Лариса Печенежская - Тайный путь души

– А почему нет?

– Боже мой, какое заблуждение! Да они сами точно такие же люди, как и мы! К тому же, они и в своих собственных жизнях не в силах навести порядок! По-моему, это невозможно – заставить мужчину и женщину, которые терпеть друг друга не могут, снова воспылать любовью.

– Ты действительно уверена, что не можешь терпеть Алекса, а он – тебя? – спросила мама и вновь сделала многозначительную паузу.

– С сегодняшнего дня он не мой! – излишне горячась, воскликнула я. – К тому же, я не могу судить, какие мысли бродят у него в голове.

– Что ж, пусть так, – то ли с усталостью, то ли с грустью произнесла мама. – Только я не об этом.

– И знаешь, Лина, у меня вдруг защемило в груди. Да так сильно. Все это время я пребывала в неопределенности и смутно чего-то ждала, стараясь не погрязать в раздумьях и не жалеть о содеянном. Теперь же впервые осознала всю серьезность своего шага. Ненавистен ли мне Алекс? Когда я впопыхах собирала вещи, была уверена, что мы поженились, не думая о последствиях, и ошиблись. А в ту минуту… он не был мне чужим. Не знаю. Я растерялась.

Потом велела себе прекратить сомневаться в своих решениях и поступках. При этом постаралась себя убедить, что мне тяжело и тревожно исключительно потому, что слишком непросто прощаться с давними привычками. Да-да, не смотри на меня с таким удивлением! Алекс, говорила я сама себе, мало-помалу превратился для меня в привычку, а любви к нему уже давно нет…

Мое сердце, будто услышав эти категоричные выводы, больно сжалось. Но я постаралась прикинуться, что не заметила этого.

– Да, я уверена, – с чрезмерной торжественностью заявила я ожидавшей ответа матери. – На сто процентов уверена, что поступила правильно.

Мама опять не сдержала печального вздоха.

– Тогда могу только сказать, что это самое главное. Я не стану тебя осуждать. Может, когда-нибудь встретишь другого парня и с ним заживешь совсем иначе, – добавила она и опять замолчала.

У меня, по правде сказать, что-то неприятно дрогнуло внутри. Я засмеялась, чтобы мама не почувствовала смятения, которое могло прозвучать в моем голосе.

– Может, я его уже встретила.

Мама обреченно спросила:

– Имеешь в виду Максима?

– Он тебе что, не нравится? – спросила я таким тоном, будто меня оскорбили.

– Да нет, почему же. Но он не для тебя. Впрочем, не мне судить, хотя жизненного опыта у меня побольше твоего.

И мне вдруг захотелось плакать. Наверное, потому, что все последние месяцы слезы у меня были где-то совсем близко, но я не позволяла им проливаться, поскольку жила, как полузамороженная.

– В любом случае выбирать только тебе, – добавила мама.

– Вот именно! – с неуместной воинственностью, маскирующей маяту в душе, воскликнула я. – Ладно, я отключаюсь, чтобы не мешать тебе. Дел у тебя, как мне кажется, невпроворот, а тут я со своими проблемами.

Мне очень хотелось, чтобы мама меня утешила, сказав, что мои проблемы для нее важнее всего, но…

– Удачи тебе, моя хорошая! – услышала я в ответ.

Гудки, последовавшие за ним, привели меня в чувство, и я поднялась к себе в спальню. Больше часа лежала на кровати, глядя невидящим взглядом на стену. Потом пришел Макс.

– Что-то мне подсказывает, что это Максим Чернецкий. Я не ошибаюсь? – уточнила Элина. – Помню, как он еще в выпускном классе сох по тебе и смотрел на тебя такими щенячьими глазами…

– Не ошибаешься. Макс тоже развелся и сейчас живет один, так что никому дорогу я не перехожу. Правда, у него с первой женой остался сын, но это ничего не значит. У меня относительно Максима никаких серьезных планов нет, мы с ним просто друзья.

– У тебя, может, и нет, а что касается его чувств к тебе, сомневаюсь, что их можно назвать дружескими. Не играй с огнем и пожалей его. Тебе надо кому-то поплакаться в жилетку, а ему каково, ты подумала?

– Вот еще! Не строй из себя защитника прав человека или адвоката. Я ему на что-то более серьезное, чем дружба, поводов не даю.

– Так то оно так, но ведь сердцу не прикажешь.

– Это уже его проблемы, и не надо вызывать в моей душе чувства вины. Я его не заставляю ко мне ходить. Изначально сказала, что, кроме дружбы, никакие другие отношения между нами невозможны. Макс согласился. На этом и поставим точку.

– Хорошо. Тему эту закрываем. Давай лучше поговорим о твоем внутреннем состоянии после развода. Только, как на духу, без рисовки и роли сильной женщины, которая уверена в своей правоте. Что ты чувствуешь на самом деле, Аня? Тебе, думаю, прежде всего, необходимо разобраться в причинах происшедшего.

– Я только этим и занимаюсь последние два дня. Все мои мысли о нашей вине, точнее, о моей собственной вине, о том, что развода могло и не быть. Раздумья, начинающиеся с «если бы не…», – одни из самых мучительных в этот период.

– Как психолог могу сказать пока одно: существуют две основополагающие установки супругов по отношению друг к другу в ситуации конфликта. Первая – познавательная – заключается в стремлении понять супруга и выяснить свою роль в его действиях, несмотря на ту боль, которую он доставляет. Вторая – защитная – состоит в попытках уйти от боли, защититься, оградить себя от неё, а то и напасть самому. Наиболее успешно реализуется вторая стратегия, особенно при разводе.

– Нет, Лина, дело не в боли. Алекс как муж очень хороший, терпеливый, понимающий, добрый… Он никогда ни поступком, ни словом не сделал мне больно. Просто безденежье достало. Не то чтобы я стремилась купаться в деньгах, но хотелось бы жить, не заглядывая со страхом в кошелек. А Алекс все эти годы искал себя и применение своим знаниям и способностям за счет меня и нашего благосостояния.

– Но, как я поняла, ты тоже палец о палец не ударяла, чтобы увеличить семейный бюджет за счет своей зарплаты. Устроилась в регистратуре на шесть часов в день – и травушка не расти. Малая зарплата – малая ответственность и малая загруженность. Почему же ты к себе не предъявляешь финансовых требований? Семья ведь строится на общих ценностях, в том числе и материальных.

– Я женщина, и обязанность Алекса меня обеспечивать. Знаешь, как жена, я была все эти годы весьма нетребовательной. На какие-то особенные шмотки себе деньги не тратила, по магазинам не шастала. Ограничивалась минимумом, за исключением свеч и косметики. Так что претензий в легкомысленном отношении к деньгам ко мне предъявить нельзя. Впрочем, Алекс никогда меня в этом и не упрекал. Если бы не этот ребенок, которого ему захотелось, думаю, и дальше мы жили бы, как и все предыдущие годы.

– А мне кажется, Аня, что дело вовсе не в ребенке. Ты привыкла жить для себя, максимум для мужа, а ребенок – это многолетние хлопоты и ответственность.

– Возможно ты и права. Есть женщины, которые при виде младенца тут же начинают его неистово тискать. Так вот, если бы я была одной из них, уже давно завела бы своего ребенка. Но в какой-то момент я поняла, что не готова пожертвовать той жизнью, которая есть у меня сейчас, в том числе и возможностью поспать допоздна в воскресенье. К тому же, от коллег по работе наслушалась жалоб, что их мужья не разделяют с ними заботы по уходу за детьми. Для меня это стало еще одним аргументом «против». Все годы замужества в целом я была довольна своим браком и не хотела портить его «третьим лишним».