Оливия Дарнелл - У любви законов нет

— Пожалуй, перейдем к делу, — сказал он и положил перед собой блокнот, готовясь делать пометки.

— Итак, ваш дом оборудован системой сигнализации?

— Да, конечно. Я поставила ее сразу, как купила дом. На следующий же день.

— В вечер ограбления вы, уходя, не забыли включить охранную систему?

— Нет. У меня уже рефлекс выработался. Отлично помню, что, когда я вернулась, красная лампочка над дверью горела, а значит, сигнализация была включена.

— Однако она не сработала. Такое случалось раньше?

— Признаться, даже не знаю. До сих пор меня ни разу не грабили.

— Хорошо. У кого еще есть ключи от вашего дома?

От внимания Оливера не ускользнуло, что Зоэ слегка напряглась, услышав вопрос.

— У моей сестры, которая сейчас в Нарбонне. И еще у Симоны. Однажды, когда уезжала, я оставила ей ключи, чтобы подруга присмотрела за цветами, поливала их и все такое. Потом как-то забыла забрать… Должно быть, они до сих пор у нее.

— Понятно. — Оливер что-то записал в блокноте. — А ваша сестра… расскажите о ней подробнее. Это та самая, которая не хотела учиться русскому языку?

Зоэ поразилась, как хорошо он запоминает услышанное.

— Да, Элен. Она моя единственная сестра.

— Давно она уехала из дому?

— Два года назад или около того. Сначала отправилась в Париж, поступила в колледж, но потом учеба ей наскучила и она сменила место жительства в поисках приключений. В последний раз, когда она мне звонила — это было месяца два назад, — Элен сказала, что живет в Нарбонне, возле моря, и что у нее все в порядке. Но она всегда так говорит, так что на самом деле я не знаю, как ее дела.

— Она часто вас навещает?

— Я бы так не сказала. Последний раз я видела ее на Рождество… Элен не балует меня излишним вниманием. По правде сказать, я волнуюсь за нее, но ничего не могу поделать. Ей уже двадцать, она вольна сама распоряжаться своей судьбой.

— Значит, вы живете одна? Никаких родственников, кроме сестры? Никаких квартирантов или друга?

— Никого.

Оливеру было приятно это услышать. Куда приятнее, чем он ожидал.

— А как насчет жажды странствий? Не хотели уехать куда-нибудь по примеру сестры?

Зоэ, казалось, была удивлена вопросом до глубины души.

— Нет. Я принадлежу к породе скучных людей, которые, свив гнездышко, никуда не хотят из него улетать. Я люблю Пюилоран, а большие города меня скорее пугают. Тут жили мои бабушка и дедушка, и я хочу жить здесь… до самой смерти.

— Я бы не назвал вас скучной… ни в каком отношении.

— Спасибо за комплимент, — поблагодарила Зоэ, слегка покраснев.

— Вы работаете в местном музее? — решил на всякий случай уточнить Оливер, хотя прекрасно знал ответ.

— Да, на рю де Пейревидаль. У нас весьма интересная экспозиция о прошлом страны. Рекомендую зайти как-нибудь. Вы новый человек в городе и просто обязаны посетить наш музей. Это дань уважения городу.

— С удовольствием загляну.

— Мы работаем по средам, субботам и воскресеньям с трех до восьми вечера. Посещение стоит десять франков, с гидом — двадцать… Впрочем, если хотите, можете заплатить больше. — Зоэ заговорщицки подмигнула. — Средства пойдут на расширение музея.

— А кто исполняет роль гида… по выходным?

— Сейчас я работаю одна, так что в любой день экскурсии провожу именно я.

— Значит, я непременно зайду. В ближайшее же время.

Они допили кофе, и Оливер собрался уходить. Он с удовольствием посидел бы еще, но формальный повод для визита уже был исчерпан, так что правила приличия заставляли подняться со стула и попрощаться с хозяйкой. Зоэ, исходя из тех же законов гостеприимства, вышла проводить гостя до калитки.

Луна светила ярко, по-южному ослепительные звезды казались огромными. От бледно-голубоватого лунного света деревья отбрасывали слабые тени. Цветы жасмина призрачно белели в темноте и пахли так, что кружилась голова. Их аромат смешивался с ароматом ночных примул, раскрывших свои желтые венчики.

Оливер прошел по усыпанной красноватым песком дорожке до деревянной оградки вслед за молодой женщиной. Она остановилась, положив руку на засов, и обернулась к нему, прижав палец к губам. Ее темно-голубые глаза казались озерами темноты, неимоверно глубокими.

— Чувствуете?

Оливер без объяснений понял, что она имеет в виду. Запахи летней ночи, витающие в воздухе. Благоухание цветов смешивалось с неповторимым запахом сырого горного тумана — не холодного, а теплого и благодатного, отчего-то напоминающего о море. Оливер всегда любил море, хотя оно и ассоциировалось у него с «военным» периодом жизни. Но солоноватое дыхание океана в первую очередь отзывалось для него вкусом дальних странствий.

Прокричала ночная птица. Где-то справа, в темной купе цветов стрекотала цикада.

Зоэ смотрела на луну, и сияющий диск отражался в ее глазах. В который раз Оливер поймал себя на странной мысли: а что, если бросить все, забыть о вечной жажде приключений и сделаться обычным человеком? Поселиться в уютном доме с любимой женой и сделать так, чтобы им обоим никогда не захотелось перемен… Чудесный город Пюилоран, лежащий в зеленой чаше горной долины, подходил для этого как нельзя лучше. Свежий воздух, солнечные дни, тихие ночи… И светловолосая женщина, стоящая сейчас рядом с ним. Он глубоко вдохнул, впитывая в себя ночной аромат. Ему было хорошо… даже более чем хорошо. Спокойно и благостно.

— Прекрасно, правда? — негромко спросила Зоэ, оборачиваясь к нему. — Не представляю, как можно захотеть уехать отсюда. Чего еще желать?

Будто повинуясь какому-то сигналу, они встретились взглядами и улыбнулись друг другу. Оливер снова посмотрел на ее губы, на маленький изящный нос, нежную шею. Ему очень хотелось прикоснуться к ней, погладить по щеке и удостовериться, что кожа на ощупь такая же шелковая, какой кажется на вид. Почему-то ему казалось, что Зоэ не отвергнет его прикосновения. Но он всегда считал себя сдержанным человеком и знал, что всему свое время.

Первый день на новой работе — и уже наметил роман с жертвой ограбления. Просто смешно!

— Можно задать вопрос? — спросил Оливер неожиданно для самого себя.

— Пожалуйста.

— От кого вы ждали звонка сегодня утром в кафе «Две канарейки»?

Оливер еще говорил и уже знал, что делает это зря. Прекрасный миг был разрушен, ощущение сказки исчезло так же стремительно, как и появилось. Он успел пожалеть, что завел этот разговор. С другой стороны, это был его долг, он пришел сюда делать свою работу — и намеревался довести ее до конца.

Зоэ отвела мгновенно потухшие глаза.

— Это был… личный звонок.

— Только не говорите, что от подруги из Америки.

Зоэ умудрилась улыбнуться.

— Конечно нет. Вы же сами догадались. Я сказала первое, что пришло в голову.