Светлана Черемухина - Взгляд Ориона

Рони не пугала такая длительность стихии, и она вовсю наслаждалась этим буйством воды и ветра. Она могла бесконечно долго смотреть в окно, размытое ливнем, и угадывать очертания домов напротив. У нее в запасе имелось еще целых три недели до начала занятий. Уж за это время дождь должен был прекратиться, хотя бы для того, чтобы накопить достаточно влаги для следующего затяжного приступа.

И Рони терпеливо ждала, проводя время за чтением любимых книг, поглощая шоколад в немереных количествах, и занимаясь своими цветами.

Цветы для Рони были всем. Это был тот редкий случай, когда и мечта и цель жизни совпадали.

Ее мечтой было превратить свой любимый Грейт в райский парк, в зеленый оазис, и это она избрала целью своей жизни. Надо сказать, что в Грейте зелени было предостаточно, и в каждом доме на каждом уровне имелся свой персональный домашний сад, но Рони видела так много несчастливых людей, именно не несчастных, а несчастливых, что желание помочь им наполняло ее сердце жаждой деятельности.

Дело в том, что Рони знала тайну. Она сделала открытие, что растения влияют на людей, их чувства, мысли и даже сны. Именно создавая правильные композиции из растущих живых растений, она желала окружить людей миром и покоем, которые им дарили бы зелень и красочные цветы.

Это как дозировать лекарство, исходя из особенностей каждого человека. Одному нужно одно, другому подойдет совсем другое.

Долгие годы она занималась этим самостоятельно, пока не узнала, что это целая наука. Считая это собственным изобретением, она с радостью узнала, что опыту такого «лечения душевной печали» уже несколько веков. С тех пор ее заветным желанием стало научиться этому искусству профессионально.

Окончив школу с отличием, Рони имела все шансы попасть в лучший колледж страны в Райн-сити, дабы приобщиться к великим тайнам, позволяющим осчастливить человечество, начиная со своего милого городка детства.

Мия часто подтрунивала над ней, узнав, что «спасителей человечества» готовят, оказывается, прямо на факультете дизайна среды, но Рони не прекращала верить, что именно там сможет постичь все нюансы и знания о том, что и как нужно выращивать, чтобы влиять на мысли и чувства людей.

Сама она доверяла цветам бесконечно. Однажды они помогли ей увидеть истинную суть вещей и уберегли от большой ошибки. Это случилось, когда Рони училась в средних классах.

Том был на год старше ее, и его длинные светлые волосы заставляли сердечко Рони трепетать всякий раз, как только она видела его. Том был самым красивым мальчиком в школе, и о нем вздыхали многие, но Рони это не смущало. Она не могла не восхищаться той красотой, которую он собой являл. Когда он обращался к ней с какой-нибудь ничего не значащей фразой, ей казалось, что ее сердце поет. Его постоянно окутывал легкий, едва уловимый запах вербены, и под влиянием этого она однажды засушила один такой цветок, думая о Томе.

В этом мальчике все было прекрасно, и запах, и эмоции, которые он вызывал, и музыка, которая ей слышалась, и удерживать это внутри становилось все труднее. Тогда она решилась открыться ему.

В тот важный день Рони встретила его на выходе из столовой, он разговаривал с друзьями, и она тихонько кликнула его. Друзья насмешливо засвистели Тому, но он взглянул на Рони и остановился. Она протянула ему маленький засушенный цветок. Лиловые лепестки с белой сердцевиной, остроконечные листочки, тонкий стебелек. За окнами валил снег, белые хлопья почти залепили стекла, и это напоминание о лете в чуть подрагивающих руках согревало душу Рони теплом. Радость лучилась в ее глазах.

– Чего ты хочешь? – спросил он.

– Ничего, – честно ответила девочка.

Это правда: все, что ей было нужно, она уже имела. Том стоял перед ней, смотрел в глаза, и между ними было солнечное тепло, сохраненное в маленьком садовом цветке.

– Вот, это тебе, – произнесла она срывающимся от волнения голосом. Разве может человеческое сердце вместить столько счастья?

Мальчик удивился. Он взглянул на нее недоуменно, и как-то нерешительно протянул руку к цветку. Ему казалось, что она потешается над ним, протягивая какое-то сено.

– Что это? – спросил он, крутя растение между пальцами.

Рони хотела сказать, что это ее сердце, ее любовь и обожание, но не смогла. Том вдруг ткнул им Рони в нос. Хрупкий стебель обломился, и цветок упал к ногам. Мальчик стер в порошок остаток листьев в своих пальцах, и высыпал на пол. Чтобы скрыть смущение, он рассмеялся, и побежал догонять своих товарищей.

Три дня Рони думала, что ей лучше умереть, а потом поняла, что Том просто оказался недостоин ее цветов, ее тайны и ее сердца. С тех пор она больше не слышала музыки при общении с ребятами из класса или двора. Может быть, она не звучала, а может быть, Рони просто не желала прислушаться.

Несколько лет спустя, заикаясь и потея от волнения, высокий тонкий юноша с белокурыми локонами приглашал Рони на выпускной бал, предлагая стать его парой. Рони с легкой грустью смотрела в глаза Тому, понимая, что он совсем забыл о том случае из их детства, и потому не понял причину ее отказа.

С яркой зажигательной Люмис Рони познакомилась через неделю после приезда в Райн-сити. В тот вечер дождь прекратился так неожиданно, что Рони сначала даже не заметила этого. Она достала свою волшебную шкатулку с драгоценностями и, улегшись на живот на широком диване, крутила ногами, разглядывала открытки с цветами и отламывала квадратики шоколада. Чувство, что что-то не так, прокралось в сознание и тишина, наполнившая комнату, подтвердила ее догадку. Тишина… Больше не слышался шум ливня за окнами. От открытой балконной двери веяло свежей прохладой, и только звуки города наполняли помещение.

Рони бросилась к окну, чтоб убедиться в том, что дождь прекратился. В блестящем асфальте далеко внизу отражался город, зажигались огни и иллюминация, небо прояснялось, чтобы через короткое время потемнеть от ночного сумрака. Не раздумывая больше ни секунды, Рони схватила плащ и вылетела из квартиры.

Какое-то время она бежала, не разбирая дороги, и не могла остановиться, впитывая в себя этот кутающийся в сумерки город с его многоголосым шумом. Дорога извивалась между высотными зданиями, по мостикам через водоемы неслась вперед, и Рони летела по ней, окунаясь в эту жизнь, втягивая запах города, немного чадящий выхлопными газами, наполненный смешением ароматов мужского и женского парфюма, разнотравьем и сырой землей.

Рыцари порядка смотрели ей вслед, но у них не было серьезных причин останавливать светловолосую девушку с безумно счастливыми глазами, пронесшуюся мимо них как вихрь.

Запах свежей выпечки привлек ее внимание, и Рони, наконец, остановилась. Оглядевшись по сторонам, отразившись в многочисленных, умытых дождем витринах, и едва удержавшись от желания закружиться посреди тротуара, раскинув руки и запрокинув голову, Рони поспешила к кафе, манящему ароматом корицы и мяты.