Александра Соколова - Просто мы научились жить (2010-2012)

И тут до Леки дошло. Смех пришел сам собой, остановить его она не успела, и расхохоталась прямо в злое Дианино лицо. И только увидев, как по этому лицу плевком растекается обида, поняла, что смеяться не стоило.

С неожиданной легкостью, неизвестно откуда взявшейся, она схватила вознамерившуюся уйти Диану в охапку, и, не обращая внимания на ее попытки вырваться, потащила в спальню.

– Отпусти меня! – Вопила Диана, но Лека только смеялась.

– Ты ревнивая дурочка, – заявила она, опускав Диану на кровать и уворачиваясь от пощечины, – Танька влюблена в Тони, Тони влюблен в Риту, а я влюблена в тебя.

И тут же ей все-таки прилетело – не успевшая остановиться Дианина ладонь с силой хлопнула по ее щеке, заставив отшатнуться.

Диана застыла, пораженная.

– Правда? – По-детски спросила она, глядя на Леку испуганными глазами.

– Теперь уже не уверена, – пробормотала Лека, потирая щеку, – дерущихся женщин я не слишком жалую.

А дальше снова было волшебство. Диана целовала Лекины щеки, смеясь и плача одновременно, и каялась, и снова целовала. И, конечно, они пропустили момент, когда в дверь снова начали звонить, а когда осознали – Лека спрыгнула с кровати, натянула на голое тело шорты и майку, и поспешила вниз, на ходу порекомендовав Диане надеть на себя что-нибудь, и приходить на балкон.

Тони и Таня смущались, Лека шутила, и все вместе они быстро накрывали на стол. Судя по ассортименту блюд в пластиковых коробочках, ребята успели съездить в один из местных варунгов, а по дороге еще захватили воды в магазине.

Диана появилась когда все молча сидели на пуфиках и пили кофе. Она была прекрасна, и даже более чем обычно – настоящая черноволосая богиня в белом Лекином сарафане и изящно-босая.

Вошла на балкон, улыбнулась, прошествовала прямиком к Леке и села на пуфик между ее раздвинутых ног. Все было понятно без слов, и от этого в груди поднимался такой восторг, какого Лека не чувствовала очень давно. Она обняла Диану за талию и нежно поцеловала в голое плечо.

– Тони, закрой рот, – уже привычно сказала, поднимая глаза, – вы вроде лично не знакомы? Диана, этот красавец с открытым ртом – мой друг Тони. А неземной ангел, отказывающийся на меня смотреть – моя подруга Таня.

– А как ты меня представишь? – Спросила шепотом Диана, кивнув на невнятное "очприятно".

– А как ты хочешь? – Сердце Лекино сделало кульбит.

– Попробуй угадать.

И снова риск. И никаких гарантий. И только вера в то, что все будет так, как хочется, как мечтается.

– А это Диана, – твердо сказала Лека, – моя девушка.

Наградой ей был уже привычно открывшийся рот Тони, улыбка Тани и удовлетворенный вздох той, что так сладко прижималась сейчас спиной к ее животу.

И снова стало легко. Сначала они долго пили кофе и ели рис с морепродуктами, потом вдруг все вместе решили отправиться в лав баз, и произвели там фурор – войдя в обнимку под удивленными взглядами друзей и знакомых. Потом была встреча с Родиком, без слов отдавшим выигрыш, но категорически отказавшимся признаться, кто надоумил его на этот спор. А дальше – ночной пляж, бесконечные поцелуи под звездами, один байк на двоих и огромное счастье быть вместе.

Наступило лето, толпы курортников в Куте поредели, а океан вдруг стал ласковым и спокойным. Лекин фильм был закончен, и большая часть ночей проходила теперь в переговорах то с Ксюхой, то со спонсором, и в последующих внесениях правок.

– Мне не нравится финал, – в один голос твердили Ксюха и спонсор, – они не должны расставаться. Нужен хэппи энд.

– Но тогда это будет сказка, – сопротивлялась Лека, – весь смысл в том, чтобы они расстались.

Ее ломало, и скручивало, и было невыносимо. Диана помогала как могла, но она даже не знала, о чем фильм, и в конце концов, доведенная до крайности отчаянием Леки, потребовала, чтобы та хотя бы рассказала сюжет.

– Я хотела показать тебе итоговый вариант, – отказалась Лека.

– Такими темпами до итогового варианта мы не доживем, – Возразила Диана, – рассказывай, сил уже нет смотреть, как ты маешься.

И она рассказала.

– Главный герой – бывший наркоман, тусовщик, разбивающий сердца и не задумывающийся ни о чем. Он приезжает на Бали сломанным и раздавленным, собираясь провести остаток жизни в покаянии. Но со временем понимает, что мертв.

– Как мертв? – Диана сидела рядом и гладила Лекину руку.

– А вот так. Мертв, заморожен, анти-жив. Ничего не чувствует, ничего не хочет. И он начинает искать путь к себе, путь к тому, чтобы снова жить. Сначала он ищет его вовне – ищет учителя, занимается медитациями.

– И йогой? – Улыбнулась Диана.

– И йогой. Но со временем понимает, что и это – не то. И в его жизнь приходит серфинг. Он тяжело ему дается, он жутко боится воды, океана, волн, но каждый день через преодоление выходит на воду. И в один из дней у него рвется лишь, и доска уплывает, а он остается один в центре океана. И тут он понимает то, чего не понимал раньше – невозможно найти себя одному. Невозможно уйти от людей и жить. Его спасает девушка, катающаяся неподалеку, и у них начинается роман.

– Ммм, роман. Как мило.

– Да. Она учит его, что смысл не в том, чтобы брать, а в том, чтобы отдавать. Что не вырастив в себе чувство любви, невозможно ни отдавать его, ни принимать. Что для того чтобы быть рядом с кем-то, чтобы суметь показать кому-то себя настоящего, нужно не меньшее мужество, чем когда ты один на один со стихией. И постепенно что-то в нем меняется. В один день океан становится другом, а девушка вдруг становится ему важнее, чем он сам. И вот тут-то у нас и происходит засада.

– Какая? – Удивилась Диана. – Мне все очень нравится.

– Финал. В моей версии он уходит. Уходит от девушки, уходит от этой любви, потому что понимает, что останься он – и его путь к себе будет остановлен. А спонсор хочет хеппи-энд.

Диана помолчала, задумавшись.

– Лек, – спросила она серьезно, – а ты правда думаешь, что на этой точке он не сможет дальше идти к себе?

– Да. Потому что если кто-то становится для тебя важнее, чем ты сам – дальше ты словно делишься надвое, одну половину себя отдавая любимому, и лишь вторую сохраняя себе.

– У тебя так было?

Лека дернулась, как от удара. Вот поэтому она и не хотела рассказывать, не могла, не была готова.

– Когда ушла Саша, я чуть не умерла. В один миг мне оказалось незачем жить дальше. Если бы я была более глубокой, если бы сохранила большую часть себя, этого бы не случилось.

– Ты уходишь в крайности, – Возразила Диана, – можно любить, и сохранять себя.

– Можно, – кивнула Лека, – но мой герой пока так не умеет.

Она обняла Диану и поцеловала ее в хмурый лоб. Диана продолжала смотреть в одну точку – задумалась.