Рози Томас - Год любви

Хлоя затеяла всю эту историю с Оксфордом просто так, чтобы подразнить Лео. Ей хотелось доказать ему, что она способна пройти по конкурсу, но что ей на это наплевать и она, не долго думая, откажется потом от места в колледже. Но потом ей вдруг понравилось готовиться к вступительным экзаменам, она с удовольствием спешила домой и, вместо того чтобы ходить на коктейли и званые обеды с друзьями из агентства, доставала из портфеля сборники поэзии. И постепенно Оксфорд, о котором она думала сперва отстраненно и холодно, стал ей казаться полной противоположностью опостылевшему Лондону.

Но все же в последний момент Хлоя была потрясена, услышав свой собственный голос:

– Благодарю вас, доктор Хейл. Я сделаю все, что в моих силах. И с радостью приступлю в октябре к занятиям.

Теперь Лео вернулся в Манхэттен, или отправился к своей великосветской супруге в Ист-Хэмптон, или был еще где-нибудь. А Хлоя Кэмпбелл тормозила перед въездом в Оксфорд; в ее машине лежала груда дорогих, но не слишком новехоньких на вид кожаных чемоданов, кипы неначатых, пустых тетрадей и новых учебников. Сама же Хлоя волновалась, словно чувствительная девочка-подросток, направляющаяся в новую школу. Было уже поздно. Хлоя благополучно проехала по запруженным автомобилями улицам и вызывающе припарковала «рено», заехав передними колесами на пешеходную дорожку моста Фолли. В старинном доме горело только одно окно.

Хлоя поплотнее запахнула мохнатый волчий полушубок и осторожно спустилась по скользким каменным ступенькам. Волосы ее блестели так же ярко, как огни маяка в холодной зимней мгле. Не успела она подойти к двери, в которую днем столько стучалась Элен, как дверь открылась, и на улицу высунулся Джерри Поул. Серый свитер его был замызган, морщинистое лицо небрито, но в облике еще сохранилось былое обаяние ушедшей романтической юности. Джерри ухмыльнулся, глядя на Хлою, и в ее глазах вспыхнула ответная искорка интереса.

– Я так понимаю, вы одна из Розиных новых квартиранток, да? И притом очень хорошенькая. Джерри Поул, лучший мужчина этих мест…

– О, это хорошо, – быстро нашлась Хлоя и указала рукой на машину, оставленную на мосту. – Может быть, тогда вы помогли бы мне с вещами? А то сюда вниз не подъехать.

– С удовольствием, – Джерри опять улыбнулся, при этом вокруг его блекло-голубых глаз собрались симпатичные морщинки вокруг и показались плохие зубы.

Хлоя вошла в Фоллиз-Хаус, неся в руках только сумочку и портативную пишущую машинку. Джерри же услужливо сновал взад и вперед с кожаными чемоданами, а затем аккуратно сложил их в комнате Хлои, расположенной на первом этаже. В продолговатых окнах было черным-черно, но маленькие бра на обшитых досками стенах приветливо горели, освещая массивную мебель. Хлоя одобрительно оглядела все вокруг. Стены были выкрашены в бледный сине-зеленый цвет – такого оттенка бывают птичьи яйца, – а занавески и потертые персидские ковры, наоборот, были теплых тонов: алого и вишневого. Она поставила машинку на непокрытый скатертью стол и включила настольную лампу под зеленым абажуром с мягким уютным светом.

«Здесь, – с удовлетворением подумала Хлоя, – вполне можно будет работать. Книги… Мир, покой и никакой борьбы. Может быть, ее безумная идея, в конце концов, не столь и безумна?..» Однако шорох за спиной Хлои напомнил ей о том, что Джерри до сих пор толчется в дверях. Она одарила его лучезарной улыбкой, намереваясь с ним распроститься.

– Большое спасибо! Надеюсь, мы еще увидимся. Вы ведь тоже тут живете, да?

– О да, конечно, – Джерри с надеждой потирал сухие руки. – Вообще-то я, честно говоря, не отказался бы сейчас выпить после всей этой беготни с вещами. Вы не присоединитесь ко мне? У меня немножко припасено…

Но в этот момент на лестнице, а потом и на галерее раздалось шарканье домашних шлепанцев, и через несколько секунд тучная фигура Розы загородила дверной проем. Роза кивком отослала своего сводного брата прочь, и он удивительно быстро ей повиновался.

– Ладно, как-нибудь в другой раз, – промямлил он, подмигнув Хлое, и исчез.

Роза села в ногах кровати и положила на раздвинутые колени свои пухлые руки. Женщины улыбнулись.

– Все еще сомневаетесь в своем решении, да? – спросила Роза.

Хлоя сняла шубейку и рассеянно погладила ладонью мех.

– Да, на сто процентов я не уверена, – призналась она. – И даже на пятьдесят. Порой мне кажется, что это безумие: три года штудировать здесь Джорджа Элиота и еле сводить концы с концами, живя на стипендию. Хотя Фоллиз-Хаус мне очень нравится, – дружелюбно добавила она.

Роза басисто хохотнула, и ее маленькие глазки сверкнули на бриллианты в ушах Хлои, на неброскую, но плотную золотую цепочку на шее и на платье цвета ржавчины из мягкой, тонкой замши.

– Только не говорите мне, что такие девушки, как вы, живут на стипендию, – пробормотала она. – А вообще-то вам здесь понравится, помяните мое слово. Прежде всего вы тут встретите самых разных людей. Совсем других, чем в Лондоне.

– Я надеюсь! – живо откликнулась Хлоя.

– Вот, посмотрите на меня, – продолжала Роза, – у меня есть только этот дом, и все! Но этого вполне достаточно, чтобы я без страха смотрела в завтрашний день, – она подмигнула Хлое и на мгновение стала удивительно похожа на своего сводного брата. – Пока я безошибочно подбираю себе квартирантов, у меня здесь, в этих четырех стенах, будет все, что мне нужно. И это счастье, потому что куда бы я могла сунуться с моими внешними данными, с такой фигурой и физиономией?

Белые руки запорхали возле уродливой, мясистой туши. Хлое ничего больше не оставалось, кроме как перевести разговор на другую тему, задав хозяйке дома вопрос:

– А кто еще здесь живет? Ну, с тех пор, как съехала сестра Колина Пейджа?

Лицо Розы просветлело.

– О, в этом семестре тут все новенькие. Конечно же, вы, дорогая. Потом крошка Элен, вы с ней встретитесь с минуты на минуту… если, правда, мой юный кузен, большой охотник до женщин, не увлек ее с собой. А к концу недели тут появится очаровашка по имени Пэнси. Какое прелестное имя, [1]да? Так что вас будет трое. Мне кажется, это очень интересное сочетание, – Роза сплела пальцы на своем толстом животе и радостно кивнула Хлое.

Она вдруг напомнила Хлое благодушного режиссера кукольного театра, оглядывающего своих прелестных тростевых кукол в предвкушении начала представления. Однако эта мысль не столько насторожила, сколько позабавила Хлою. В самом деле, почему бы Розе не интересоваться жизнью своих постоялиц?

Хозяйка с усилием поднялась на ноги и побрела к двери.

– Элен! – крикнула она куда-то в темноту. – Элен, дорогая! Спустись к нам и познакомься с новой подружкой.