Фейрин Престон - Мой милый грешник

— Ах, вот ты где, моя маленькая! — Она добродушно погрозила девочке пальцем. — Я только повернулась спиной, а ты уж исчезла, прямо как эльф!

Лили хихикнула.

— Вы уж извините, мистер Дамарон, — продолжала нянька, взяв девочку на руки.

— Ничего, Рена. На этот раз все обошлось. Но, пожалуйста, присматривай за ней повнимательнее в ближайшие несколько дней!

— Понимаю, мистер Дамарон. Я сегодня буду ночевать в ее спальне. Лягу у двери…

— Да, и возьмите к себе кого-нибудь еще. Лили, — обратился он к дочери, — ложись спать! Я скоро к тебе приду.

Малышка потерла глаза, не обращая внимания на то, какой переполох поднялся из-за нее.

— Да-а! А если я усну?

— Ничего, я тебя разбужу.

Девочка улыбнулась и положила голову на плечо няньки.

— Ну тогда ладно!

Когда они вышли из комнаты, Син взял свою вилку и продолжал есть с непроницаемым видом, так, словно ничего не произошло.

Джиллиан наконец обрела дар речи.

— И вы позволяете дочери жить в таком месте, где в любой момент может начаться стрельба?

— Да.

— Вы не боитесь за нее?

Синклер поднял глаза.

— Я боюсь за нее куда больше, чем можно выразить словами. Но пусть лучше она живет здесь, где я могу лично обеспечивать ее безопасность, чем где-то в другом месте, где до нее может добраться Стефан. А уж он бы добрался, если бы мог!

— Но зачем?

— Подумайте сами. Когда Стефан узнает, что я захватил вас, он захочет ответить тем же. Око за око! Он примется искать мое уязвимое место, чтобы сравнять силы. Лили — это единственное существо, без которого я не могу жить. И потому я предпочитаю держать ее здесь, при себе.

Джиллиан снова уставилась в тарелку, ковыряясь в поданной еде без всякого аппетита. После паузы она спросила:

— Зачем?

— Что «зачем»?

— Зачем вы расставили Стефану эту ловушку?

Син заколебался. Потом откинулся на спинку кресла, держа в руке бокал с вином.

— Вы уверены, что хотите это знать? Это довольно неприятная история, и она может разрушить светлый образ вашего любимого отчима.

— «Может»? — Джиллиан намеренно сделала акцент на этом слове.

— Да, если вы мне поверите. Хотя, возможно, вы уже слышали эту историю от него и успели примириться с этим…

Джиллиан глубоко вздохнула. Нервы у нее были на пределе, но отступать было некуда. Она должна узнать все, прежде чем решить, как действовать дальше.

— Говорите.

Синклер кивнул.

— Ладно. Сколько лет было вам лет пятнадцать, вернее, шестнадцать назад?

— Лет одиннадцать, наверно, — удивленно ответила она.

— И к тому времени ваша мать была замужем за Уайсом уже лет пять, да?

— Да.

Он снова кивнул.

— Ну вот, а мне, когда это случилось, было девятнадцать, — почти двадцать.

Возможно, во всем этом была какая-то логика, но, если так, Джиллиан ее совершенно не удавливала.

— Что это?

— Когда ваш отчим заплатил известному террористу, чтобы тот подложил бомбу в наш семейный самолет, на котором мои родители и все мои тети и дяди летели на деловую встречу в Швейцарию.

Джиллиан остолбенела.

— Что-что?

Да, Син был уверен, что она ничего не знает, но ее ошарашенный вид подтвердил это. Вот и хорошо! Он не стал отвлекаться, а продолжал:

— Ваш отчим одним махом хотел уничтожить целое поколение моей семьи. Самолет взорвался. А все из-за многолетней конкуренции между нашими фирмами и из-за того, что, если бы этот самолет долетел до Швейцарии, ваш отчим проиграл бы крупную сделку.

Джиллиан сидела и слушала, словно окаменев. Синклер отхлебнул вина, не отрывая глаз от Джиллиан. Да, его слова явно потрясли ее.

— Я вижу, вам трудно поверить в это, но я могу поклясться, что это правда. Того террориста звали Вергара — вы, возможно, слышали о нем. Он обо всем рассказал.

— Сейчас? После стольких лет? Почему же именно сейчас?

— Потому что мой кузен Джон много лет разыскивал его и наконец поймал. И мы обещали Вергара, что будущее его семьи будет обеспечено, если он во всем признается.

— А разве это законно?

Син откинул голову назад и хрипло расхохотался.

— Я только что сообщил вам, что ваш отчим уничтожил всю мою семью, а выспрашиваете законно ли, что двум сыновьям наемного убийцы обеспечат пропитание и хорошее образование? Неужто вы в самом деле так слепо преданы этому Уайсу?

Джиллиан сцепила трясущиеся пальцы и положила их на колени.

— Согласитесь, я не могла не быть потрясена, услышав такое!

— Чем? Тем, что сделал ваш отчим? Неужто вы все эти годы даже не подозревали, на что он способен? Ведь этот Уайс вырастил вас, не так ли? Вы много лет жили в его доме.

Джиллиан выругалась про себя. С его стороны было жестоко напоминать об этом. И, главное, в этом не было никакой необходимости! Для нее Уайс был отцом, а не чудовищем, каким его должны были считать Дамароны. Зачем же было ранить ее еще сильнее?

— Простите. Мне не следовало так говорить.

Син помолчал, ожидая её дальнейшей реакции, но Джиллиан ничего не ответила. Син поставил бокал на стол и пристально посмотрел на нее. Странно, он не ожидал, что она так тронет его сердце. Но было в этой женщине нечто, что заставило его вспомнить, что у него есть совесть, что он человек, мужчина… И все это было ужасно некстати!

Он потер затылок — шейные мускулы ныли от напряжения. Он и его кузены много лет шли к этой цели. Для них стало просто жизненно необходимо призвать к ответу человека, виновного в гибели их родителей. Они уже давно подозревали, что это Уайс приказал подложить бомбу в самолет. А когда Вергара подтвердил это подозрение, они сочли, что руки у них развязаны, и они имеют право мстить не только самому Уайсу, но и всем, кто хоть как-то связан с ним.

А это было не так-то просто. После уничтожения конкурентов Уайс благоразумно смылся в маленькую страну на Ближнем Востоке. Эта страна не подписывала международного договора о выдаче преступников и очень дорожила деньгами, которые этот миллионер вкладывал в ее экономику. Поэтому надо было еще найти способ выманить Уайса из его убежища.

А Джиллиан попала под перекрестный огонь…

Теперь, когда Син смотрел на нее, видел эти серые глаза, нежное лицо, хрупкую фигуру, он понимал, что не может относиться к ней с должным равнодушием. Но он надеялся, что это скоро кончится.

А до тех пор — здесь, на острове, достаточно людей, которые могут позаботиться о ней. А когда появится Уайс, они схватят его, а Джиллиан сможет вернуться к своей обычной жизни — довольно странной для падчерицы Стефана Уайса. Синклер не мог взять в толк, для чего ей зарабатывать себе на жизнь официанткой и жить в маленькой трехкомнатной квартирке?

— Ешьте, — резко сказал он. — А то еще заболеете!

«Не заболею», — подумала Джиллиан. Но есть она не могла. Она попыталась сосредоточиться на еде и обнаружила, что перед ней стоит тарелка с какой-то рыбой в миндальном соусе. Внутри у нее все перевернулось.