богаче, – ответил Миша. – И они предназначены создавать уют.

– Ага, особенно Кирилл в образе омеги-вамп средней степени потрёпанности, – усмехнулся Вадим.

– Главное, чтобы был нормальный как дизайнер, – пожал Миша плечами.

– Мих, внешний вид говорит о многом, – скривился Вадим.

Миша сразу почувствовал, что просто не будет: если Сева был юным и, можно сказать, даже стеснительным, потому, нервничая и стараясь выполнить все пожелания Вадима, частенько ошибался, то Кирилл во многих вопросах настаивал на своём, аргументируя, почему то или иное решение, с его точки зрения, кажется единственно правильным. Вадим не был знаком с премудростями дизайнерского дела, потому ему приходилось соглашаться, что не лучшим образом отражалось на ситуации в целом: уступать омеге хоть в чём-то ему претило. Мише же оставалось следить за противостоянием со стороны и предвкушать скорый переезд: с Кириллом дело двигалось значительно быстрее, чем с Севой.

Конечно, к восьмилетней годовщине совместной жизни закончить ремонт не удалось – дату они всегда отмечали вдвоём. В этом году прогулкой по осенней набережной и посиделками в ближайшем кафе. Вадим, вопреки обыкновению, был довольно апатичен – переживал из-за повисшего в воздухе вопроса о повышении, потому не обратил внимания на Мишу, который увлёкся иллюминацией исполинского колеса обозрения, но не стал настаивать на том, чтобы прокатиться, хотя сама идея увидеть вечерний город с большой высоты ему показалась привлекательной.