Юлия Флоренская - На изнанке чудес

– Сначала пусть хозяйка отведает, – с улыбкой сказала Марта и сладко обратилась к Киприану. – Вы тоже, сударь, заслужили.

Юлиану кольнуло нехорошее чувство, но она тотчас его подавила. После того как проведешь с человеком полдня за вылизыванием кухни, начинаешь относиться к нему с гораздо большим пониманием.

15. Неудачная охота

Завидев Селену, сторожа отвесили по поклону, расступились и без единого звука отперли ворота. Поместье Грандиоза пленяло воображение. Выстроенное из темно-красного кирпича на участке в десять гектаров, оно поражало изяществом, тонкостью архитектурных линий и тщательностью, с какой был отделан каждый сантиметр фасада. Всё, что к фасаду не относилось, давным-давно пришло в упадок и имело жалкий вид.

Селена криво усмехнулась, натянула веревку и поволокла свинью по выложенной гравием дорожке. Во мраке металось пламя высоких факелов, воткнутых по периметру аллеи. Очередная причуда Грандиоза. Он приказал выбросить газовые фонари на свалку и заявил, что поместье ночью куда внушительней смотрится в бликах неукротимого пламени.

От недавнего азарта не осталось и следа. Селена заставила себя сделать еще несколько шагов, кое-как добрела до мраморной лестницы и опустилась на ступени, переводя дух. Теперь добыча не внушала ничего, кроме отвращения.

– Молодая госпожа, Великий ждет, – услужливо проговорил лакей и отворил дверь в залитый светом холл. К чему громкие звания, подумалось Селене, когда Грандиоз с пеленок знает все ее слабости? Как-никак, родной отец.

Она поднялась и перебросила веревку через плечо. Слуга кашлянул.

– Прошу прощения, этот зверь…

– Зверя не трогать, – резко сказала она и вздернула брови. С ее мимикой можно было бы смело идти в актрисы, но Селена выбрала скитания по лесам.

– Вот, – сказала она, представ перед Грандиозом в своем облегающем темно-синем костюме. – Я освоила саблю и копье, попадаю ножом в цель с двадцати метров и стреляю из лука получше твоего телохранителя.

Она ударила околевшую свинью ботинком на толстой подошве и сложила руки на груди.

– Выдай мне ружье, завтра я отправляюсь с охотниками! – потребовала Селена.

Грандиоз выслушал ее с отстраненным выражением лица и даже бровью не повел, когда речь зашла о ружье. Он увлеченно разглядывал подарки поклонников: серебряные ложки, обитые бархатом шкатулки, флаконы заграничных духов.

– Ружья не будет, – равнодушно сказал он. – Лучше, вон, духи попробуй. Как тебе, а?

От возмущения лоб у Селены покрылся морщинами, точно кожура зрелой чинолы. И Грандиоз с поспешностью добавил:

– Я, конечно, ценю твое стремление к превосходству. Ты выделяешься среди других. Но пора бы уже остановиться, не думаешь? Ты могла бы стать полезной здесь, а грязную работу предоставь подчиненным.

Видя колебания дочери, он решил применить самое верное средство:

– В отличие от Гедеона, ты не размениваешься на мелочи и не тратишь время на ерунду, вроде скрипки. Тебя ждет великое будущее.

Лоб у Селены мгновенно разгладился. Она всегда выигрывала в сравнении с младшим непутевым братцем. Пока тот часами пиликал смычком по струнам, она оттачивала навыки в боевых искусствах и метании холодного оружия. Ее тело приобрело гибкость. Ум, надо полагать, тоже. Ее прозвали богиней кинжалов, и Селена страшно гордилась собой. Любая лесть для нее была сродни сладкому бальзаму, который пить бы и пить.

– А сестра твоя, Рина, – продолжил Грандиоз. – Последи за ней, будь добра. В последние дни она редко бывает дома. Вечно в полях пропадает. И смотри, чтоб она не вздумала в подземелье сунуться. Такой, как она, только дай повод, сразу разнесет по городу сплетни. Я могу доверять только тебе.

– Хорошо, отец, – сказала Селена. Тряхнула копной черных волос и, расстегивая на костюме молнию, двинулась к себе.

На полке у зеркала дремало последнее новшество – телефон с трубкой, похожей на душевую лейку. Селена зажгла керосиновую лампу и вгляделась в свое отражение. Опять эти ненавистные веснушки! Когда только успели появиться?!

Намазав щеки приличным слоем отбеливающей смеси, она выдвинула ящик и потрясла коробку с басмой. Пора бы пополнить запасы. Покажешься на людях с волосами мышиного цвета – и всё, прощай, титул богини.

Нет, ей, и правда, стоит больше за собой следить и попечься о репутации. А пробираться по глуши в грязи, мокнуть под обложными дождями и стрелять дичь занятие не для знатных особ. Что отец говорил насчет сводной сестры? Проследить, от поисков отвадить, о передвижениях доложить. Повесив костюм сушиться, Селена зарылась в одеяла и во весь рост вытянулась на кровати. Завтра она проснётся по первому же сигналу с патрульного дирижабля и двинется по сестрицыным следам.

Только вот завтра наступило, на дирижабле протрубили раз, другой, а Селена как лежала, так и продолжала лежать. Она вскочила с безумным видом, лишь когда в дверь постучалась горничная. Часы показывали десять утра, на голове творился бардак, веснушек после крема высыпало вдвое больше. Но бороться с ними было некогда. Наскоро переодевшись, Селена выбежала на задний двор к конюшне. Уска-Калы там не обнаружилось.

Город ожил еще в восемь, забурлил потоками безлошадных экипажей ближе к девяти и пришел в относительно устойчивое состояние, когда добросовестные клерки, секретари и помощники директоров заняли свои рабочие места. Ученые корпели над докладами, студенты шептались на лекциях, изобретатели мастерили причудливые конструкции.

Рина была далеко от всего этого. Невзрачные цветы обочин и пустырей провожали их с Уска-Калой к подвижным горам. Дорога сбегала в низины, весело поднималась на холмы, огибала небольшие рощи и уходила за горизонт. Прямо по курсу медленно плыла на запад аметистовая гряда облаков. Но Рина знала: на запад плывут вовсе не облака, а настоящие горы с пещерами, опасными перевалами и захватывающими дух пропастями.

Говорят, будто в одной из пещер растут деревья с драгоценными камнями вместо листьев. Иные – что на дне той пещеры темнеет озеро без дна. И кто в озеро нырнёт, обретет дар предсказывать судьбу. Третьи считают, в пещере можно отыскать любовь всей своей жизни. Что уж греха таить, Рине не помешали бы ни камни, ни пророческий дар, ни любовь.

Разжившись самоцветами, можно проститься с бедностью, купить особняк где-нибудь на берегу Глубокого моря и зажить вдали от семейства, где тебя ни в грош не ставят. Талант предвидения пригодится в любом случае. Ну, а третье… Рина зажмурилась и крепче сжала уздечку. Преданное сердце никогда не утратит цены.

***

В «Синем маяке» по случаю своих именин хозяин закатил пирушку. Он бесплатно подливал посетителям пива, горланил застольные песни, резался в карты и чуть было не проиграл собственную жену. Жена, конечно, не простила и отдубасила его скалкой под дружный хохот. Спустя час хохот сменился шумными спорами, за которыми последовала пьяная потасовка.