Джулия Фэнтон - Великосветский прием

Что творится, думала Дана Чен, просто сумасшедший дом. Да и то сказать, событие-то незурядное. Все средства массовой информации прислали сюда свои команды. В толпе накалялись страсти, каждый стремился оттолкнуть другого, чтобы оказаться как можно ближе к парадному входу.

Вот дьявольщина, выругалась про себя Дана, черта с два отсюда что-нибудь разглядишь. Ей были видны лишь блестящие крыши лимузинов, проезжавших сквозь кордон конной полиции. Да еще прямо перед ней оказался высоченный, широкоплечий Фред Мэнфра, корреспондент радио Эй-Би-Си, а вплотную к нему – Байрон Мак-Грегор из службы новостей Си-Би-Эс и Джей-Пи Маккарти с телестудии Эй-Би-Си.

– Эй, вы, полегче локтями! – заорал на нее какой-то толстяк. Дана втиснулась перед ним, потянув за собой Эла. Пусть она невелика ростом, но свое всегда возьмет, тем более не где-нибудь, а у себя дома, в Чикаго.

Дана ликовала. Она не первый год вела колонку светской хроники, но такой материал подворачивается раз в жизни.

У нее перед глазами стояли леденящие душу кадры вечерних новостей. Носилки, покрытые окровавленными простынями. Ричард Кокс, застывший в мучительном бессилии.

Над головами завис вертолет, с шумом рассекая воздух.

– Извините, извините, – бормотал из-за ее спины Эл. У него на шее висели две фотокамеры. – Ну, говори, какой кадр тебе нужен? Кстати, кто это приехал?

Дана приложила ладонь козырьком:

– Вроде бы, это... да, точно: Фарра Фосетт.

Знаменитая актриса, в облегающем платье из белого крепа, выходила из своего белого лимузина. В пышной копне ее темных волос играли блики от вспышек фотокамер. Рядом с ней тут же возник Райан О'Нил.

Двое охранников оттеснили демонстранта с плакатом: «Пищу – голодающим, а не сытым». Кто-то, стоящий поодаль, держал транспарант: «Забастовка откладывается, но не отменяется».

Подъезжали все новые и новые автомобили. Поток гостей не иссякал. Малькольм Форбс, воссоединившийся с Элизабет Тейлор, неувядаемой и ослепительно красивой в лиловом шелковом платье. Джей Уинтроп и Фелисия Ревсон. Клинт Иствуд с новой возлюбленной – при виде его каменно-невозмутимого лица женщины в толпе завизжали от восторга. Полицейские и охранники стояли плечом к плечу, образуя живой коридор.

– Надо же, Клинт Иствуд, живьем! – не верил своим глазам Эл.

– Кого здесь только нет! – подхватила Дана. – Если сегодня на «Фитц» упадет бомба, то вся светская хроника останется не у дел.

Подкатил очередной лимузин, черный, до блеска отполированный.

– Джетта! – пронеслось над толпой. – Смотрите, Джетта!

– Не зевай, Эл, – закричала Дана. – И чтобы был крупный план, понял?

Из черного лимузина появилась знакомая фигурка, которую тесно облегало ярко-изумрудное вечернее платье. Джетту сопровождал актер Клифф Элсберг; он обошел машину с другой стороны и подал Джетте костыли, но не обычные, а обтянутые тем же ярко-изумрудным шелком и украшенные искусственными камнями. Опираясь на костыли, Джетта распрямила спину. Толпа неистовствовала от восхищения. Джетта одарила поклонников лучезарной улыбкой и приветственно помахала рукой.

– Хоть и на костылях, а все равно лучше всех, – приговаривал Эл, еле успевая переводить кадры.

В одном из подсобных помещений метрдотель проводил последний инструктаж для ста десяти официанток, которым предстояло разносить напитки.

Битси судорожно вздохнула. Завтра в это же время все уже будет позади. Дерека Уинтропа положат в гроб. Газеты начнут лить крокодиловы слезы по красавчику-сенатору, вспомнят и Бобби Кеннеди, и прочих мучеников.

А ведь ее имя останется в веках, впервые подумалось ей. Как же иначе: ведь смерть Уинтропа хоть как-то изменит ход истории.

Из бального зала доносились нестройные звуки оркестра: музыканты настраивали инструменты. У официанток по коже пробежал легкий холодок.

Битси вдруг сделалось страшно. Рука инстинктивно поднялась к правому глазу, окруженному сеточкой тонких шрамов.

Много лет она ждала своего часа. Ее воображение рисовало этот день во всех подробностях. Наконец-то она осуществит свой план.

Долли Ратледж торопливо входила в банкетный зал, придерживая юбку кораллового платья от Мэри Мак-Фэдден, отделанного креповой гофрировкой.

Будь что будет, но машина запущена. Принц Чарлз с принцессой Дианой уже сидели в Зеленой гостиной – салоне для самых почетных гостей. Только что приземлился президентский вертолет, и вот-вот должен был появиться президент Буш.

Прибывшие гости ожидали выхода принца и принцессы.

Долли набрала в легкие побольше воздуха и огляделась вокруг, оценивая то, что они с Александрой сотворили за такой короткий срок. Обширный зал преобразился до неузнаваемости. Теперь он выглядел как величественная сень. Тысячи ярдов нежного шелка крепились к люстрам и мягко струились, расходясь радиусами во все стороны. Итальянские светильники и австрийские хрустальные подвески создавали неповторимую игру огней, оживающих при малейшем движении воздуха. Повсюду стояли цветы, от снежно-белых, почти голубоватых, до розовато-кремовых. Больше всего было роз, чисто белых и чуть тронутых розовым – все знали, что это сорт «Принцесса Ди». Орхидеи поражали разнообразием форм и размеров.

Долли придирчиво, метр за метром, осматривала помещения. В первых двух бальных залах были расставлены банкетные столы на десять персон. Только головной стол был рассчитан на тридцать человек. Поверх муаровых подскатертников цвета слоновой кости были расстелены тончайшие скатерти, отделанные фестонами из атласной ленты.

Особую гордость Долли составляли изумительные цветочные композиции в центре каждого стола. Среди них не было двух одинаковых. Благодаря спрятанным миниатюрным лампочкам роскошные белые розы и орхидеи словно светились изнутри.

Долли подняла глаза и осмотрела подмостки. Гибкие фигуры танцоров плавно двигались в сказочном, неземном танце.

У Долли невольно вырвался вздох восхищения.

Дэррил Бойер приобрела для этого случая ярко-розовое, весьма смело декольтированное платье. Рядом с ней неотступно находился Корт Фрэнк.

Только сейчас она позволила себе расслабиться. Все, она уже здесь. Наконец-то! Несмотря ни на что! И какой ценой! Она благоговейно осматривалась вокруг.

– Потрясающе, правда, детка? – Корт по-хозяйски взял ее под руку. – А где же гвоздь программы? Где же наша леди Ди?

– Наверно, пришпиливает диадему, – рассеянно ответила Дэррил. – Но меня больше волнует, где Сид Коуэн?

Они разглядывали прибывающих гостей. Каждая из дам, выбирая платье для этого вечера, рассчитывала затмить остальных, как бывает на церемонии вручения «Оскаров». Дэррил наметанным глазом выхватила из толпы Дэвида Квона, которого держала под руку актриса Мей Линг, красавица евро-азиатского происхождения, снявшаяся в одном из его каратистских боевиков.