Луэлла Стинбоу - Старинная легенда

Молодая женщина нетерпеливо расхаживала вдоль обрыва. Вода убывала — медленно, дюйм за дюймом. Небеса за ее спиной окрасились пурпуром. Над горизонтом роскошным золотым шаром поднималось солнце, расцвечивая утесы за обмелевшим водохранилищем в нежно-розовые тона. Озеро постепенно меняло цвет — от свинцово-серого до изумрудно-зеленого.

— Панорамирую каньон, — предупредила Труди, уверенной рукой придерживая раздвижной штатив. Что-что, а дело свое оператор знала на все сто!

Джиллиан подобралась к ней как можно ближе, — лишь бы ненароком не толкнуть Труди и не опрокинуть оборудование. Прищурив глаз, она неотрывно следила за крохотным видоискателем, пока оператор медленно водила камерой из стороны в сторону.

В горле молодой женщины застрял комок. Широкая панорама каньона Санто-Беньо, пробуждающегося с рассветом, потрясала великолепием, даже в рамке миниатюрного экранчика шириной в дюйм. Потоки света омывали песчаник утесов, окрашивая отвесные стены в густые охряные тона. Утреннее солнце высветило резкие контуры каменных выступов, а темные провалы за ними погрузило в еще более непроглядную тень. Над скалами голубело небо. А внизу отступала вода.

Солнце поднялось выше, над зубчатой цепью гор. Медленно, — до чего же мучительно-медленно! — отдернулась завеса мрака, застилающая скалы на противоположной стороне каньона. И на каменной стене обозначились отчетливые черные разводы.

— Вот и они, — прошептала Труди. — Следы копоти от костров.

Джиллиан отодвинулась от камеры. Молодой женщине казалось, что еще немного, и сердце ее выскочит из груди. Спокойно, не волнуйся, твердила себе она. Труди знает, что делает. Они все обговорили заранее, все спланировали. Одну из камер она наведет на эти черные пятна, проследит их вниз, дождется, пока не покажется деревня…

И ждать уже недолго… вот-вот, с минуты на минуту, над водой поднимется башня.

— Сменю-ка я кассеты, — пробормотала Труди себе под нос. — Еще не хватало, чтобы в обеих кинокамерах пленка закончилась. Ты ж заживо с меня кожу сдерешь, ежели я хоть что-нибудь упущу.

Труди проворно извлекла из кинокамеры номер один получасовую кассету «Бетакам» и вставила на ее место чистую. Вполне можно было использовать и шестидесятиминутную, и даже двухчасовую. Однако ни она, ни Джиллиан не желали подменять качество — количеством.

— Достань-ка на всякий случай и запасной аккумулятор, — шепнула Джиллиан помощнице.

Рут кивнула и послушно принялась рыться в одном из ящиков. Болтуны примолкли. Тишина стояла мертвая: все ждали появления деревни.

И вот — долгожданный миг! Сперва показался широкий свод, — дым, курившийся здесь веками, намертво въелся в камень. Затем — неглубокая впадина. Вершина каменной башни. Квадратное оконце в камне.

— Крупный план, — шепнула Джиллиан на ухо Труди. — Дай как можно крупнее! Отыщи в окне лицо!

Не отрываясь от видоискателя, кинооператор снисходительно улыбнулась.

— Послушай, ты не забыла ли: мы ведь только легенду снимаем! Так, Джилл?

— Все легенды и мифы берут начало в реальной жизни, — задумчиво проговорила молодая женщина. — Смена времен года, страстная любовь, возникшая между мужчиной и женщиной, рождение ребенка, — вот их исток, вот их суть и смысл.

Джиллиан скрестила руки на груди. Данная конкретная легенда связана не только с временными циклами. Но с ее юностью и взрослением. И с отцом. В особенности с отцом.

И только когда набежавшее облако заслонило солнце и каньон на мгновение снова погрузился во тьму, молодая женщина вспомнила, что у истоков легенды о Плакальщице каньона Санто-Беньо еще и смерть.

На долю Джиллиан достался один великолепный солнечный день и светлая лунная ночь, — для съемок лучше не придумаешь! — прежде чем черные тучи намертво закрыли небо. В среду утром молодую женщину разбудил звонок походного будильника и отдаленные раскаты грома.

На ощупь хлопнув ладонью по кнопке, Джиллиан снова зарылась лицом в подушку. Но секунду-другую спустя до сознания ее вдруг дошла мысль о том, что означает разбудивший ее грохот. Молодая женщина резко подняла голову и глянула в сторону занавешенного окна.

— Ох, нет!

Отбросив одеяло, она пробралась через баррикады коробок и ящиков с оборудованием, что прошлой ночью занесли в комнаты для вящей сохранности. Нетерпеливым рывком расправила коротенькую ночную сорочку, дабы прикрыть ярко-розовые трусики-бикини. И, отдав таким образом дань благопристойности, отдернула занавеску и выглянула наружу.

В окно хлестал дождь; сплошная стена воды отгородила предрассветную тьму. Минуту-другую Джиллиан в ужасе созерцала мерцающие лужицы света там, где над дверями номеров тускло горели лампы. Вдруг небеса расчертил ослепительно-яркий зигзаг молнии, на мгновение озарив мир нездешним, зеленовато-белым сиянием.

— Тьфу, пропасть!

Джиллиан отскочила назад и рывком задернула шторы, вопреки очевидности надеясь, что преграда столь эфемерная защитит ее от шипящих электрических разрядов. Живя в Санто-Беньо, она достаточно нагляделась на здешние грозы и бури, чтобы преисполниться к ним глубочайшего почтения.

Отбежав от окна, Джиллиан включила ночник и принялась рыться в недрах полотняной сумки, что Робби где-то раздобыл для нее взамен той, что ныне покоилась на дне ущелья. Раскопав среди бумаг график съемок, молодая женщина уселась скрестив ноги и сосредоточенно принялась изучать даты и цифры.

Съемочная группа прибыла в понедельник и в тот же день отсняла немало достойных кадров каньона и окрестностей. Вчера они «увековечили» появление деревни из воды, и еще один первоклассный зрительный ряд: руины в лучах лунного света.

А сегодня, когда водохранилище совсем обмелело, им предстояло спуститься в каньон и поснимать развалины крупным планом. И Джиллиан уже договорилась с местными, чтобы те доставили, куда нужно, ящики с веревочными лестницами, шкивами и блоками, при помощи которых киношники сумели бы сами подняться в пещеру и втащить туда оборудование.

Раздраженно покусывая нижнюю губку, Джиллиан обдумывала график. Идет она с небольшим опережением, — но очень, очень небольшим. Рассчитывала она на восемь съемочных дней. Ну, шесть, самое меньшее. А между поездками к развалинам она собиралась записать несколько интервью с местными жителями, чтобы добавить легенде достоверности и местного колорита.

Это все как раз несложно. А после того, как съемки закончатся, наступят долгие месяцы работы в Хьюстонской студии, — ей предстоит монтировать кадры, синтезировать фонограмму, записывать «текст от автора», добавлять титры и графику, преобразуя «сырой» материал в последовательность потрясающих по силе воздействия зрительных образов. Если все пойдет по плану, к концу августа она закончит первый кат, а окончательный вариант подготовит к середине сентября. В «Паблик бродкастинг сервис» смонтированную мастер-запись необходимо отослать до пятнадцатого октября. А если фильм одобрят, то на экраны он выйдет весной, — и как раз успеет оказаться в номинации документалистов на премию «Оскар» следующего года.