Герцель Давыдов - Акива и Рахель. История великой любви

– Покажи мне ее при случае, и я, возможно, вас познакомлю. Если хорошая девушка и она работает у Кальбы Савуа, то я замолвлю слово за тебя.

– Молодая девушка с длинными черными волосами. Помнишь, когда мы в первый раз переступили порог дома Кальбы Савуа, она угостила нас водой из колодца, и еще в прошлый раз, когда ты приходил с пряностями, она провожала тебя с Кальбой Савуа до ворот. Я в это время возвращался с пастбища с овцами.

Шимон силился вспомнить, кто же его провожал в последнюю среду, когда он выходил от Кальбы Савуа. Вдруг он вздрогнул и громко крикнул:

– Забудь о ней!

– Что с тобой произошло, Шимон? – испугалась госпожа Двора.

– Забудь о ней и даже не смотри на нее, я тебя очень прошу, – настойчиво повторял взволнованный Шимон. Он повернулся к обеспокоенной супруге: – Ты знаешь, о ком он говорит? Он говорит о Рахель, дочери Кальбы Савуа.

Шимон сильно встревожился, его лицо побагровело. Но, несмотря на просьбы жены успокоиться, он продолжал волноваться.

– Если Кальба Савуа узнает, что она тебе нравится, – обратился старик к Акиве, – или, того хуже, что ты пытаешься с ней познакомиться, он сделает так, что ты больше никогда не будешь работать в Иерусалиме. Ты хочешь потерять работу и снова каждый день искать заработок?

Акива опустил голову.

– Прости, что я тебя заставил волноваться. Мне даже в голову не могло прийти, что у Кальбы Савуа такая юная дочь.

– Она поздний ребенок, поэтому он ее так любит и бережет. Дочь – все, что у него осталось. Прошу тебя, Акива, выбрось ее из головы, – уже более спокойным тоном произнес Шимон.

Акива и госпожа Двора пытались сменить тему разговора на более нейтральную, и, когда он немного успокоился, все пошли отдыхать.

Акива долго не мог заснуть и пребывал в грусти. Разве мог такой бедняк, как он, жениться на дочери самого Кальбы Савуа? Он убеждал себя прислушаться к совету господина Шимона и больше не думать о ней, но ничего не мог с собой поделать. Все его мысли были только о ней, о Рахель. Теперь, когда ему стало известно ее имя, оно казалось ему самым прекрасным на свете. Но, взвесив все еще раз, Акива все-таки решил взять себя в руки и навсегда забыть о красавице, чтобы не портить жизнь себе и не подвергать опасности дружбу господина Шимона с Кальбой Савуа.

* * *

Жизнь текла, как прежде. Первая зима Акивы в имении Кальбы Савуа выдалась холодной. Ему приходилось много работать, чтобы в таких условиях сохранить поголовье овец. Он трогательно заботился об овцах и проводил с ними большую часть своего времени, так как работа помогала ему хоть некоторое время не думать о Рахель.

Весеннее солнце снова начало согревать приходивших в себя после холодной зимы жителей Иерусалима. Тропинка, ведущая к реке, подсохла, и Акива стал чаше выводить овец к реке. Прекрасные солнечные дни время от времени сменялись дождливыми, но они не могли омрачить жизнь Акивы, который получал удовольствие от своей работы. Ближе к Пейсаху 15 15 * Пейсах – иудейский праздник, который празднуется весной в память Исхода евреев из Египта. , как обычно, в имении Кальбы Савуа было принято проводить учет. Акиве, несмотря на холодную зиму, удалось не только сохранить, но и увеличить поголовье скота.

Управляющий был доволен Акивой и пообещал поговорить с Кальбой Савуа о прибавке к жалованью.

Пейсах в имении Кальбы Савуа, как и во всей Иудее, праздновали широко, вопреки всем трудностям. После празднования Пейсаха Акива снова начал ежедневно выводить овец к реке, но, как только сгущались тучи, грозя дождем, он сразу же спешил привести отару обратно в загон.

Стоял весенний день. Внезапно хлынул сильный дождь. Акива никак не мог справиться с отарой, которая, слыша гром и пугаясь молнии, с блеянием разбегалась в разные стороны. Он весь промок и приложил немало усилий, чтобы загнать всех овец в загон. Заперев овец, он и сам хотел укрыться от ливня и ураганного ветра, переодеться и согреться, но, бросив напоследок взгляд на пастбище, увидел забытого им ягненка. Сильный ветер сдувал его в сторону реки. Ягненок боролся из последних сил, чтобы не сорваться в реку, но силы его были на исходе.

Акива поспешил на помощь. Ветер рванул и сбил ягненка с ног, сильное течение уже уносило обессиленного малыша. Акива бросился в воду, быстрыми движениями добрался до ягненка и вытащил его на сушу. Ягненок был напуган и весь дрожал от холода. Над рекой стояла беседка, и Акива устремился к ней в надежде укрыться от непрекращающегося ливня. Пастух быстро преодолел подъем и подбежал к беседке, прижимая к груди спасенного ягненка. В беседке стояла Рахель. Заметив девушку, Акива поспешно вышел из-под навеса, но до него донеслись слова девушки:

– Куда ты бежишь? Прошу, вернись. Тебе нужна сухая одежда, возьми мою накидку.

Акива движением головы отказался от накидки, но вернулся и молча присел на край скамейки, отвернувшись в сторону реки, чтобы не смотреть на девушку. От волнения он еще крепче обнял дрожащего ягненка.

– Когда ты спас меня от собаки, я долго молилась, чтобы с тобой все было в порядке, чтобы ты не пострадал за меня. Я не стала никому рассказывать, так как не хотела, чтобы эта история дошла до отца. Если он узнает, он непременно запретит мне кормить собак и лошадей или вообще выходить из дома. Но если бы я не увидела, что на следующий день с тобой было все в порядке, я бы обязательно рассказала отцу и он бы непременно вызвал лучших лекарей.

Ты очень храбрый и порядочный человек. Сегодня я имела возможность еще раз в этом убедиться, когда увидела, как ты спас ягненка. Наверное, не многие из пастухов решились бы броситься в реку, даже будь это их собственная овца. А ты бросился спасать животное, которое тебе не принадлежит.

Акива не ответил. Рахель продолжила:

– Осенью я часто наблюдала, как ты пас овец у реки, но зимой было холодно и я редко приходила сюда. Мне нравится смотреть на воду, на ее движение. Я могу сидеть здесь часами, погрузившись в свои мысли и раздумья. Я думаю о жизни, не о самой жизни, не почему мы родились, а о своей роли в ней. Зачем я появилась на этот свет, каково мое предназначение? Часто думаю о будущем. О чем ты думаешь, глядя на реку? – спросила девушка.

Грянул гром, и ягненок, испугавшись, жалобно заблеял. Рахель сняла с себя накидку и протянула Акиве:

– Укрой ягненка, ему будет теплее и спокойнее.

Акива принял у Рахель накидку и укутал маленькую овечку. Дождь потихоньку стихал и терял силу. Акива, не попрощавшись, быстро направился к себе, унося с собой спасеныша, а Рахель отправилась домой.

Весь вечер пролежал Акива, прижимая к себе накидку Рахель. Он не верил тому, что они встретились и она не насмехалась над ним, а мило беседовала. Это было похоже на сон, но накидка, которую Рахель дала для того, чтобы укутать ягненка, доказывала реальность произошедшего. Он вдыхал тонкий аромат, исходивший от накидки, и это снова погружало его в переживания сегодняшней встречи. Мечты уносили его далеко, но он пытался успокоиться и заснуть после тяжелого дня. Поутру он решил взять с собой накидку и передать Эзре или кому-то из служащих, чтобы они вернули ее хозяйке.