Лайза Аппиньянези - Память и желание. Книга 1

Но на границе, в маленьком городке Фельдкирх, пассажирам велели выйти из вагонов. Было приказано предъявить паспорта, весь багаж перевернули вверх дном. Сильви испытывала такой страх, какого не ведала даже в самые тяжкие моменты войны, а ведь тогда ей случалось перевозить в своем багаже оружие и боеприпасы! Очевидно, подобная реакция была вызвана неожиданной агрессивностью проверки. Сильви обессиленно прислонилась к стене, пытаясь взять себя в руки. Какой-то мужчина, поглядев на ее мертвенно-бледное лицо, прошептал:

– Да, совсем как фашисты. Никак не отучатся от своих повадок.

Лишь на рассвете пассажирам позволили вернуться в вагоны.

В Иннсбруке выяснилось, что поезд до Вены не пойдет. Возможно, состав будет завтра. А может быть, и не будет. По лицу Сильви потекли слезы. Кассирша сжалилась над ней и сообщила по секрету, что через час отправляется поезд в Зальцбург. Может быть, фрау хочет посетить родину Моцарта?

Сильви чуть не расцеловала сердобольную кассиршу. В ушах у нее зазвучали радостные мелодии Моцарта. Напевая, она пробежалась пальцами по воображаемым клавишам. Звуки чудесной музыки заглушили вокзальный шум. Продолжая мурлыкать про себя, Сильви дождалась поезда на Зальцбург, села в вагон. Ей повезло – в вокзальной гостинице нашлась свободная комната. Забыв об ужине, Сильви рухнула на постель и провалилась в сон. Ей снилось, что она в родительской усадьбе, в большом розовом доме. Маленькая девочка сидит у рояля и играет Моцарта. Рядом стоит отец, отстукивая ритм. Девочка смотрит на него, и он, белозубо улыбаясь, одобрительно кивает головой: «Добже, добже, бардзо добже».

Он гладит ее по голове, обнимает за плечи. Девочка наклоняется, целует отцовскую руку.

Проснулась она вновь со странным чувством потерянности во времени и пространстве. В кассе сказали, что поездов в ближайшее время не ожидается. Когда будут – неизвестно. Оставив чемоданы в камере хранения, Сильви уныло отправилась в ближайшее кафе и выпила чашку бурды, гордо именовавшейся «кофе». Потом она бродила по городу, нашла дом, где родился Моцарт, почтила память великого композитора. Вымощенные булыжником мостовые, крыши домов, разноцветные стены напоминали ей что-то из прежней, давно забытой жизни, но что именно – вспомнить она не могла.

Когда Сильви вернулась на вокзал, выяснилось, что поезд пришел и вот-вот отправится. Поспешно забрав чемоданы из камеры хранения, Сильви бросилась на перрон. Внезапно она сообразила, что уже сама не понимает, куда и зачем едет. Она оказалась во власти всемогущего Движения, несущего ее куда-то сквозь время и расстояние.

В Вену она приехала поздно ночью. На вокзале все так же кипела суета, звучали разноязыкие голоса. У Сильви закружилась голова. Чуть ли не каждый второй был в военной форме – русской, британской, американской, французской. Сильви подошла к одному из французов и осипшим от долгого молчания голосом спросила, где здесь ближайший отель. Соотечественник взглянул на нее так, словно она рехнулась, и молча ткнул пальцем в сторону какого-то окошечка. Там дежурил мужчина, сразу заявивший, что венские гостиницы переполнены. У Сильви на глазах выступили слезы. Она решительно тряхнула головой. Что с ней происходит? Огляделась по сторонам – нет ли где свободной скамейки. В конце концов, можно ведь переночевать и на вокзале.

Таща за собой чемоданы, Сильви уныло плелась через зал. Многие устроились прямо на полу, в том числе женщины с детьми, старики. Когда Сильви уже совсем выбилась из сил, на глаза ей попалось вокзальное кафе. Слава Богу! Отстояв очередь, она уселась за маленький неряшливый столик. Рядом посадили какого-то мужчину. Сильви взглянула на него мельком – невысокий человечек с жиденькими волосами и тонкими усиками. Ничего примечательного. Сильви сделала заказ, а когда официант отошел, сосед внезапно спросил:

– Sie suchen ein Zimmer? [10]Комната?

Сильви взглянула в мутные глазки соседа и, неожиданно для себя самой, кивнула.

Тот жадно улыбнулся и потер нечистые пальцы:

– Деньги? Настоящие деньги? Доллары?

Он говорил на ломаном английском.

Сильви снова кивнула, пытаясь подавить безотчетный страх. Чем этот тип отличается от спекулянтов, с которыми она имела дело во время войны? На убийцу он не похож. Однако на всякий случай сумочку она прижала к себе.

Мужчина допил кофе, подождал, пока Сильви дожует черствый кекс и расплатится – за себя и за него. Потом он подхватил ее чемоданы и жестом велел следовать за ним. Что ж, подумала Сильви, по крайней мере не нужно самой тащить багаж. И на том спасибо.

Он молча шли по узким улочкам, держась в стороне от оживленных магистралей. В темном переулке, неподалеку от готической громады собора святого Стефана мужчина остановился и нажал на кнопку домофона. Раздался ответный писк, дверь подъезда распахнулась. Сильви поднялась по крутой лестнице на третий этаж. В дверях квартиры уже ждал маленький аккуратненький господин среднего возраста с усиками а-ля Гитлер.

– Kommen Sie hinein, kommen Sie hinein, [11]– заулыбался хозяин.

Потом брезгливым жестом протянул провожатому несколько бумажек и, пропустив Сильви в прихожую, захлопнул дверь.

Квартира тоже оказалась маленькой и аккуратненькой. Хозяин стрекотал на венском диалекте, не умолкая ни на секунду. Сильви не понимала доброй половины сказанного, но общий смысл до нее доходил: мужчина излагал ей скорбную историю своей жизни, изобиловавшей трагическими событиями, главным из которых была смерть любящей жены. В конце концов Сильви оказалась в комнатке, где из мебели имелись огромная двуспальная кровать и гардероб темного дерева. Чистые, выглаженные простыни манили прохладой.

– Ja, ja, Sie sind müde. [12]– Хозяин просиял клоунской улыбкой, которая ему совсем не шла. – Ja, aber nus Ihre Pass bitte. [13]

Он, извинившись, пояснил, что один из постояльцев сбежал среди ночи и не расплатился. Сильви показала ему паспорт, но, повинуясь безотчетному инстинкту, оставила документ при себе.

– Ich bezahle Ihnen jetzt, [14]– сказала она, доставая бумажник.

Хозяин принял обиженный вид, однако деньги с готовностью взял.

На всякий случай Сильви решила спать не раздеваясь, а сумочку сунула под подушку. Укладываясь на мягкую постель, она подумала, что Вена ей совсем не нравится. Нужно побыстрее двигаться дальше.

Однако ей пришлось провести в квартире герра Карла целых пять ночей. За это время хозяин во всех подробностях изложил ей свою теорию о предстоящем всемирном потопе, который навсегда погребет под своими водами этот отвратительный мир. Кроме того, Сильви вдоволь налюбовалась, сидя за чашкой эрзац-кофе в крошечной кухоньке, как герр Карл надраивает пять пар сапог – главное свое богатство. Все остальное время у нее уходило на объяснения с непреклонными советскими чиновниками, выстаивание в очередях за проездными документами и билетами до Кракова через Остраву.