Эллина Наумова - Разлучница

– Вы не должны унывать. Возьмите. Поздравляю вас с нашей первой встречей, – иронично, но не ерничая, сказал он и протянул расстроенной девушке пять крепких свежих роз. Они были, мягко говоря, фантазийной окраски – бледно-розовые, с широкой нежно-зеленой каймой на лепестках.

– Благодарю вас, не стоит, – отказалась она. – Вы кому-то предназначали этот букет, так уж донесите.

– Букет всегда достается тому, кому предназначен. – Он вложил цветы ей в ладонь, мягко сомкнул ее пальцы своими вокруг стеблей, улыбнулся и беззаботно пошел своей дорогой.

Даша часто слышала, что человеком руководят некие силы, заранее предупреждают обо всем. Его же беда в самоуверенности – не ищет знаки, а случайно наткнувшись, не умеет их прочесть. «Большинство крепко задним умом, – думала она. – Но, вероятно, сейчас в моей жизни какой-то судьбоносный момент. И мне, упертой, заинтересованная в себе самой судьба не шифровку прислала. А писанную русским языком, крупными буквами телеграмму: «Скажи Эдварду, что вы должны преодолеть свое желание быть вместе, расстаться, и он по гроб жизни будет за тебя молиться, а то и на тебя. Он уже все решил, безвозвратно собрался в Лондон, так озвучь его решение первой, как свое». Действительно, стоило ей оставить Эдварда, и вменяемый трезвый мужчина подарил розы. А ведь к ней никогда никто на улице не приставал. Что непонятно? Перестань унижаться перед женатым англичанином или мучить католика, разница не принципиальна, и встретишь романтика с цветами. Порывистого, не стесняющегося эмоций, где бы они ни возникли. Ты так устала от рационального эгоиста, ты заслужила.

«Романтика» Даша восприняла как символ, использованный в мистическом послании. И очень удивилась следующим утром по пути на работу. Он, натуральнее не бывает, ждал ее возле того же цветочного полуподвала с тремя алыми розами:

– Здравствуйте. Пожалуйста, возьмите. Не спрашивайте, что я вытворяю. Свое сумасшедшее поведение я, разумеется, объясню, только чуть позже. Не грустите. Спасибо. До свидания.

И опять быстро удалился в давешнем направлении.

В агентство девушка вошла, любуясь роскошными цветами. Эдвард не нарушил обета и не доставал ее ночью по телефону заботливыми вопросами, не обиделась ли она, а если да, то что он, ангел во плоти, сделал не так. Но, увидев розы, сломался. Два вечера они гуляли, взявшись за руки. Ужинали в панорамных ресторанах, вдохновляясь московскими видами. На третий у него снова пропал аппетит. А забывшую обо всех рядом с любимым Дашу встретил на прежнем месте «романтик» с единственной белой розой, но огромной, три таких были просто немыслимы.

– Вот и вы! Добрый вечер. Прошу вас, – обрадовался он, но не засуетился, вручая цветок со сдержанным полупоклоном. – Вы были так печальны, когда мы столкнулись у этой витрины. И я загадал: буду дарить вам все меньше роз, чтобы недостающие словно уносили вашу грусть. Не хмурьтесь, я вас не выслеживал. Наводил справки. Можете спросить у здешней цветочницы, она сказала, что вы ходите мимо каждое буднее утро и, бывает, вечером в начале седьмого. Но по утрам я был занят, поэтому ждал по вечерам. В первый цветок был бордовый, во второй – желтый. Но вы все не шли. Наверное, предпочли белый. Думаю, неприятности ваши кончились. Вы заметно повеселели. Я самозванцем, как мог, спасал вас от депрессии. Скажите, я похож на идиота?

Девушка улыбнулась и отрицательно покачала головой.

– А если вы сочли меня нормальным, то, как таковой, я не могу не представиться, не спросить вашего имени и не пригласить вас на ужин. Какое заведение предпочитаете?

Столь изобретательно с ней еще не знакомились. Убегать от него было неловко, хотя повода для совместной трапезы девушка не видела. Но почему бы не назваться?

– Спасибо за цветы. Я – Даша. Специалист по межкультурным коммуникациям. В просторечии переводчик.

– Влад Гордиенко, предприниматель средней руки. Если мне интересно, предпринимаю с юмором. Если рутина – с толком. Так как насчет ужина? Он может быть и завтраком, и обедом, и полдником в любой день и час, когда вам удобно.

– Я сейчас очень занята на работе.

– Но рано или поздно будете посвободнее. Могу я хоть изредка вам звонить? Вдруг попаду в момент, когда вы элементарно захотите есть?

Она вытащила из сумки визитку:

– Да.

Он тоже протянул ей глянцевую картонку:

– И мои общие данные. Скажу в трубку: «Здравствуйте, Даша, я Влад», а вы меня уже забыли. Будет чем разбудить память.

Они попрощались и разошлись. Даша снова принялась думать об Эдварде.

А он явно закруглялся – каждые два дня читал по лекции. Их признавали блестящими даже самоуверенные гении московской рекламы. Народу являлось много, не только из агентства, и бывало, офисному люду не на что было присесть – все стулья доставались гостям. Сыпались каверзные вопросы, звенели яростные возражения. Девушка переводила часа по три с половиной. Это притом, что синхронисты должны меняться каждые тридцать минут, иначе у них мозги закипают. Ее организм пока выдерживал, но голова болела страшно. И хриплый голос норовил пропасть совсем. Влад как-то позвонил, чтобы напомнить про ужин, но, услышав ее, стал извиняться: «Вы берегите себя. Я подожду». Впервые она радовалась тому, что Эдвард отлынивал от личных контактов: «Мне необходимо тщательно готовиться к выступлению, а тебе отдыхать». Так и жили ради его славы и ее здоровья.

Однажды Варвара поймала Дашу в дверях:

– Мне опять в твою сторону. А тебе в свою?

И, не дожидаясь ответа, зашагала рядом. Переводчице меньше всего хотелось разговаривать, даже слушать было невмоготу. Человеческая речь на любом языке вызывала отвращение. Она рвалась в целебную тишину, о чем и сообщила, надеясь на милосердие.

– Я и не думаю тебе надоедать, – обиделась чувствительная протеже. – Но мы договаривались.

– О чем?

– Не помнишь? Обмыть мою первую зарплату.

– Уже выдали? Поздравляю!

– А тебе что, нет?

– Я не в штате. Нам платят тем числом, которым заключен договор.

– Понятно. А то я чуть не обиделась, думала, ты издеваешься.

– Не надо обижаться, не выяснив, что к чему. Мы люди, спросить, обсудить можем что угодно, – завелась было Даша на любимую тему, но в горле запершило. Еле выговорила: – Разве ты сегодняшний день назначала?

– Нет. Вот и пытаюсь уточнить. Смотри, понедельник, Эдвард был на манеже. Во вторник и среду ты не в форме, еле живая. Следующее представление в четверг. Значит, в пятницу, субботу или воскресенье. У тебя отмечаем, выбирай.

По тону Варвары ясно было, что англичанина она считает отнюдь не дрессировщиком местных тигров, а клоуном. Прониклась общим мнением, не выслушав ни одной лекции. Но спорить Даше не моглось.