Шейла Ранн - Цена любви

— А нельзя отправиться туда в другой раз?

— Девочка моя, вижу, вы не знакомы с игрой. Игрок не может ждать, особенно в моем случае. В прошлом месяце я выиграл в Монте-Карло два миллиона, но потом потерял их. В этом месяце я оставил кое-что в Эсториле..

Я поискала глазами Стивена. Он так и не пришел. Что ж, его тридцать минут и сверх того истекли. Он упустил свой шанс.

— У меня тоже есть секрет, — я пошутила в ответ, сверкнув белыми зубами. — Никогда не играю на деньги, зато играла на мужчин. Хотя это уже в прошлом. Слишком часто проигрывала.

— Какое благоразумие! Позвольте вылечить вас и познакомить с ощущением настоящей победы. Пойдемте в казино вместе. Будете бросать кости за меня, станете моей Леди Удачей. Мне бы не помешало.

— А что если я проиграю?

— Не беспокойтесь, дорогая, мне уже доводилось проигрывать. Риск обостряет чувства. Если я много не выиграю, то просто останусь свободным и непритязательным человеком. А уж коли фортуна совсем отвернется, в этом казино есть комната со звукоизоляцией для самоубийц. Я тихо покину этот мир. Никто не услышит выстрела. Но мы выиграем, Леди Удача. Вас ждет потрясающая ночь.

Тут к Патрику подошел посыльный и сообщил, что багаж прибыл.

— Значит, договорились, дорогая.

Патрик рассчитался с посыльным и подписал счет.

— Встречаемся здесь в одиннадцать. Обещаю вам любовь и богатства.

— Ну… если обещаете, — замялась я.

Отказать Патрику было бы трудно, даже если бы он сказал, что мы проиграем. Он смахивал на мускулистого героя любовного романа. Вероятно, превосходно выглядел в смокинге. Я допила великолепный херес и встала.

— До свидания, Патрик. Между прочим, меня зовут Элизабет. Можно просто Бетти.

— Хорошо, Бетти, девочка моя. Просто счастье, что мы встретились.

Его австралийский акцент с длинными iii привел бы в восторг весь кордебалет «Театро дел Лисео». Патрик все же зашел за мной; выходя из отеля напротив огромного собора, мы выглядели, как идеальная реклама романтического путешествия. Высокий, с ослепительной улыбкой, в элегантном смокинге, Патрик выглядел потрясающе. Я надела облегающее белое платье-декольте до пят; блестящие светлые волосы падали мне на плечи, гармонируя с шелком ткани. По такому случаю я даже подвела глаза и покрасила губы.

Необузданная натура Патрика проявлялась в длинных, неровных шагах, проскакивала в его зеленых глазах. Даже морщинки под глазами были разной формы. Взяв Патрика под руку, я чувствовала, что с нами что-то произойдет. Он усадил меня в темно-зеленый «ягуар» с опускающимся верхом и наклонился, слегка касаясь губами моей шеи. В какую-то минуту меня охватил безумный страх, что он сейчас укусит. Фыркнул мотор, я решила не опускать кнопку дверного замка.

— Ты женат? — выкрикнула я навстречу ветру, несясь на сумасшедшей скорости под звездами.

— Никогда не был и не собираюсь, — прокричал он в ответ.

— Как тебе удается?

— Так же, как и тебе.

— Откуда ты знаешь? — крикнула я.

— Я всегда узнаю родственную душу.

Потом мы все время смеялись. Светлые волосы Патрика почти встали дыбом, а мои разлетались в разные стороны.

Казино находилось в маленьком замке; снаружи казалось, что заведение не освещено. Мы припарковались в дальнем конце стоянки и прошли через подстриженный сад к боковому входу. Внутреннее помещение заливал мягкий теплый свет, и ощущалась напряженная атмосфера большого бизнеса — ничего общего с просторными залами казино в Атлантик-сити и Вегасе, где я бывала. Игральные автоматы отсутствовали. Здесь играли только в рулетку, баккару и покер. Вокруг рулетки стояли арабы в традиционных длинных одеждах и европейских костюмах с тюрбанами на головах. Я оказалась единственной женщиной.

— Как только ты начнешь играть, — предупредил Патрик, — арабы уйдут.

— Ничего, — ответила я. — Все равно не успеваю следить за происходящим.

И правда: черный шарик подпрыгивал и останавливался на черных или красных номерах, и стопки фишек за считанные минуты превращались в горы. Стопка Патрика стремительно росла, пришлось разбить ее сначала на две, потом на три, четыре части. В азарте я перехватила бокал с шампанским в левую руку, потому что правая наслаждалась волнующим контактом с черными и коричневыми фишками.

— Идем, Бетти, — Патрик обнял меня за плечи. — Поиграем в кости. Мы и так задержались у рулетки. Арабы проигрывают и винят в этом тебя.

— Мне доводилось играть в кости, — бросила я, — но очень давно. Здорово! Правда, тогда у меня не было собственных денег, поэтому я всегда спускала деньги кавалера.

— Почему бы тебе для начала не воспользоваться моим капиталом? — предложил Патрик. — Вот фишки на сумму десять тысяч долларов. Расплатишься со мной, если выиграешь. Не беда, если и проиграешь. Я только что выиграл двести тысяч.

Возле стола для игры в кости мужчины и женщины в парижских и итальянских вечерних костюмах делали ставки на японском и шведском языках; тут же играли члены английской рок-группы, облаченные в «металл».

— Девять. — Элизабет протянула крупье яркую стопку красных фишек.

— Nueve, девять, — подтвердил он.

— Десять. — Патрик положил маленькую стопку фишек на стол.

— Десять, dieze, — повторил крупье.

Кто-то бросил кости. Стопки фишек начали заполнять поля на зеленом фетровом столе.

— Четыре, шесть и восемь.

На столе появились новые стопки цветных фишек.

— Dos, двойка, tres, тройка, cinco, пятерка, — назвал крупье три следующие ставки, быстро переставляя фишки.

Я затаила дыхание. Пожалуйста, только не семерка.

— Cuatro, четверка, seis, шестерка, ocho, восьмерка, — ангельским голосом произнес крупье, подтверждая следующие ставки.

Мы с Патриком ударили по рукам и сделали ставки до следующей игры. «Металлисты» и японцы посмотрели в нашу сторону. Мы снова ударили по рукам.

— Девять, — крикнула я; кости отскочили от внутреннего бортика стола и покатились к дальнему краю.

— Девять, nueve, — объявил крупье.

Стопка красных фишек рядом со мной подросла.

— Еще раз, — крикнула я. Снова выпала девятка.

Мы забрали свои фишки с зеленого фетра и поставили на деревянную окантовку стола. Стопки цветных дисков выстроились длинным изогнутым рядом.

— Siete, семь, — объявил крупье; помощник с помощью палочки забрал фишки проигравших.

Снова ставки. Еще бросок — и Патрик, а с ними и другие, поставившие на одиннадцать, радостно вскрикнули. Затем выпала пятерка. Стол напоминал оживленный улей, игроки выкрикивали номера и протягивали стопки фишек крупье, который раскладывал их на цветные поля по всему столу.

Теперь кости бросал один из «металлистов».

— Девятка, приятель, — произнес он.

Он бросил кости рукой, обтянутой черной металлической сеткой. Выпала девятка. Японка в парижском костюме назвала восьмерку, и выпала восьмерка. Через несколько удачных розыгрышей выпала ненавистная семерка, и изогнутая палочка смела со стола все наши мечты. Я быстро подсчитала свой выигрыш — восемьдесят тысяч. Отдала Патрику фишки на десять тысяч и собралась продолжать. Впрочем, взглянув на Патрика, заметила его неподвижные бесцветные глаза и… страх.