Самая Нуриева - Призрачная любовь

– Вы создали собственный рай, лорд Н., – услышав голос своей любимой, он тут же отстранился от орхидей и перевёл на неё ошеломлённый взгляд.

– Да, своего рода убежище, мэм, – они оба засмеялись и бросились в объятия друг другу. Оказавшись в его крепких руках, Вероника стала сиять ещё ярче, а он приподнял её над собой, заставив её задорный детский смех распространиться по всей теплице. Их уста соединились в долгожданном поцелуе, полным истинной любви этих двоих друг к другу. – Что ты здесь забыла, Вероника? – он поставил её на ноги, а она положила руки ему на грудь, нежно её поглаживая, пока его руки крепко прижимали её к себе за талию.

– Я пропустила много важных событий в твоей жизни ввиду моего затруднительного положения, а потому отныне решила быть прилежной девой. – Раймонд был удивлён, ведь послушание – это не про неё. Вероника достала из-под своей мантии небольшой подарок и вложила ему в ладонь. Разжав руку, он увидел красивые карманные часы, украшенные аметистом, которые заиграли музыку, стоило их открыть. Моцарт. Его любимый. – С днём рождения, Раймонд!

Он ведь забыл о собственном празднике, представляете? Это было чистой правдой, он не любил его праздновать или говорить о нём после того, как его семья разрушилась.

– Весьма затейливый и невероятный подарок, – Вероника заметила, что его глаза наполнились слезами, он пытался скрыть их улыбкой, но это было безуспешно. Его растрогала лишь мысль о том, что теперь она – его семья. Эта женщина делала столько для него и его счастья, Боже, она даже дочь ему подарила. Почему же судьба так жестока и не позволила им быть вместе? – Благодарю, Вероника, – он прижал её к себе ещё ближе и уткнулся ей в шею, не в силах больше сдерживать слёзы, а она крепко его прижала к себе и гладила по волосам, сама расплакавшись. Ей было так приятно, что подарок пришёлся ему по душе, ведь до последнего не представляла, как он на всё это отреагирует.

Они пробыли так некоторое время, наслаждаясь друг другом, а затем он попросил дозволения продемонстрировать ей свою коллекцию. Разумеется, Вероника с удовольствием согласилась, она давно мечтала здесь побывать. Эти двое, держась крепко за руки, бродили по всей теплице: он показывал ей свои трофеи и рассказывал их историю, а она с удовольствием его слушала, ей было интересно знать, чем он живёт. В конце их экскурсии он поцеловал её руки и сорвал несколько цветков орхидеи. Он вплёл их ей за ухо, а остальные, обвязав синей лентой, что была рядом, попросил передать маленькой Никки.

– Как там наша принцесса? – Вероника приняла цветы для дочери и обещала их обязательно доставить в целости и сохранности.

– Она растёт большой и здоровой девочкой. Но, к моему великому сожалению, не сильно похожа на тебя. Да и на меня тоже. Совершенно не понимаю, на кого она похожа, – широкая улыбка отразилась на его устах, и он погладил её ладони. Каждое прикосновение к ней было для него словно разрядом эндорфинов прямо в кровь.

– Пожалуй, так даже лучше, – спокойно произнёс Раймонд.

– Почему? – Вероника в недоумении посмотрела на него, не веря собственным ушам, на самом деле это обстоятельство её порой расстраивало.

– Если бы Никки была похожа на меня очень явно, было бы трудно объяснить это принцу Уилфреду, – и вновь её смех разнёсся по всей теплице, он знал, как легко заставить её смеяться. – Он прекрасный отец, ты был прав. Не отходит от малышки ни на шаг. Правда, уже пытается её всему учить, например, радуется сам, словно ребёнок, когда на его немецкие речи к ней она отвечает каким-то бессвязным лепетом, – подобная картина предстала перед его глазами, отчего внутри стало очень тепло. Вероника аккуратно коснулась ладонью его лица, нежно поглаживая. Он прикрыл глаза, чтобы не спугнуть столь дивный момент, желая, чтобы он длился вечность. – Вы скоро увидитесь, Раймонд, обещаю, – встав на носочки, она поцеловала его в губы, кротко, но так сладко, а затем была вынуждена сообщить, что ей пора возвращаться во дворец. Разумеется, шифровка для них – это всё, и они не могли ей рисковать. В любом случае, он был ей благодарен за этот визит, хоть и столь короткий. Провожая её к экипажу, он получил приказ от своей безумной Королевы обязательно явиться на её день рождения, что должен был состояться через два месяца, иначе его силой привезёт её тайная канцелярия. Он любил всякую Веронику – маленькую и напуганную, умную и статную, влюблённую и романтичную и даже такую строгую и требовательную. Она махала ему на прощание, как и он ей, правда, как только её экипаж скрылся от его взора, он ощутил неожиданную усталость, что в последнее время случалось не часто, но достаточно, чтобы он обратил на это внимание, а потому он решил прилечь и попросил Эйберхама вызвать ему врача. Недомогание в левом боку его беспокоило.

Прибыв во дворец, Вероника тут же поспешила в детскую к своей любимой дочери, рядом с которой, как и всегда, было много гувернанток, даже когда малышка спала. Королева велела оставить их наедине. У мамы с дочкой ведь могли быть секреты.

– Это передал твой папа, он очень тебя любит, – Вероника положила рядом с ней несколько листков орхидеи, а затем поцеловала малышку в пухлую щёку, усаживаясь подле неё и напевая ту самую мелодию Моцарта.

Тем временем врач, которого вызвал Эйберхам, предложил лорду Нетшвилду лечиться следующими способами – регулярными кровопусканиями, а также при помощи мясного бульона с сухарями. Что ж, раз доктор сказал, значит, так тому и быть. Он прописал ему ещё несколько лекарств, на что Раймонд согласился, ведь в делах здоровья он был педантичен.

24 мая, а также три дня после по всей стране были объявлены праздничные мероприятия в связи с днём рождения Её Величества. В самом Букингемском дворце был назначен огромный бал в эту честь. Вероника очень сильно волновалась, как и лорд Н., ведь это было их официальной первой встречей после того, как она вышла замуж, они должны были выглядеть безупречно. К слову, Уилфред не знал, что она его пригласила, ибо ей и так была заранее известна его реакция. Ссориться раньше времени ей не хотелось.

Уилфред преподнёс Веронике очень дорогой подарок – бриллиантовую корону с изумрудами, красота которой могла ослепить всех, и речь шла вовсе не о короне, а о самой Веронике: она была волшебна в этот вечер. От всего сердца она поблагодарила своего супруга, а затем они вместе прошлись по коридору, где их встречали собравшиеся гости.

– Это лорд Нетшвилд? – в недоумении произнёс Уилфред, сжимая руку своей любимой женщины, когда они проходили мимо него. Вероника широко улыбнулась и остановилась.

– Лорд Н., я так рада, что вы приехали, – она протянула ему руку, и он присел на одно колено перед ней, целуя её, а затем поднялся и широко ей улыбнулся.