Кэндис Адамс - Притяжение противоположностей

Ее унесло в призрачный мир, где наслаждение Эрика было ее наслаждением. Она слышала каждый его обостренный вздох и ощущала каждый его напряженный мускул, а ее тело отзывалось генетическим чувственным инстинктом на его поцелуи и нежные ласки. Мгновения ласк и поцелуев сменяли друг друга, и они ощущали нарастающее желание подобно волнам, которые вздымаются все выше и выше перед приближающимся штормом. Когда они наконец слились в единое целое, их физическое единение было естественным продолжением их эмоционального союза. Эрик шептал ей что-то ласковое и нежное, а она в ответ гладила изгиб его спины. Он едва прикасался губами к ее уху и основанию шеи, а она изгибалась дугой, прижимаясь к нему и несясь во весь опор в бурное море страсти. И даже тогда, когда Джасинда достигла наконец высшего наслаждения, она была не настолько поглощена своими собственными ощущениями, чтобы не почувствовать возбужденный ответ Эрика.

Она обвила его руками и, свернувшись калачиком рядом с ним, чтобы уснуть, чувствовала себя удовлетворенной и счастливой.

Утром Джасинда проснулась раньше Эрика и долго лежала, наблюдая за ним. Он казался совсем мальчишкой и был трогательно непосредственен во сне. Она поняла, что никогда не сможет противостоять тому влечению, которое Эрик вызывал в ней. Она становилась зависимой от него. Но она не должна слишком привязываться к нему, предостерегала она себя. В конце концов, они оба знали, что это не может продолжаться вечно. Они лишь договорились брать друг от друга то счастье, которое они могли дарить друг другу, пока не наступит весна. Тогда она должна будет уехать.

Но было невозможно думать об отъезде сейчас, когда Эрик, с его длинными, касающимися щек ресницами и спокойным и ровным дыханием, лежал рядом. С нежной улыбкой она плотнее подоткнула одеяло вокруг него и выскользнула из постели. Поднимаясь, Джасинда нечаянно задела книгу на стоящем рядом с кроватью столике, и та упала. Она подняла толстый том и перевернула его, чтобы прочитать название. «Потерянные цивилизации». Подзаголовок пояснил, что эта книга — о некоторых исчезнувших великих цивилизациях.

— Ты проснулась? — послышалось сзади.

— Да. Извини, что разбудила тебя.

— Что ты делаешь на полу?

— Я кое-что уронила.

Джасинда снова забралась в постель, все еще держа книгу в руках.

— Ты читаешь ее? — спросила она.

— Да. Я только что ее прочел, — он подавил зевоту. — Хорошая книга. Я уже познакомился с несколькими книгами этого автора.

Она изучающе посмотрела на Эрика. Он говорил ей, что читает только научную литературу, но она не подозревала, что его интересуют и книги по археологии. Это была новая грань Эрика, и она удивила ее.

— Ты интересуешься этим? — снова поинтересовалась Джасинда.

— Конечно.

— И ты много читал книг по древнейшей истории? — пристала она, все еще пытаясь осознать этот новый для себя факт.

Эрик пожал плечами.

— Не только по древнейшей истории. Меня интересуют все периоды истории, но любимым является средневековье.

Джасинда ничего не могла придумать, что следует сказать в данный момент. Ей стало казаться, что Эрик был человеком постоянных сюрпризов.

— Хочешь есть? — спросил он.

— Угу.

Эрик подал ей халат, и Джасинда рассеянно надела его, когда он выходил из комнаты. Она направилась за ним в кухню.

— У тебя есть какие-нибудь планы на сегодняшний ленч? — спросил он.

Джасинда прислонилась к нему, приподнявшись на носках, чтобы опереться о его плечо, и нежно прикусила ему ухо.

— Я надеялась, что ты покормишь меня, — пошутила она.

Эрик улыбнулся.

— Только не сегодня. Я собираюсь к своим родителям, они приглашают и тебя тоже.

— Ты уверен? — спросила она, хотя знала ответ. Но ей очень хотелось, чтобы он непременно настаивал на этом.

— Конечно. — Он вложил кусочки хлеба в тостер. — Сейчас мы только легко позавтракаем. Мама всегда готовит так много, как будто ожидает, что бронетанковая дивизия заглянет на обед. Я позвоню и дам им знать, что мы приедем.

Через четыре часа Эрик уже представлял Джасинду вежливой женщине с заметной сединой в волосах и теплыми карими глазами.

— Это она так умело собирала яйца, — проинформировал Эрик свою мать.

Миссис Фортнер с укоризной посмотрела на него.

— Не обращайте на него внимания, — сказала она Джасинде, обнимая ее и предлагая пройти в гостиную.

Его отец встал, отложив газету, и улыбнулся ей. Это был крупный мужчина в очках на кончике носа и с копной седых волос.

— Так это вы та самая маленькая девушка из Нью-Йорка? — рассмеялся он.

Он взглянул на жену.

— Не правда ли — хорошенькая, а, мать?

— Да. Ты прав.

— Благодарю вас, — смутилась Джасинда.

— Но очень худенькая, — продолжал он, критически оглядывая ее. — Ты хоть иногда кормил девушку, сын?

— Изредка.

Мистер Фортнер повернулся к Джасинде.

— Он должен кормить тебя намного чаще. Он славный парень, мой Эрик, но ему непременно нужно напоминать о таких вещах.

Джасинда поймала взгляд Эрика. Он стоял за спинами своих родителей, ехидно улыбаясь.

— Но вообще-то он очень сообразительный, — продолжал отец.

— Да, я знаю, — согласилась Джасинда.

— Рассказывал ли он тебе когда-нибудь о том времени, когда он…

Миссис Фортнер тактично прервала его.

— Обед готов. Почему бы нам не пройти на кухню?

Они перешли в просторную семейную кухню. Стол был заставлен жареными цыплятами, картофельным пюре, зелеными бобами, хлебом домашней выпечки, салатом из квашеной капусты и другими яствами. Три пирога ожидали гостью на сервировочном столике.

Определенно, такое количество еды не для слабых людей, решила она, когда Эрик придвинул ей кресло и она взяла салфетку, лежащую рядом с тарелкой.

— Ты всю свою жизнь прожила в Нью-Йорке, Джасинда? — спросил мистер Фортнер.

— Да.

— Арканзас тоже скоро будет тебе казаться родным домом, — весело заверил он.

— Джасинда здесь лишь временно, — вставил Эрик, как-то по-особенному глядя на нее. — Она вернется в Нью-Йорк примерно через три месяца.

Его отец поднял брови.

— А почему ты хочешь вернуться в этот большой, шумный и грязный город? — удивился он.

— Альберт, там же ее родной дом, — ласково укорила его миссис Фортнер.

— Да, но там совершают такие ужасные преступления. Почему все хотят жить именно там, когда здесь так безопасно? — продолжал удивляться Альберт.

— Да, только на прошлой неделе были ограблены Харты, — напомнила мать Эрика своему мужу и добавила с улыбкой, обращаясь к Джасинде: — Многие люди любят Нью-Йорк. Они думают, что это единственный цивилизованный город в мире.

— А думают ли они об этом, когда заваливают свой город мусором? — хотел узнать мистер Фортнер.