Джулия Ливай - Мой нигерийский муж, или Богатая белая леди

И хотя в стандарты красоты она и не вписывалась, но было в ней что-то, что заставляло мужчин поворачивать головы ей вслед… Стройная, с горделивой походкой, женственная, но не мягкая и покорная, а с вызовом – Ника и среди соотечественников вызывала повышенный интерес у противоположного пола, а уж здесь, да ещё единственная белая женщина в мужском коллективе, явилась чуть ли не Афродитой!

Естественно, что она тут же была окружена заботой и вниманием холостяков, а женатые под дружное шипенье прекрасных половин боялись даже лишний раз взглянуть на «программиста». Для более полного понимания картины следует пояснить, что «холостяками» в иностранных компаниях в Нигерии называли как собственно неженатых белых мужчин, так и тех, чьи жёны по каким-либо причинам находились вдали от мужей.

– Да тут малинник, – усмехнулась про себя Ника, параллельно входя в курс работы. В свои тридцать четыре года она имела в архиве два неудачных замужества, восьмилетнего сына и бесконечный шлейф романов разной продолжительности и накала, несколько из которых вспоминала периодически со сладостью или тихой грустью – в зависимости от настроения. А из большинства остальных не вспомнила бы не только имён, но даже и лиц, столько их было.

Чувственная, легко воспламеняющаяся от мужского взгляда, Ника наслаждалась любовью во всех её проявлениях. Хотя за внешней смелостью и раскованностью скрывалась чувствительность и даже, как это часто случается, неуверенность в себе.

Она привыкла к мужскому вниманию и комплиментам и к тому особому блеску в глазах представителей сильного пола, что появлялся в её присутствии. Она получала откровенное удовольствие, чувствуя себя желанной многими. Да и какая женщина, не покривив душой, скажет, что мужское внимание ей неприятно?

Но заводить роман на работе – а все доступные в данный момент мужчины были сослуживцами – ей не хотелось.

«Мало ли, вдруг не понравится, или поссоримся, или ещё какая-нибудь ерунда, а нам ещё работать вместе. Я уже молчу, какие сплетни пойдут обо мне в этом муравейнике», – думала Ника. Кроме того, если признаться честно, ей жутко хотелось «попробовать» темнокожего. Это её желание основательно подогревала атмосфера, царившая в коллективе.

Деликатно отвергнутые сослуживцы, повздыхав, приняли женщину в свою среду на правах «товарища по работе». То есть стали вести себя при ней так, как привыкли – в частности, не стесняясь, рассказывать друг другу о своих похождениях.

Ника изнывала, выслушивая истории тысяча и одной ночи – кто с какой или с какими чернокожими красотками прошлой ночью чем, как и где занимался. И сколько это стоило, и какие кульбиты она или они вытворяли.

И по довольным, сытым глазам мужчин она чувствовала, что эти рассказы не выдумка. Да и частые походы по злачным местам в компании с сотрудниками не оставляли никакого места для сомнений. Молодые девушки в мини-юбках и полупрозрачных коротеньких маечках, на шпильках и с боевой раскраской – одна лучше другой – толпой обступали белых мужчин, заглянувших в бар или ночной клуб.

Купить – и за какую смешную плату! – можно было почти любую, не обязательно проститутку. В этой богом поцелованной стране, богатой людьми и нефтью, солнцем и землёй, имеющей выход в океан и на мировые рынки, основная часть населения была унизительно бедна. Многомиллиардные нефтяные реки текли через карман горстки имевших счастье – или наглость – оказаться у кормушки. А остальные жили в нищете.

Даже «счастливчики» – те, кому удалось найти работу, получали зарплату, на которую, жестко экономя, можно было разве что не умереть с голоду. А ведь надо ещё платить за жильё, за проезд, за электричество. Покупать одежду, лекарства, плюс школа для детей, а потом, если получится, – университет.

Про естественные для нас поездки в отпуск или тем более за границу речь даже не шла. Вот так и получалось, что если средняя семья, отказывая себе во всём, отправляла дочь в университет, то на содержание её денег просто не оставалось, дай бог заплатить за очередной семестр.

И часто за соседней партой сидела дочь обеспеченных родителей, которую на учёбу привозил личный шофёр и которая могла позволить себе модные платья и туфли к каждому под цвет – в отличие от нашей «золушки», что не то что на новые платья, но и на еду часто не хватало денег. А по улицам проезжали сытые, нарядные, как из другого мира, дамы и господа на шикарных машинах. Заманчиво горели огнями и опьяняли музыкой ночные бары и рестораны…

Тот ночной бар был одним из самых популярных в Лагосе – бывшей столице и крупнейшем городе в Нигерии. Экспаты любили его за особую, полускандальную атмосферу и поистине царский выбор бабочек всех сортов и размеров.

Любой, даже самый старый, толстый, маленький и некрасивый белый мужчина чувствовал себя там, по меньшей мере, султаном Брунея. Длинноногие красотки с алыми губами и упругими ягодицами не дожидались приглашения – подходили сами. Обнимали, призывно заглядывали в глаза, прижимались полуобнажённой грудью, то есть всячески давали понять, насколько поразил их своей «красотой», «умом» и «обаянием» данный представитель мужского племени.

Оказавшись в очередной раз в этом малиново-медовом раю, Ника поняла – если она сейчас кого-нибудь не «снимет», у неё поедет крыша. О своей крыше Ника привыкла заботиться, поэтому, увидев, что её сослуживцы собираются выходить на охоту, остановила их полушутливым, но, тем не менее, категоричным вопросом: «А как же я? Я тоже хочу чёрного мальчика! Почему вы думаете только о себе?!»

Мужики переглянулись – с таким им ещё сталкиваться не приходилось. Но делать нечего – назвался груздем, полезай в кузов! И они, как старшие товарищи и лучше ориентирующиеся в джунглях, решили помочь неопытной коллеге получить свою долю удовольствия.

Через несколько минут знакомая одного из мужчин подвела к ним красивого темнокожего парня. Если бы Ника могла хоть на секунду представить, во что выльется это знакомство, она бы убежала из этого бара, не оглядываясь, прямо в ночь…

Бархатные глаза заглянули, казалось, в самую душу.

– Тунде, – представился мужчина, и нежное лицо его осветилось обаятельной улыбкой.

«Какой-то он уж очень сладкий, приторный, – подумала Ника. В её эротических мечтах африканец обязательно был здоровым, полудиким, с могучим торсом и бьющей в глаза грубой сексуальностью. – Хотя красив – ничего не скажешь…»

Ей хотелось этого мужчину. Подтянутое, «без капли жира», как говорила её массажистка, безукоризненное тело белой женщины изнывало от желания. После месяца на голодном пайке она согласна была и на гораздо менее соответствующий её эротическим фантазиям экземпляр.