Донна Кауффман - Сказки серого волка

– Думаю, сказать, что сегодня был чертовски неприятный день, – значит ничего не сказать, – произнёс Райли.

Теперь, когда всё было улажено – по крайней мере до тех пор, пока не назначат день суда, – он постепенно начал осознавать, что его работа у Танзи окончена. То есть профессиональная необходимость находиться с ней рядом двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю также подошла к концу.

Требуется в срочном порядке найти убедительный предлог, чтобы остаться с ней рядом.

Миллисент зашла в кабинет на верхнем этаже. Райли уже упаковывал оставшееся оборудование. Старушка протянула руки, и Танзи, вскочив с кресла, бросилась в её объятия.

– Слава Богу, все позади.

– Как жаль, что я принесла сюда неприятности! – воскликнула Танзи, наверное, уже в десятый раз.

И в десятый раз Миллисент шикнула на неё, чтобы та умолкла. Ещё раз обняв племянницу, она отошла на расстояние вытянутой руки.

– Наверное, я должна быть благодарна ещё кое за что в эти праздники.

Знаешь, я никогда не сомневалась, что ты способна сама справляться со своими делами. Я и сейчас так считаю. Но помнится, ты как-то обмолвилась, что не против участия в делах нашего семейства. Мне это будет очень приятно. Кроме того, у меня тоже есть к тебе просьба.

– Да?

– Сегодня всё шло отлично. По крайней мере до тех пор, пока на кухне не разыгралась эта драма. Мне нравятся твои подруги, и мне нравится видеть тебя с ними. Я не знаю, как бы это сказать, чтобы не быть похожей на старуху, которая всем навязывается, но понимаешь, мне бы хотелось, чтобы мы больше времени проводили вместе. Как ты смотришь на то, чтобы я присутствовала на одной из записей твоих передач? Танзи улыбнулась:

– Правда? Ты в самом деле этого хочешь? Лично я была бы только рада.

Миллисент вздохнула, словно у неё гора с плеч свалилась. Можно подумать, кто-то решится ей отказать, подумал про себя Райли.

– Ну хорошо, – произнесла Миллисент, непривычно долго подбирая слова. – Вот и хорошо, правда? – И, что уже в её духе, быстро обрела самообладание. – Знаешь, после всех наших разговоров о семье и прошлом я поняла: наверное, мы с тобой слишком отдалились друг от друга. Нет, не от недостатка любви. Я сделала это из уважения, но…

– О, тётя Милли, – дрожащим голосом произнесла Танзи, вновь обнимая старушку. – Я тоже тебя люблю.

Миллисент была так довольна, что даже не отреагировала на запрещённое прозвище.

– Ладно, – произнесла она, вытирая с глаз подозрительную влагу. – Кажется, мне пора, не буду вам мешать. Увидимся после праздников.

Райли выбрал этот момент, чтобы сделать шаг вперёд. Миллисент уже успела поймать его в углу и донести до его сознания тот факт, что она безмерно благодарна за всё, что он сделал для Танзи. И заверила, что будет рекомендовать его детективное агентство всем своим знакомым. Райли ничего не оставалось, как сообщить о своём недавнем решении навсегда покончить с частным сыском.

Он ещё не сказал об этом Танзи. Правда, если судить по тому, как Миллисент отреагировала на это новое направление в его деятельности, оставалось только надеяться, что Танзи отреагирует примерно тем же образом. Ему не хотелось думать о том, что скажет Финн. Хотя, принимая во внимание Жаклин, у Райли были все основания подозревать, что рабочие дни его отца все равно сочтены. И если ему придётся продать дом, чтобы мечты их обоих осуществились, что ж, будет так.

Дом – это просто дом. Райли посмотрел на Танзи и понял: дом там, где она.

– Отец и его приятельница пригласили меня на рождественский ужин, – сообщил старушке Райли. – Я был бы рад… – Он взял Танзи за руку. – Мы были бы очень рады, если бы вы присоединились к нам.

Удивление на лице Танзи быстро сменилось одобрением.

– Пожалуйста, тётя! – воскликнула она, обращаясь к Миллисент.

Та на секунду удивилась, затем широко улыбнулась.

– С удовольствием. Вы уже выбрали место? Потому что мне было бы очень приятно пригласить…

Танзи и Райли одновременно перебили её:

– Нет, все в порядке.

Они быстро переглянулись, и Танзи поспешила добавить:

– Ты и так слишком много сделала. Этот замечательный праздник для Мэриел. Мы не можем навязываться.

Миллисент, вновь став мудрой и суровой, окинула их взглядом с головы до ног. Ей даже не понадобился монокль. Наконец старушка улыбнулась и скрестила руки на груди.

– Что ж, отлично. Просто позвоните мне и назовите точное время, а я уж примчусь как на крыльях. – В последний раз запечатлев поцелуй на щеках Танзи и Райли, она направилась к двери. – Пойду распоряжусь насчёт уборщиков. Здесь настоящая помойка.

Как только она ушла, Райли немедленно заключил Танзи в объятия. Они долго стояли, прижавшись друг к другу.

Наконец, когда он решил, что может поцеловать Танзи, не проглотив её при этом целиком, Райли наклонился и неторопливо накрыл её губы своими. Когда он поднял голову, Танзи улыбалась.

– Вот что я хотел видеть. – К её щекам начал вновь возвращаться румянец. – Я… – Райли всё ещё было трудно выразить словами чувства, которые вскипели в нём в тот момент, когда он увидел у её виска дуло пистолета. Он крепко прижал Танзи к груди. – Я не хочу, чтобы мы ещё раз прошли через нечто подобное.

– Я тоже, – пробормотала Танзи.

Она высвободилась из объятий и посмотрела ему в глаза.

– Думаю, мне больше нравился мой Агнец. Он был такой ручной, такой смирный.

Райли улыбнулся и толкнул её локтем в бок.

– Лично я испытываю небольшое возбуждение. Её губы дрогнули.

– Могу себе представить.

Улыбка Райли вдруг потускнела.

– Я должен тебе кое-что сказать.

Танзи тоже перестала улыбаться. Лицо её побледнело – Что?

– Ну, я ещё не разговаривал с Финном. Но если начистоту, я уже сообщил Миллисент. У меня не было выбора.

– О чём ты?

– О своей работе. Я с ней завязываю.

Танзи прильнула к нему, с облегчением вздохнув.

– И слава Богу.

– Она тебе не нравилась? – спросил он, едва не рассмеявшись. – Не желаешь спросить, чем я намерен заняться?

– Не в том дело. Хотя, если честно, я буду счастлива всю оставшуюся жизнь, зная, что ты больше не носишь с собой пистолет. Не говоря уже о том, чтобы из него стрелять.

– Всю оставшуюся жизнь, да?

Танзи кивнула, причём серьёзно.

– Если дело не в моей работе, откуда тогда такое облегчение?

– Просто когда ты заявил: «Я должен тебе кое-что сказать», это прозвучало зловеще. И я ломала голову, стараясь придумать повод, как удержать тебя рядом, чтобы ты оставался со мной. – Танзи умолкла и рассмеялась. – Но теперь, если я правильно тебя поняла, ты никуда не уйдёшь? Никаких новых заданий не предвидится?

Райли отрицательно покачал головой. Ему стоило немалых усилий не вскочить и не запрыгать на месте, крича от радости. Выходит, она хочет, чтобы он был с ней?