Эйдриенна Стафф - Во власти чар

Весь день и вечер она работала над новой картиной… и, как Джейми и надеялась, как и мечтала, за абстракцией вырисовывался пейзаж: пейзаж Эдварда, его деревья, его дом, его дверь. Она всецело отдалась рисованию и обнаружила, что изображает осенние листья; дымок, вьющийся из трубы; тень от невидимого сарая, падающую на землю, вызывающую в памяти тепло лошадей и сладкий запах сена. Происходила смена сезона, время медленно шло вперед на полотне. Как? Почему?

Джейми не могла ответить, она испытывала только желание рисовать. И рисовала до тех пор, пока не исчерпала одновременно запас красок и энергии. Тут она уснула на диване, положив голову на руку и закутавшись в шаль, завязанную концами на ее груди. Ей приснился Эдвард. Это был неясный эротический сон, в котором она целовала его, прикасалась к нему, чувствовала его прикосновения.

Утром она села на пол, положив на колени шкатулку с красками. Ей нужны были новые… и, более того, ей нужны были ответы. Это сводило ее с ума. Она поискала на крышке фирменный знак, адрес, но ничего не обнаружила. Она перевернула шкатулку, рассыпав сморщенные тюбики вокруг, но так ничего не нашла.

Ее охватило упрямство. Может быть, она не может разгадать загадку всей своей жизни, но уж эту-то маленькую загадку, она, черт побери, разгадает…

Вот что! Там была вывеска. Кажется, надпись на стекле витрины, старая выцветшая надпись полустертыми буквами. Там было написано что-то вроде «Мистика» или «Мистическое». Что-то вроде этого. Думай, Джейми Пейтон, думай!

Кусая губы, Джейми позвонила в справочную, но в ответ услышала: «Извините, но без точного названия или адреса, боюсь я не смогу вам ничем помочь».

Быстро натянув джинсы и майку, Джейми постучала в дверь Кента.

— Окажи мне любезность. Мне нужен телефонный справочник, ты мне не одолжишь? Я пролила на свой скипидар когда-то, и им невозможно пользоваться.

— Да, конечно, — сказал он, протирая глаза. — Сейчас дам. Может быть, войдешь?

— Да нет. Я тебя разбудила, да? Прости. Я не думала…

— Не переживай. Вот, держи. Тебе помочь?

Джейми уже перелистывала страницы, пытаясь удержать в одной руке тяжелую книгу. Ведя пальцем, она сначала просмотрела названия всех магазинов на «М», потом ту страницу, где названия магазинов начинались со слова «Антикварный». Нахмурившись, попробовала «Товары для художников». Все безуспешно.

— Проклятье!

— Я могу чем-нибудь помочь?

Она взглянула на Кента невидящими глазами. Взгляд ее серых глаз был устремлен куда-то далеко.

— Где же еще посмотреть… чтобы найти коллекцию странных вещей.

Он пожал плечами.

— Антиквариат?

— Уже пробовала.

— Хорошо. — Он задумался. — Как насчет «Предметы коллекционирования»… «Любопытные вещи»… «Ломбарды»… «Магазины уцененных вещей»… «Утиль»?

Она попробовала все это и со вздохом закрыла книгу.

— Ничего! И мы движемся в неправильном направлении. Эти вещи… в общем, они были еще более странными, чем все это. Весь магазин был очень странным. В нем было что-то… Я не знаю…

— Что? — спросил он, моргая, как сова.

— Что-то мистическое.

— Ну да, конечно, — засмеялся было он, но тут увидел выражение ее лица. — Ты не разыгрываешь меня? Ну тогда попробуй на «Магический». Тоже нет? Ладно, попробуй «Театральный реквизит»… Нет? Сожалею, но больше ничего не могу придумать.

Джейми, разочарованно, протянула ему справочник.

— Тем не менее спасибо, — мягко сказала она.

— А что это такое? — спросил он. — Какое-то место, где ты бывала?

Она кивнула.

— Тогда почему просто не пойти туда?

На ее лице опять появилось отстраненное выражение.

— Я думала об этом. Не знаю, смогу ли найти эту лавку.

— Я помогу. Не торопись сказать мне «нет». Позволь помочь тебе. У меня репетиция только в два, и я с удовольствием совершу утренний моцион.

— Спасибо, — сказала она. — Очень любезно с твоей стороны.

— Я делаю это с большим удовольствием. Иногда необходимо, чтобы тебе кто-то помог, понимаешь?

В ее голубино-серых глазах мелькнуло воспоминание. Она отвернулась.

— Ты сможешь выйти минут через десять?

— Да я буду готов через пять. Нет проблем.

Они ходили по улицам все утро. Джейми вела его. Время от времени ей казалось, что она уже у цели… но она так и не нашла той лавки. Она ни разу даже не вышла на нужную улицу.

В час дня они расстались с Кентом на автобусной остановке.

— Спасибо, что составил мне компанию. — Пожав плечами, Джейми выдавила улыбку. — Извини, что зря потратил на меня свой день.

— Совсем не зря. Я с удовольствием прошел… все сорок пять километров! — Засмеявшись, он вскочил в автобус. — Между прочим, для этого и существуют друзья.

Она почувствовала себя странно растроганной этой его фразой, сказанной одновременно и обыденно, и сердечно. Неужели это так просто для других людей? Только протяни руку — и тебя кто-то ждет? Попроси — и кто-то откликнется? Может быть, это первый, крохотный шаг к тому, чтобы стать открытой, раскованной, участливой и любящей, впустить кого-то в душу?..

И Джейми вдруг заревела, как маленький ребенок, прямо посередине улицы. Из глаз ее полились слезы и заструились по щекам. Как будто в ее душе произошел эмоциональный взрыв. Его невозможно было ни предупредить, ни сдержать. Дрожа, она сунула руку в карман, нашла бумажный носовой платок и высморкалась. «О Господи! Что же это со мной происходит?» Опустив голову, она уставилась себе под ноги и заспешила домой.

Вернувшись в студию, Джейми сварила себе чашку горячего шоколада. За окном все еще было двадцать два градуса, но горячий шоколад был одним из тех средств, которые, как она считала, помогали ей чувствовать себя лучше, как в детстве любимый медвежонок. Она думала, и над чашкой поднимался пар, в котором ей чудились образы: сначала ее мать, потом отец. Видения поднимались, двигались, исчезали. Потом возник странный старичок из той лавки. Его лицо расплылось в улыбке и тоже исчезло. И тут появилось лицо Эдварда. Красивое, полное страстного желания, дерзкое и требовательное. Даже будучи всего-навсего видением, он требовал слишком многого!

Она выпила шоколад до дна и вытерла ладони о джинсы.

— Возьми себя в руки, женщина! — громко сказала она, взорвав на мгновение безмолвие, царившее в студии. — Принимайся за работу. Делай что-то полезное.

Она начала опять рисовать, работая над пейзажем, потому что иного выбора не было. Она выжала из тюбиков все до последней капли, скрутив их, как тюбики с зубной пастой, но капли эти были такими же яркими и сочными, как тогда, когда она открыла тюбики. В первый раз она положила на ладонь все девять штук: берлинская лазурь, темно-красный, чисто белый, сажа, сиена жженая, охра, кадмий, киноварь, венецианский кармин. На полотне они обретали жизнь, теплые, трепещущие, сверкающие и вместе с тем нежные и глубокие… удивительно! Сама картина была удивительной, как и та, первая. Джейми сама это видела. Картина была прекрасной. Она была живой.