Лэйси Дансер - Взбалмошная девчонка

— Ты такая тихая! — изумленно прошептал Страйкер, целуя ее в шею, в то место, где билась голубая жилка. Руки его скользнули под бретельки ее лифчика: тяжело дыша, Страйкер обхватил пальцами ее груди, и Темпест впилась в его плечи, чтобы не упасть: ноги ее вдруг ослабели.

— Я люблю тебя!

Эти слова, исполненные глубокого чувства, проникли в самую его душу, заполнив без остатка. Он словно стал другим человеком, и сущностью этого нового человека стала любовь. Ощущать это было непривычно и удивительно.

— Мы оба любим друг друга, — твердо произнес Страйкер, глядя ей в лицо.

Темпест зарылась руками в его волосы и притянула его голову к себе.

— Навсегда.

Этот поцелуи был нежным, даже задумчивым. Затем Страйкер сдернул вниз платье, и нагота Темпест, прикрытая лишь крошечной полоской тонкого шелка, открылась ему. Страйкер ласкал каждый изгиб ее тела, грудь, возбуждал соски до тех пор, пока они не расцвели, словно розовые бутоны. В глазах у Темпест блестели слезы счастья: она выгибалась ему навстречу, молчаливо моля о новом прикосновении, но не торопила его ни единым словом, ни единым жестом. Ей хотелось, чтобы каждый миг длился вечно. Огонь страсти охватил ее: но эта лихорадка не мучила ее, а приносила неизмеримое наслаждение. Страйкер коснулся соска губами — и Темпест почувствовала, что ноги ее не держат. А руки его скользили все ниже и ниже, пока не добрались до треугольника золотистых волос, скрывающих ее сокровенное естество.

— Не медли! Я так хочу тебя! — простонала она, но Страйкер зажал ей рот поцелуем.

Вкус его губ заставил Темпест забыть обо всем, пробудил первобытные инстинкты, дремавшие в ее теле с того далекого дня, когда Темпест отдалась ему впервые. В тот день она понимала, что у них нет будущего, но все же надеялась; теперь же не нуждалась в надежде, ибо верила в будущее. Страйкер с ней, он любит ее; она больше никогда не будет одинока.

С каждым мигом страсть их расправляла крылья. Потоки теплого воздуха возносили влюбленных в небеса. Страйкер опустился на колени и покрыл поцелуями плоский живот Темпест; та застонала в ответ. Вот он начал ласкать ее ноги от колена до бедра… вот руки и губы его потянулись к заветному сокровищу…

— Страйкер! — взмолилась Темпест.

Он поднялся, подхватив ее на руки, уложил на кровать и сам бросился сверху. Темпест лежала перед ним, раскинувшись; щеки ее пылали, глаза горели страстью. Вот она потянулась к пуговицам его рубашки; сперва Страйкер помогал ей, затем, потеряв терпение, просто рванул рубашку с себя и швырнул на пол. Он вошел в нее, глядя ей в глаза; и тихий дом на острове наполнился стонами, сдавленными криками и словами, лишенными смысла, но несущими в себе древнюю как мир истину любви.

В их соитии не было нежности; они любили друг друга пламенно и страстно, наслаждаясь своей силой и полностью отдаваясь друг другу. Казалось, разум отступил на время, покинул их, предоставляя желаниям вершить свой пир.

Вместе они поднялись на пылающую вершину, вместе вкусили блаженный отдых. А потом боги, предназначившие этих мужчину и женщину друг для друга, послали им сладостный, целительный сон.

— Не могу поверить, что ты стесняешься раздеться при мне! — заметил Страйкер.

Темпест в купальнике лежала на одеяле и делала вид, что дремлет.

Последние три дня новобрачные провели в основном в постели. Они играли, дразнили друг друга, вместе принимали ванну, вместе наслаждались любовью и вместе вкушали блаженный отдых. Но только сегодня они впервые выбрались на пляж.

— Я не тебя стесняюсь, а вообще, — пробормотала Темпест, не поднимая головы. Никогда прежде она не замечала за собой такой стыдливости.

Страйкер нахмурился. Неужели она серьезно?

— Здесь же никого нет!

— Знаю. — Темпест со вздохом перекатилась на спину. — Это глупо, я понимаю. Но все равно… не могу.

Тронутый этим признанием, Страйкер провел пальцем по ее горячей от солнца щеке.

— Хорошо. Лезь в море в купальнике, разденемся в воде.

Темпест едва не замурлыкала от удовольствия. Прошло то время, когда нежность Страйкера удивляла и пугала ее; теперь она безгранично доверяла мужу.

— Ты, похоже, твердо решил меня раздеть?

— Мечтал об этом все три дня. Такие уж у меня сексуальные фантазии.

Он поцеловал ее в плечо, затем прихватил губами мочку уха и улыбнулся, почувствовав уже знакомую страстную дрожь ее тела.

— Мужлан! — счастливо прошептала Темпест, кладя руки ему на грудь.

— А ты трусиха.

Темпест поцеловала его крошечный упругий сосок.

— Страйкер, это нечестно!

Большим пальцем Страйкер нащупал под легкой тканью купальника чуть выступающий холмик ее груди.

— Я только отвечаю тебе.

— Ты же знаешь, я не могу тебе сопротивляться, — глухим от желания голосом проговорила Темпест.

Страйкер откинул с ее лица прядь волос и пристально взглянул ей в глаза.

— Любовь моя, на это я и рассчитываю. Темпест вздохнула и обняла его за плечи. Сейчас она сама не понимала, почему так долго отказывалась купаться обнаженной.

— Хорошо, но за это ты отнесешь меня к воде.

— Так ты передумала! — воскликнул Страйкер, догадавшись о ее решении по огоньку в глазах. Он рассмеялся — не торжествующе, а просто радостно, и, положив Темпест к себе на колени, стянул с нее купальник и замер, любуясь стройным телом.

Темпест раскинулась у него на руках, нежась под лучами тропического солнца. Подняв глаза, она улыбнулась Страйкеру.

— Ты, кажется, хотел поплавать? — прошептала она.

— Я передумал.

— Ну вот еще!

Страйкер сжал ее сосок, и Темпест, застонав от наслаждения, выгнулась навстречу его умелым пальцам.

— Все еще хочешь купаться? — спросил он.

— Да, черт возьми! — отрезала Темпест и в свою очередь запустила руку ему под плавки. Страйкер учащенно задышал, и эта очевидная реакция доставила Темпест ни с чем не сравнимое наслаждение. — Ты, дорогой мой, становишься слишком требовательным. Мне это не нравится.

Шутливо оттолкнув ее прочь, Страйкер во мгновение ока сбросил плавки, подхватил жену на руки и понес к воде.

— Играть с женщиной по имени Темпест опаснее, чем с огнем!

Темпест прикусила зубами его плечо.

— Слишком поздно ты это понял! — хрипло прошептала она — и в следующее мгновение они погрузились в прозрачную воду.

Юридическая фирма «Битл, Тодд и Мерчант» пользовалась известностью далеко за пределами Ричмонда. Конечно, в городе было немало других адвокатских контор; многие из них вели более широкий круг дел, но только «Б., Т. и М.» обладали столь важной для юристов безупречной репутацией. Все трое — люди старой закалки, основательные и надежные, которые дорожат своим честным именем и берутся за дела лишь со строгим разбором. Неудивительно, что в числе их клиентов были представители самых известных семей с солидным капиталом. Одним из их клиентов и была старшая миссис Темпест Уитни-Кинг, умершая четыре года назад. Эта достойная леди доставила адвокатам немало хлопот много лет назад, когда на следующий же день после гибели супруга решила вернуть себе девичью фамилию. В то время об этом ходило немало разговоров… Но еще больше слухов вызвало ее завещание.