Ольга Вербовская - Измени судьбу

Больше всего меня интересовали талоны на сахар. Мамуля в деревне гнала самогон и брагу, с дефицитом водки пропал интерес к вареньям и компотам. Я везла сахар в деревню, а обратно бутылки с волшебной жидкостью, без нее простому человеку в нашей стране было невозможно прожить. Мамуля целовала меня, опять называла принцессой и верила, что я счастлива. Я никогда ее не разубеждала. «Сытая, одетая, замужем, что еще надо? Деток? Будут, будут, – убеждала она. – Сходи в церковь, помолись богоматери, поможет». Вася привез меня на какой-то источник, постояли в очереди за святой водой. Потом повторила по бумажке молитву, послушала батюшку, заплатила за надежду. Сердце мое не открылось, видимо я не искренне молилась, без веры пила воду. Мама обещала, что сама за меня будет выпрашивать прощение и молится о наследнике.

Встретила своего одноклассника у нового источника веры и надежды.

– Серега, привет, – кричала я молодому священнику, что прятал под ризой свои кроссовки Адидас.

– Здравствуй, дочь моя.

– Хватит прикалываться. Ты же Высоцкого пел, а потом КИЕВГА (Киевское авиационное училище) закончил. Ты что, решил быть ближе к богу?

– Бог в душе, а не на небе. Он помог мне полюбить себя и мир вокруг, а я помогаю людям слабым духом. А ты иди, дочь моя, не тем твоя голова забита. Придет время и ты поймешь, что вера дает силы. Трудное сейчас время и людям нужна поддержка. Я протягиваю руку слабым, а ты всегда старалась быть сильной. Только человек не двужильный. Пожалей себя, покайся и легче станет.

– А кто тебе сказал, что мне тяжело?

– Нет любви в твоих глазах. Пустота.

– Если покаюсь, то сразу полюблю?

– На все нужно время и силы, вера и надежда.

– Я в себя верю и надеюсь тоже на себя.

– Гордыня тебя обуяла, дочь моя.

– Мы с тобой на горшках рядом сидели. Какая я тебе дочь?

– Иди с миром, да Господь прибудет с тобой.

Мне было смешно и грустно.

– Прощай, отец Сергий. Щедрых тебе прихожан.

А я вспомнила, что мама меня тайно крестила, а бабушка потом сказала, что бога нужно найти в себе, а не в церкви. Никто бабушку не понял. Я потом читала Льва Толстого и тоже не поняла. Великий классик всё знал, а любить своих близких не научился. Он ушел от христианского бога, а буддийский его завел в Ясную поляну. Ребус какой-то. Я слишком молода, что бы заниматься философией, да к тому же не графиня. Мне нужно зарабатывать на жизнь самой. Прислуги нет, дохода от самогона кот наплакал. А муженек хоть и вкалывал с утра до ночи, но инфляция скакала впереди всех. Может поэтому мой организм и не хотел зачинать новую жизнь? Ребенка сказками не прокормишь. Но я надеялась, а мама молилась.

Посещая клиентов на дому, я питалась чужими борщами и пирогами, получала в подарок вязаные салфетки и носки. По рублику подкопила на курсы магов и придумала себе звучное имя Светлая предсказательница. Диплом в виде яркой картонки и непонятно чей печати придавал значимости моим талантам. Вася соорудил круглый стол для приемов на дому. Соседка-надомница-гетера поставляла клиентов и брала небольшой процент. Магический шар я купила у одной старушки, свечи и карты Таро у другой, а имидж колдуньи помогла воплотить в реальность парикмахер Соня. К тому времени она выгнала очередного мужа, сын поменял бокс на каратэ, но она твердо верила в свою звезду. Жгучая брюнетка, с яркой черной подводкой загадочных глаз, роковым взглядом и шептанием заклинаний бордовыми губами, наводил трепет на клиентов. Вот во что я превратилась. Мама просила бросить это грязное дело. Грехом я по церковным понятиям занималась. Нужно исповедаться, раскаяться перед богом. Все эти проповеди меня отталкивали от церкви. Не видела я расплаты за грехи у бандитов и хапуг, президентов и проповедников. Я видела звездный путь и молча целовала мамины руки, а она стеснялась своих мозолей и морщин.

Жизнь летела. С утра я учила характеристики рук. Размер ладони, высота холмов, длина пальцев, состояние суставов, холодность и потливость, твердость и волосатость. Холмы Марса и Сатурна, линии чувствительности, браслеты Розетты. Символы Таро и простые игральные карты. Я записывала и анализировала свои удачи и промахи. Иногда приходили богатые клиентки. Сарафанное радио лучше любой рекламы. Не смотря на толщину кошелька, проблемы были абсолютно у всех одинаковые. Измены мужа, зависть подруг, проблемы с детьми. Сын наркоман в благополучной семье вызывал недоумение и подозрение в сглаз свекрови. Благополучие выражалось в импортных шмотках, дорогом автомобиле, сервелате и блинах с икрой. Объяснить матери, что сын растет в атмосфере вседозволенности и безнаказанности я не смогла. Клиентка послала меня на три буквы, но я не обиделась. Что я там не видела? Зачать ребенка не удавалось ни с помощью трав, ни с помощью заговоров. Вася потерял надежду поиграть с сыном в футбол и полностью погрузился в свое хобби с паяльником в руках. Так и жили, не тужили. Я в одной комнате свечи жгу, он в другой схемы паяет. Встречались на кухне. Привет, пока.

Плата за квартиру была самой трепещущей темой. Спали каждый на своем краю широкой кровати, каждый на своей подушке и под своим одеялом. Дни шли, инфляция сжирала все накопления, мечты о Париже стерлись из памяти, а клиентов все прибывало и прибывало. Пришлось ввести запись по телефону. Очередь расписана на месяц, мозги кипят от предсказаний. Нужно было не просто придумать сказку по линиям и знакам гороскопа, нужно было привязать Бубнового Валета с пиковым тузом. Нужно было угадать по глазам, что ждет очередная дурочка от холма Венеры и сколько у нее денег в кармане. Расчет и фантазия, осторожность и практичность помогали моему консервативному началу. Я помогала правильно оценить ситуацию и решиться на реальные шаги из омута обманутых сердец. Я вытирала слезы и поила травяным чаем с ромашкой. Часы тикали вместе с денежками, а я стала расчетливым роботом, без души и сердца. В этот самый момент всестороннего спроса на розовую мечту, пока одни шли в церковь, а другие к гадалкам, пришла телеграмма. Мама срочно вызывала в деревню. Пришлось перенести все сеансы на неопределенное время и бежать на электричку, потому что Вася не успел купить аккумулятор, а машина под окном превратилась в аэродром для голубей.

Я гладила мамины измученные руки, под мозолями не возможно было найти бугры Луны и Меркурия. Целовала седые волосы и вытирала слезинки, блестевшие в бороздах морщин. Мама что-то рассказывала о своих ошибках и просила меня быть мудрой и сильной. Я узнала новое об отце и бабушке, о войне и голоде, о надеждах и трудностях бытия. Слова застревали в голове, но информация не принималась к сердцу. Единственный врач в деревне давно спился и не мог, не то, что давление смерить, он даже не мог членораздельно говорить. Старость – вот весь диагноз. Какая старость? Бабушка пережила две войны и двадцать лет лагерей. Мамулька, родная, как тебя поднять на ноги? Не нужны мне помидоры и картошка. Ты у меня единственный друг и вдохновитель. Ты одна всегда понимала и поддерживала. Какие деньги? Какая сберкнижка? Успокойся, любимая моя. Я помогу. Я найду врачей. Я спасу тебя. Ты только держись.