Джейн Морни - Корабельная медсестра

– Мне? Мне? – Гарри в ярости повернулся к Гейл. Его рука опустилась в карман, и он достал оттуда кольцо с большим квадратным изумрудом. Гейл смотрела на кольцо так, будто это была змея. То самое кольцо, которое Бэрри показывала ей в своей каюте!

Гарри смотрел на него с такой сосредоточенной ненавистью, что Гейл предупредила его жест и успела схватить за руку до того, как кольцо оказалось за бортом.

– Прекратите!

– это было бы глупо, Гарри.

– Что значит ссора между влюбленными? Может, она еще попросит его обратно. – На самом деле Гейл вовсе не была в этом уверена. Наверняка произошло что-то более серьезное, чем просто обмен колкостями с матерью Гарри. Гейл ухватилась обеими руками за поручень. Она была в большой тревоге, думая о Бэрри – теперь та свободна.

Что могло случиться? Миссис Мэтьюсон тут, очевидно, ни при чем. Гейл, которая хорошо знала Бэрри, трудно было представить, что та может отказаться от состояния Мэтьюсонов ради корабельного врача.

Гарри опустил кольцо обратно в карман и возбужденно заговорил:

– Все было хорошо – мать стала расположена к Бэрри и мы все трое были вполне счастливы вместе. И вдруг Бэрри выдает мне это – как гром среди ясного неба – говорит, что хочет расторгнуть помолвку.

– Она... я надеюсь, она пояснила причину? – Гарри хрипло засмеялся.

– Вроде того. Сказала, что моя мать стала к ней добра слишком поздно, что пока она унижала Бэрри, та успела изменить свое отношение ко мне. Теперь она хочет доказать матери, что не намерена плясать под ее дудку. Вы слыхали когда-нибудь более глупое объяснение?

У Гейл кровь прилила к голове, стучало в висках. Действительно. Глупее не придумаешь.

– Мне очень жаль, Гарри, – ее голос дрожал от жалости к Гарри и к себе.

– Она, должно быть, считает меня дураком, если думает, что я не вижу настоящей причины. – Глаза Гарри, полные гнева и отчаяния, обратились к причалу, где в этот момент катер высаживал пассажиров. – Мать и раньше оказывалась права, и все же, – он запнулся, как будто его посетила какая-то неожиданная мысль. – Все же это доказывает, что Бэрри вовсе не гналась за нашими деньгами – иначе она бы не ушла.

Последнее замечание несколько сбило Гейл с толку. Получалось, что Гарри разочарован потому, что не может плохо думать о Бэрри.

– Меня это просто подкосило, – хриплый голос Гарри зазвучал опять, прежде, чем Гейл успела что-либо сказать. – Никогда раньше это не происходило таким образом; обычно было наоборот. – Его губы сложились в циничную улыбку. – Может быть, это расплата. Я имею в виду всех тех, других, которых отваживала моя мать. Но с Бэрри... – его голос задрожал. – С ней все иначе. Я никогда такого прежде не испытывал.

К своему ужасу, Гейл поняла, что он сейчас заплачет. Гарри отвернулся и Гейл дала ему время взять себя в руки. Она понятия не имела, что можно сказать в таком случае. Было бы нечестно уговаривать его, что Бэрри может к нему вернуться.

– Бедный старина Гарри. – Она взяла его под руку. – Как бы я хотела помочь. Но теперь вам поможет только время.

Он повернулся к Гейл.

– Благослови вас Бог, моя дорогая, вы уже помогли. Хотя бы тем, что дали мне выговориться. Даже когда вы молчите, от вас исходит такое сочувствие и понимание. Вы так добры ко мне. Гейл – вы замечательная девушка! – Он помолчал, задумчиво глядя на нее, затем продолжил. – Знаете что? Давайте прогуляемся вместе по Адену. Почему бы и нет? Мама хотела пойти, но она считает, что ее долг – оставаться со мной. – Он поморщился. – Давайте найдем ее и...

– Но Гарри, вы еще не получили разрешения доктора на то, чтобы сойти на берег, – запротестовала Гейл.

– Но мне никто и не запрещал. С самого Порт-Саида не было сказано ни слова про, то, что мне нельзя прогуляться по берегу. Если мне придется сидеть здесь целый день, то я, наверное, с тоски прыгну за борт на съедение акулам.

Гейл проигнорировала эту угрозу, но решила, что раз уж не в ее власти оставить его на борту, то лучше будет, если рядом с ним на берегу окажется медсестра.

Гейл пошла отпрашиваться у сестры Мак Манус, потом быстро переоделась и собрала купальные принадлежности в сумку. За это время Гарри успел найти свою мать.

Они отправились со следующим катером. Гейл немного тревожила предстоящая прогулка, но увидев, что выражение лица Гарри стало чуть менее мрачным, решила, что поступила правильно.

Вскоре они уже были на живописном базаре, где вовсю шла шумная торговля. Гейл, как и в прошлый раз, была совершенно очарована местной экзотикой.

– Совсем, как иллюстрация к Библейской истории, – воскликнула она, увидев закутанную с ног до головы в легкую ткань женщину, грациозно и неторопливо двигающуюся вдоль пестрых рядов торгующих арабов. Тем не менее, Гейл была рада выбраться из пыльной духоты города, когда Гарри нашел такси, и они поехали на пляж.

На пляже дышалось легче. Воздух здесь был свежее, а вода действительно оказалась чистой и вызывала желание немедленно в нее окунуться. Гейл разглядывала отдыхающих. Здесь было много народу с «Юджинии» и она допускала, что где-то среди них могут быть и Грэхем с Бэрри.

Гарри сразу же оказался в компании молодых пассажиров с «Юджинии» и его мрачное настроение развеялось – он громко переговаривался с ними и смеялся. Вспомнив, как ужасно он выглядел, когда она впервые его увидела сегодня, Гейл порадовалась, что согласилась на прогулку. Может быть, Гарри воспринимает все не так трагично, как ей показалось вначале. Проявив разумность, он не протестовал, когда Гейл запретила ему плавать. Она не собиралась отвечать за возможные осложнения, которые могли произойти от этого, перед доктором Бреттом.

Миссис Мэтьюсон оказалась прекрасным пловцом и Гейл понадобилось приложить изрядное усилие, чтобы обогнать ее, когда они плыли наперегонки. Но Гейл не могла полностью расслабиться – она не выпускала из виду Гарри, опасаясь за его здоровье.

– Он в порядке, сестра. Напрасно вы беспокоитесь, – улыбнулась миссис Мэтьюсон. – Если бы вы знали, как я рада, что он опять смеется. – Она вздохнула. – Я думаю, он вам сказал. Бедный мальчик. На него это ужасно подействовало.

– Вы это про мисс Харкорт? Миссис Мэтьюсон кивнула. Несмотря на то, что она выглядела озабоченной, Гейл чувствовала, что мать Гарри глубоко удовлетворена уходом Бэрри.

– Я полагаю, что скоро об этом узнает весь корабль, – продолжила миссис Мэтьюсон. – И никто не поверит, что Гарри был ею брошен. Обычно бывает наоборот. Вы увидите, все симпатии будут на стороне мисс Харкорт. Они подумают, что Гарри великодушно позволил ей говорить, что это именно она расторгла помолвку.

Гейл задумалась над этим. Интересно, кто-нибудь уже знает? Скорее всего, Бэрри рассказала пока только Грэхему и он теперь жалеет ее, поэтому и вызвался сопровождать Бэрри на берегу. Гейл попыталась утвердиться в этой мысли, но она мало ее успокаивала. В любом случае, теперь Грэхем может не ограничивать свои чувства к Бэрри только сочувствием, от которого, кстати, так недалеко до любви. Бэрри свободна.