Юлия Флоренская - На изнанке чудес

– А! Так вот, значит, в чем дело! – воскликнула Юлиана, как будто это многое объясняло.

Пелагея между тем по-хозяйски обвела взором присутствующих и покачала головой.

– Раз, два, три, четыре… Нет, так не пойдет. Слишком много народу. Марта, душенька…

У Марты ёкнуло сердце. Неужели сейчас ее выгонят? Но Пелагея всего-навсего передала записку с кодом от тайной комнаты и попросила открыть.

В кои-то веки отпирают секретную дверь! Пирог и Кекс поняли, что настал их час. Сколько они ни пыхтели над разгадкой шифра, ни одна попытка успехом не увенчалась.

Когда Марта стала подниматься по винтовой лестнице, псы увязались за ней.

– Мы все слова перепробовали, – прохрипел Пирог, неуклюже взбираясь по ступенькам и сдирая когтями голубую краску.

– Что же там за код? – высунув язык, спросил Кекс.

Код оказался немыслимо простым. Он, можно сказать, лежал на поверхности и состоял из двух имён. Эти имена слетали у Юлианы с языка всякий раз, как она замечала где-нибудь очередной погрызенный коврик.

– «КексПирог»? – не поверили псы. – Так не честно!

Марта не стала выяснять, что честно, а что нет, нажала нужные кнопки и повернула ручку. Дверь отворилась без шума.

Из недр тайной комнаты повеяло недостижимым счастьем: запахами ракушечного пляжа, кофейными ароматами приморских ресторанчиков и ветром южного побережья. Расширились лёгкие, расширилось сознание. И дом Пелагеи тоже словно бы раздался вширь, хотя никаких изменений снаружи не произошло.

Марта, Кекс и Пирог осторожно просунули головы в дверной проём. Тайная комната пустовала. По полу перекатывались комки серой пыли, с потолка сыпалась побелка, а стены были абсолютно гладкими, за исключением одной. На месте северной стены зияла бесконечность. Вернее, бесконечная тьма с вкраплениями ярких точек.

– Это что, пространственный трюк? – вслух подумала Марта.

– Даже если и трюк, я разочарован, – сказал Пирог. Несмотря на разочарование, ушки у него по-прежнему стояли торчком, а хвост был воинственно поднят.

– Мы надеялись, здесь хранятся сундуки с сокровищами, – с досадой протянул Кекс. – Или, на худой конец, пара волшебных шкатулок.

Когда упомянули о шкатулках, Марту словно электрическим разрядом прошило. Ларец с блуждающими огнями! Ведь именно ради него был проделан весь этот изнурительный путь. Желание Марты отомстить за семью привело ее в лесной дом. Стало быть, шкатулка где-то здесь. Где-то совсем близко…

Она зажмурилась и приготовилась внимать голосу интуиции. Но тут, как нарочно, появился Пересвет со своей раздражающей манерой лезть, куда не просят. Он втиснулся в просвет между Мартой и стеной, обвел тайную комнату восхищенным взглядом и произнес всего одно слово:

– Фантастика!

– Убить тебя мало, – сквозь зубы процедила Марта.

– Маловато, согласен, – с лучезарной улыбкой отозвался Пересвет. – Надо зажарить и съесть. Ладно, признайся, ведь я тебе нравлюсь!

– Еще чего! – фыркнула та. Оттащив его за воротник, она хлопнула дверью перед самым его носом и решительно двинулась за шваброй. В тайной комнате следовало прибраться, и как можно тщательней.

– Ох, как просторно стало! – сказала Юлиана, раскинув руки в стороны. – Ощущение, словно я на берегу бескрайнего океана.

Пелагея хитро и понимающе прищурилась.

– Скорее, на границе бескрайнего космоса, – уточнила она.

С верхнего этажа присеменил Пирог и ворчливо завозился в ногах.

– Мы зря потратили уйму времени, когда пытались вскрыть замок, – кисло сообщил он. – В комнате нет ничего интересного. А теперь там заперли Кекса, и он остался наедине с бесконечностью.

– Что ж, это мы исправим, – сказала Юлиана. Узнав шифр от замка, она долго покатывалась со смеху: – Два мелких вредителя возомнили себя следопытами, а обычный код подобрать не могут!

Вызволив Кекса из заточения, она поставила обоих псов перед собой и отчитала – так, на всякий случай. А потом стала принюхиваться. Она наклонялась к Кексу всё ближе и ближе, пока окончательно не убедилась: белый негодник вывозился в какой-то пакости, пока сидел наедине с бесконечностью.

Схватив за шкирку Кекса и Пирога, она потащила их в ванную и купала целый час. Первого – с целью дезинфекции, а второго – для профилактики. Юлиана в который раз пришла к заключению: где мохнатого ни оставь, он везде найдет вонючую канаву. Пусть даже и в пугающей бесконечности.

13. Спасители мира

Теневой меч сослужил службу и лёг назад в теневые ножны. Он отогнал злые мысли, но Теоре не полегчало. Ее то бил озноб, то бросало в жар. Температура на градуснике скакала страшным образом.

– Если так и дальше пойдет, придется везти ее в городскую больницу, – сказала Пелагея.

– Только не в больницу! – взмолилась тень замогильным шёпотом. – Город ее погубит! Я в Вааратоне мало что могу, но моя подопечная… Позаботьтесь о ней. Из-за непутевой второй тени в городе ее съедят заживо.

– Как Незримый может говорить подобные вещи?! – воскликнул Киприан.

Все, кроме Пелагеи, уставились на него в изумлении. Голос второй тени слышали лишь они вдвоем. Правда, Пелагея пока не спешила в этом признаваться.

Когда температура поднялась до отметки тридцать девять с половиной, Теора начала бормотать в бреду.

– Я должна спасти мир… Звезда… Кольцо с бриллиантом… Надо спасти Вааратон…

Юлиана подошла, подвязала к штативу и точным движением опустила Теоре на лоб тканевый мешочек со льдом.

– Мир спасать собралась? Лежи, выздоравливай! А мы уж как-нибудь сами справимся.

Пелагея поинтересовалась у Марты, чисто ли в комнате наверху.

– Чище не бывает, – отрапортовала та. – Я вытерла всю пыль, за исключением космической.

Она не сказала, как мчалась сломя голову прочь от засасывающей звездной бездны и как ее потом колотило.

– Прекрасно! – обрадовалась Пелагея и поручила Киприану с Пересветом перенести больную в тайную комнату. Якобы там она быстрее пойдет на поправку.

Пирог и Кекс ее оптимизма не разделяли. Они сидели под полотенцем, каждый в своей небольшой лужице после купания, и ворчали, что наверху нет ровным счетом ничего, достойного внимания.

День плавно перетек в сумерки. Из дружелюбного места, где можно собирать ягоды да грибы, лес сделался угрюмым и готовым на любые подлости. В неподходящую минуту он мог выудить из своего нутра какую-нибудь голодную, озлобленную зверушку и подкинуть на крыльцо.

Поэтому Пелагея не мешкая смотала свеженькую нить защиты в клубок, взяла кота Обормота и отправилась на вечерний обход – обносить дом. А когда дело было сделано, Теора бредила уже в тайной комнате. Юлиана вызвалась поухаживать за ней до полуночи и, несмотря на неприязнь, договорилась с Мартой, чтобы та ее подменила.