Татьяна Ковалева - С тобой навсегда

Глаза у Артура под очками горят:

— Это танец в твою честь, красавица!..

Но я кричу:

— Мы разобьемся, безумец! Останови машину!

— Остановить? — он смеется мне в лицо.

— Останови. Я выйду!

Но он не останавливает. Едет куда-то… Он гонит и гонит, разноцветные огни мелькают за окном.

Я тревожусь, оглядываю улицы. Но не узнаю их. Я еще не достаточно хорошо знаю город. Посматриваю на Артура. Тот ведет машину, улыбается каким-то своим мыслям.

«Куда мы едем? Уж не похищение ли это? Отвезет за город… Или спрячет в каком-нибудь подвале… А потом…»

Однако страхи мои напрасны. Скоро я вижу вывеску какого-то дансинга. Под этой вывеской Артур останавливает машину — тормозит он очень резко.

— Сумасшедший! — я выхожу, громко хлопнув дверцей. — В жизни больше к тебе не сяду.

А Артур уже возле меня, заглядывает в глаза почти заискивающе:

— Послушай! Я буду всем говорить, что ты моя девушка. Хорошо? Тебе же все равно…

— Зачем тебе это? Не пойму… И кто сказал, что мне это все равно?

А сама думаю:

«Досаждать Петеру — так досаждать!»

Артур так и крутится вокруг меня:

— Ну тебе это ничего не стоит — так будет вернее сказать.

— Пожалуй…

— А мне будет приятно! Согласна?

— Хорошо! — я пожимаю плечами.

Мы заходим в холл. Здесь очень шумно, много молодежи. И очень накурено. Я — будто в тумане. Я уже заметила: в Германии много курят. Меня удивляет это. Для меня вред курения очевиден.

Раздевалка — а это именно раздевалка, ибо никакого гардеробщика я не замечаю, — спрятана где-то в полутемном углу. Мы оставляем там верхнюю одежду. Со стороны, наверное, заметно, что я беспокоюсь за шубку.

Артур бросает с иронической улыбкой:

— Не волнуйся. Здесь все свои. Это как клуб.

Мы опять входим в холл. Я останавливаюсь у зеркала, поправляю на поясе складочки платья. Артур стоит рядом, выпятив худую грудь. У него независимый вид, руки — в карманах. Но я вижу, как взволнованно дергается у Артура кадык.

Кто-то кричит сзади:

— Привет, Артур! Что за красотка с тобой?..

Вижу в зеркало, Артур только кивает в ответ.

Поведение его в эту минуту убеждает меня в том, что он еще совершеннейший мальчишка.

А здесь есть ребята и постарше. Есть и очень хорошенькие девушки. Они как будто все знакомы между собой. И только я здесь — белая ворона. Девушки меня не видят в упор. Хотя спиной я ощущаю их ревнивые взгляды.

А вот опять голос:

— Артур, с кем это ты? Это девушка Петера?

Но этого голоса Артур не слышит.

Мы проходим в зал. Здесь громко играет музыка — какая-то группа на эстраде. Трясут гитарами, трясут нечесаными лохмами… Несколько столиков по углам. У входа налево — бар, в котором сплошные зеркала и стекло, витрина напитков, пара телевизоров, флажки городов, искусственные цветы, еще какие-то безделушки…

Мой спутник сразу тянет меня к стойке бара:

— Что будешь пить?

— Сок какой-нибудь… — я вижу, многие танцующие оглядываются на нас.

— Сок? Не смеши… — Артур снимает и прячет очки; наверное, ему кажется, что без очков он выглядит внушительнее. — Кто здесь пьет сок?

— Нет, Артур, только сок, — настаиваю я. — У меня что-то побаливает голова…

Он прищелкивает пальцами. Бармен ставит передо мной высокий стакан с соком, перед Артуром — маленький стаканчик с виски или водкой — я не знаю.

Артур выпивает, поворачивается ко мне:

— Что же он тебя бросил?

— Кто бросил? — я отлично понимаю, о ком речь; мне вопрос Артура шилом протыкает сердце.

— Братец мой…

— Он меня не бросал, — я спокойно потягиваю сок.

— Как же! Бросил. С собой ведь не взял.

— Значит, не было возможности.

Артур выпивает еще стаканчик:

— Думаешь, у него до тебя не было девушек?

Я пожимаю плечами:

— Он — парень видный…

— У тебя, наверное, тоже были… с кем спать?

— Были, — мне сейчас все равно, что подумает обо мне Артур и что расскажет он обо мне Петеру.

— Может, это и к лучшему… — негромко роняет он.

— Что ты имеешь в виду? — мне не очень нравится разговор, и Артур мне не нравится, и вообще — настроение у меня много ниже нуля.

Артур отодвигает стаканчик:

— Не хочешь потанцевать?

— Нет пока. Сам понимаешь, не то настроение.

— Из-за Петера, что ли? Брось… Я — лучше. Я — веселый… А Петер — он хоть и мой брат и я не должен так говорить, но с ним скука. Он только о работе своей и думает…

Тут к нам подходят двое парней. Плечистые высокие ребята. Симпатичные, уверенные. Артуру кивают, со мной здороваются уважительно. Заказывают себе выпивку.

Потом один говорит:

— Вы — Люба? Девушка Петера?

Я смеюсь, глядя на Артура:

— Хитрость твоя не удалась! — потом отвечаю парню: — Да. Петер уехал на неделю.

Парень приветливо кивает мне:

— Мы слышали про вас. Но Петер почему-то вас прячет. Наверное, боится, что уведем.

— У него много работы.

Другой парень вдруг спрашивает:

— А что в России? Все опять поворачивается к коммунизму?

Я пожимаю плечами, я никогда не интересовалась политикой. А многих политиков, ежедневно мелькающих на телеэкранах, всегда воспринимала не иначе как клоунов. В стране моей давно неблагополучно: кризис следует за кризисом, скандал за скандалом, разоблачение за разоблачением и так далее; принимать все это всерьез… близко к сердцу… было бы очень тяжело, особенно с моей тонко организованной, чувствительной психикой; и я приспособилась: ко всему отечественному бесконечному внутриполитическому действу я отношусь как к клоунаде — не более того.

Здесь первый парень говорит своему приятелю:

— Нашел о чем спрашивать у дамы! — и опять поворачивается ко мне. — Может, потанцуете со мной?

Я улыбаюсь ему, как бы извиняясь:

— Нет, я не готова. Голова болит… Слишком быстрый танец…

— Тогда подождем медленного, — улыбается в ответ парень.

Тут инициативу перехватывает Артур:

— Медленный танец мой! На правах родственника… И потом — она со мной пришла!

Деваться некуда. Я вынуждена согласиться.

Парни, разочарованные, уходят:

— Очень жаль!

Я некоторое время наблюдаю за ними. Они приглашают каких-то девушек, танцуют. Иногда помахивают мне руками.

Говорю Артуру:

— Хорошие ребята, правда?

— Да уж! — он выпивает еще стаканчик, оживляется. — Забудь ты про этого Петера! Дался он тебе! Кроме работы, ничего не видит. Давай жить весело. Очень хорошо, что он уехал… Мы проведем этот праздник с тобой… Я тебя научу развлекаться, и ты надолго запомнишь этот вечер, этот Новый год…

Глаза у Артура уже плавают. Алкоголь начинает действовать. А может, у меня такое впечатление потому, что я впервые вижу Артура без очков.

— Хорошо, Артур. Развлечемся, — отвечаю я без всякого воодушевления.