Шобха Де - Сестры-соперницы

У Микки отвисла челюсть.

— Ты шутишь, — сказала она с тревогой. — Я ничего не имею против его религии, но нельзя же менять вероисповедание только ради того, чтобы произвести впечатление на какого-нибудь мужчину.

— Доктор не «какой-нибудь мужчина», — вспылила Алиша. — Микки, да как же ты не понимаешь? Я люблю его и готова пожертвовать ради него даже жизнью.

— Что за чушь, Алиша! — возмутилась Микки. — Этот разговор напоминает диалог из какого-нибудь фильма. Неужели ты не осознаешь, во что ввязываешься? Завтра ты захочешь стать католичкой, через два года — мусульманкой… А религия — это не средство заполучить мужчину, не сети, в которые его можно поймать. У ваших отношений нет будущего. Доктор никогда не бросит жену — он сам тебе об этом сказал.

Алиша начала всхлипывать, и Микки тут же пожалела о своих словах. Ее любимая сестра, такая ранимая и хрупкая, сидела на краешке кровати и мяла подушку, а по щекам у нее текли крупные слезы. Микки обняла ее и стала убаюкивать, как ребенка. Постепенно Алиша успокоилась. Микки спела ей песенку, которую помнила еще с детства. Алиша подняла голову и сказала:

— А знаешь, папа как-то принес мне кассету с этой песенкой. У меня она до сих пор где-то валяется. Пожалуйста, спой еще.

И Микки пела, пока не почувствовала, что сестра расслабилась и ее дыхание стало глубоким и ровным.

— Послушай меня, милая, — сказала как-то раз Ами. — Ты ужасно похудела. Либо ты сейчас же запишешься на обследование, либо я сама тебя запишу.

Микки печально улыбнулась.

— Наверное, это оттого… что я давно одна…

— Конечно, у тебя давно не было мужчины, — улыбнулась Ами, — но я уверена, причина не в этом. Посмотри на себя — ты стала похожа на привидение. Тощая, еле на ногах держишься. Кожа да кости.

Микки глубоко вздохнула.

— Пожалуй, ты права. Надо что-то делать. Но где взять время на все эти проклятые анализы? Ты же знаешь, какой у меня плотный график. Работа, работа, работа. А еще дома. За ними тоже присматривать надо. После гибели Бинни я ни разу не была ни в Мандве, ни в старом доме. Ума не приложу, что с этими особняками делать… наверное, придется продать. А мне так хочется отдохнуть… Я, как только домой попадаю, сразу падаю и засыпаю, сил больше ни на что не остается. Да и не ем почти: нет ни времени, ни аппетита, ни желания.

Ами встала и решительно направилась к телефону.

— Как хочешь, а я записываю тебя к врачу. На завтра. И не пытайся меня остановить.

Лишь встав на весы в больнице, Микки убедилась, что похудела на целых двенадцать килограммов.

— Вот это да! — сказала веселая пухленькая медсестра. — Да вы тоненькая, как тростинка. Хотела бы и я избавиться от всего этого, — добавила она, ухватив себя за жировую складку на талии. — Но что делать? Я слишком люблю пиво и свиной сорпотел.

Потом Микки измерили давление, уровень сахара в крови, взяли анализы…

Алиша насупилась, когда ей сказали, что Микки ляжет в больницу «Брич Кенди».

— Зачем это? У нас есть отличный врач, который работает в прекрасно оснащенной больнице буквально в двух шагах отсюда.

Ами объяснила, что Микки сама решила обратиться именно в эту больницу и что ей предстоит сложное обследование, которое там, где работает доктор Куриен, просто не проводят. Алиша обеспокоенно взглянула на нее и кивнула.

— Не волнуйся, — сказала она. — Я тут за всем присмотрю, прослежу за слугами и за офисом.

Ами снисходительно улыбнулась: сестры были такие разные и при этом так похожи.

Лечащий врач поставил Микки диагноз «нервное истощение».

— Мисс Хиралаль нужен покой и отдых, — сказал он Ами. — Никаких волнений. Она должна отвлечься от всех проблем — и деловых и домашних. У нее был очень трудный год, и организм не выдержал напряжения. Мы, конечно же, проведем и другие обследования, чтобы исключить более серьезный диагноз. Но анемия — это не так страшно. Специальная диета поможет восполнить недостаток железа в организме. Не волнуйтесь за мисс Хиралаль, она непременно выздоровеет. Сейчас ей лучше всего сменить обстановку, уехать куда-нибудь. В Бомбее воздух очень загрязнен, и это отражается на здоровье многих его жителей.

Ами напомнила ему, что Микки уже месяц как не может избавиться от кашля, но врач был уверен, что это аллергия из-за все той же плохой экологии.

Но когда Алиша рассказала об этом диагнозе доктору Куриену, у него возникли сомнения. Впрочем, врачебная этика не давала ему возможности вмешиваться.

А Микки просто таяла на глазам. Щеки у нее ввалились, так что скулы выступали, на коже были видны голубые прожилки вен. Когда сестра увидела ее на больничной койке, она даже испугалась: такой хрупкой казалась Микки. Алиша дала ей четки.

— Пожалуйста, положи их под подушку. Даже если не веришь, сделай это ради меня.

Она рассказала, что начала ходить в церковь: заказывает молебны и ставит свечки во здравие сестры. Доктор Куриен, который прекрасно знал, что Микки противница его отношений с ее сестрой, все же сообщил ей через Алишу, что беспокоится за нее. Алиша передала его слова, но Микки только поморщилась.

— Как ты думаешь, это ведь не та болезнь на букву «р»? — спросила Микки как-то раз у Ами.

Подруга крепко обняла ее.

— Милая, я хочу быть с тобой честной… Врачи пока еще ничего не говорят. Они хотят провести еще несколько обследований, прежде чем поставить тебе окончательный диагноз.

— Не-ет, — Микки со вздохом откинулась на подушки и прошептала: — Кто же позаботится об Алише, если со мной что-нибудь случится? Я ей нужна… у нее больше никого нет.

Ами нежно приложила палец ей к губам, присела на краешек больничной койки и взяла за руку.

— Сейчас тебе надо подумать о себе. Ты должна бороться. Это единственный способ победить хворь, какой бы она ни оказалась. И не смей даже произносить это ужасное слово. Это не та болезнь — я уверена. К тому же… я знаю, тебе это не понравится… но доктор Куриен уверен, что здешние врачи ошибаются. Он очень хочет сам тебя осмотреть… но не решается.

Микки закрыла глаза.

— У меня нет сил бороться, Ами, — едва слышно прошептала она. — Делайте, что хотите. Куриен так Куриен. Тебе я доверяю. — И она снова впала в тревожное забытье.

Ами не отходила от Микки, пока ее не сменила сиделка сестра Долорес.

— Такая молодая, такая хорошенькая… — причитала та, провожая к выходу Ами. — Иногда Господь играет с нами злые шутки. Она добрая и кроткая. Но кто знает, что задумал Спаситель?..

Ами подробно и обстоятельно рассказала Алише и остальным о том, как чувствует себя Микки. Кто-нибудь из них обязательно приходил в больницу в часы посещений, и все по очереди дежурили у постели Микки, с волнением ожидая хотя бы мельчайших признаков улучшения ее состояния.