Оливия Карент - Многоточие

Моей дочери…

Я написала эту книгу для тебя, моя девочка. В ней нет вымышленных персонажей и придуманных судеб. Я хочу, чтобы ты задумалась и поняла, как порой трудно бывает найти верное решение, сделать правильный выбор, потому что непросто и запутано складывается мозаика Реальной Жизни.

С огромной надеждой на твою счастливую женскую судьбу, с безграничной любовью и нежностью

твоя мама О.

МАМЕ…

Как странно!.. Теперь я много старше тебя. Тебе я не посвятила ни одной из своих книг и не знаю, сделаю ли это, успею ли. Когда эта мысль пришла мне в голову, я по-настоящему испугалась. У меня — замечательная семья. Я счастлива. Но в моменты отчаянья, боли, одиночества я всегда чувствовала и чувствую, как из БЕЗГРАНИЧНОСТИ ВСЕЛЕННОЙ, из БЕЗМЕРНОСТИ ПРОСТРАНСТВА и ВРЕМЕНИ, из НЕПОЗНАВАЕМОСТИ и ЗАГАДОЧНОСТИ НЕБЫТИЯ ты всегда приходила и приходишь мне на помощь. Спасибо, МАМА! Я безмерно благодарна тебе. Прости! Прости! Прости!.. Ты точно знаешь, что тебя всегда помнила, помнит и будет помнить

твоя дочь О.

Она приходила сюда всегда в одно и то же время, усаживалась на одну и ту же скамейку и подолгу смотрела вдаль, наслаждаясь шуршащим шумом гальки, увлекаемой бурлящей и кипящей волной.

Море который день штормило. Большинство отдыхающих были недовольны. Но Она радовалась и этим одновременно волнующим и успокаивающим звукам необузданной стихии, и возможности вот так, в одиночестве, предаваться воспоминаниям и раздумьям. Эта возможность — побыть наедине с собой — все последние годы была ее самой большой мечтой. И теперь, когда многолетняя мечта стала явью, Она почему-то никак не могла сосредоточиться, сконцентрироваться, собраться. Казалось, мозг вдруг отказался мыслить, отключился на какое-то время, поддавшись бездумной лени и праздному безделью. Наверное, так было правильно. И Она подчинилась этому защитному подсознательному требованию, на время избавившись от чувств, проблем, мыслей. Она будто впала в какой-то гипнотический транс, завороженно прислушиваясь каждый вечер к однообразной монотонной мелодии накатывающих на берег волн, уносящих за собой погромыхивающую галечную россыпь, и подолгу вглядываясь в размеренные непрекращающиеся колебания моря…

— Вы позволите?..

Спокойный негромкий голос заставил ее оторваться от притягательного зрелища бушующего морского безбрежья. Она медленно повернула голову, бросила рассеянный взгляд на стоящего рядом со скамейкой… только ее, как Она уже считала, скамейкой!.. мужчину, делая слабые попытки сосредоточиться и заставляя себя сверхъестественным усилием воли осознать обращенный к ней вопрос.

Она смотрела с таким неподдельным недоумением, что Он, указав на скамейку, спокойно уточнил:

— Вы не будете возражать?.. Не помешаю?

Она, наконец, поняла смысл его вопроса. Равнодушно, едва заметно, пожала плечами, слегка наклонила голову в знак согласия и, будто тут же забыв о собеседнике, отвернулась и снова устремила неопределенно-задумчивый взгляд на море…

Довольно продолжительное время оба молчали. Она пребывала в полной неподвижности, совершенно не замечая его присутствия, а Он бросал в ее сторону редкие проницательные взгляды, выдававшие его заинтересованность незнакомкой.

В очередной раз посмотрев на нее, Он тихо произнес:

— Я вот уже который вечер наблюдаю за вами. Не нарочно. Случайным образом совпало время наших прогулок к морю. Вы внесли в этот унылый пейзаж разнообразие, и я поневоле слежу за вами. Поэтому извините за мое непреднамеренное внимание к вам. Должен честно признаться, вы меня заинтересовали.

Он почувствовал, что его слова не вызвали никакой ответной реакции. Она как будто даже не слышала их. Он чуть заметно улыбнулся и невозмутимо продолжил:

— Очевидно, я кажусь вам слишком назойливым. Но… Необычные люди, неординарные поступки и поведение вызывают у меня профессиональный интерес. Вынужден признаться, мой интерес у вам достиг за последнее время грандиозных масштабов. Тем более, я не только здесь, на берегу, обратил на вас внимание. И вот сегодня решил подойти. Я хотел бы познакомиться с вами, побеседовать…

Он не договорил, потому что Она едва уловимым движением повернулась в его сторону, подняла руку и раскрыла ладонь.

За долю секунды в его голове промелькнула мысль о том, какой изящной и тонкой была ее рука, насколько элегантным был этот загадочный жест.

— Что это?.. — изумленно спросил Он, всматриваясь в ее ладонь, словно на ней можно было прочитать ответ.

— Цена, — спокойным ровным голосом пояснила Она.

— Цена?!! — недоумевая, уточнил Он. — Цена… чего?

— Одной минуты, — последовал бесстрастный ответ.

Она опустила руку и снова устремила взгляд куда-то далеко за горизонт.

Он какое-то время ошеломленно молчал, а потом переспросил:

— Простите, но я не понял. Цена одной минуты ЧЕГО?

Она, как ему показалось, немного устало отозвалась, так и не переменив позы:

— Беседы. Со мной. И хочу заметить, что мы УЖЕ, — подчеркнула Она, — разговариваем три минуты. А ведь я — на отдыхе… Наверное, следовало бы назначить двойной тариф.

Он надолго задумался, потом достал деньги и протянул ей.

— Вы правы. Отдых есть отдых. И двойной тариф вполне уместен. Поверьте, я понимаю, что нарушаю ваши планы. Но вы интересны мне. Очень интересны! Сожалею, что сумма, которую я захватил, отправившись сегодня на прогулку, столь незначительна. Но прошу вас, пожалуйста, давайте побеседуем!

Она снова медленно чуть развернулась в его сторону, заглянула в глаза и спокойно спросила:

— Тема?

— Простите, что?..

— Тема. Которая вас интересует, — негромко пояснила Она.

— Вы! — коротко и решительно бросил Он, повторно протягивая ей деньги.

Она равнодушно посмотрела на них и категорично возразила:

— Нет. На эту тему — нет.

Он немного помолчал и со всей возможной убедительностью в голосе произнес:

— Очевидно, вы меня не так поняли. Я не собирался и не собираюсь вторгаться в вашу жизнь. В вашу душу. В ваши сокровенные мысли. Нет-нет! Никакого примитивного обывательского любопытства, бестактного и бесцеремонного. Уверяю вас, подобного ни в коем случае не будет! Прошу вас, не обижайтесь на объявленную мною тему. Прошу вас…

Она вновь проницательно и задумчиво посмотрела в его глаза. Сколько раз за последнее время ей приходилось выслушивать подобную просьбу! Быть «объявленной темой»! И всякий раз с ее стороны следовал один и тот же ответ. Неизменный. Постоянный. Отрицательный…

Тина точно знала, что ей здорово попадет, и наказание, как всегда, будет неизбежным и очень строгим. Но удержаться не могла. Она со всех ног мчалась сюда, в этот загадочный, волшебный, удивительный мир. Мир, где можно было мечтать и чувствовать себя принцессой — могущественной, богатой, красивой.