Кэтрин Куксон - Мотылек

Судя по выражению его лица, он об этом не думал, и это еще раз доказало Агнес, что он и в самом деле душевнобольной. Но Пегги поняла, она встала из-за стола, подошла к мужу и сказала:

— Сядь-ка, угомонись. Ну, угомонись же ты.

— Угомонись! Угомонись, говоришь? — Он отпихнул ее от себя. — А этот ублюдок придет сюда и будет тут хозяином? — Пегги повернулась и посмотрела на Агнес, и видно было, что она понимает, что произошло с ее мужем.

На мгновение Агнес почувствовала к нему огромную жалость. Но это чувство тут же сменилось страхом — он стал опасен. А если он начнет буйствовать? В доме ни души. Блума ни вчера, ни сегодня не было, он лежал с простудой. Еще совсем недавно для нее не имело значения, пришел на работу кто-то из работников по хозяйству или нет — ведь был Роберт, а он, казалось, умел делать все. Он был ее опорой. А теперь не на кого положиться. А почему не остался Стенли? Ведь мог бы. В его басню о дежурстве она не верила. Он наверняка сейчас у Каннингхэмов… А может быть, и нет. Возможно, он вообразил, будто она не осуществит своей угрозы. Наверное, перед уходом сказал что-то Дейву, иначе с чего бы Дейву говорить, что Роберта ждет тюрьма?

Она повернулась и почти выбежала из кухни, уже в коридоре она услышала, как Дейв Уотерз крикнул ей вдогонку:

— Ты погубила этот дом.

В холле она остановилась, прижала руку к голове, спрашивая себя, что она должна сделать. Но ответ у нее был готов уже давно, до того, как она задалась этим вопросом, и она взбежала наверх по лестнице, остановилась возле комнаты Милли, распахнула дверь и подозвала к себе Руфи.

— Я отлучусь часа на два, — прошептала она. — Присмотришь за ней, хорошо?

— Ну, конечно, — кивнула Руфи и спросила: — Что-нибудь случилось, мисс?

— Ой, Руфи, не спрашивай, столько всего. Твой отец…

Руфи кивнула и тоже шепотом проговорила:

— Мне кажется, у него не все в порядке с головой. Он настроился против Роберта. Я попыталась сказать, что он все выдумывает. Беда в том, — она мотнула головой назад, — что мисс Милли очень к нему привязалась, я имею в виду Роберта. Все с того и началось. С вами все в порядке, мисс, вы уверены?

— Да, Руфи, да. Только присмотри за ней, ладно? И если твой отец придет сюда, я бы не стала его пускать. А если тебе понадобится выйти, запри дверь.

— Хорошо, мисс, хорошо. И, знаете что, мисс, — она движением руки остановила Агнес, — я хочу сказать, что бы вы не делали, я вас не осуждаю. Они ничего не понимают. Люди стареют, и у них закисают умы, они забывают, что и сами были молодыми.

Агнес сжала ее руку и побежала в свою комнату. Насколько легче, когда знаешь, что кто-то на твоей стороне, что кто-то понимает тебя.

Она быстро переоделась, но шляпки не надела, просто повязала голову шерстяным шарфом и быстро направилась к выходу.

Выходя, она не заметила, как в холл заглянул Уотерз, но даже если бы и заметила, то не придала бы этому никакого значения.

Увидев ее одетой для улицы и догадываясь, куда она собралась, Дейв потерял последнее чувство реальности, словно у него в голове оборвались все ниточки, на которых держится разум.

Она миновала сады, потом повернула на тропинку через лес, по которой Роберт первый раз пришел к дому. Вечерний воздух покалывал лицо, она задыхалась от быстрой ходьбы, но когда вышла на дорогу, то пустилась бежать и не останавливалась, пока не увидела в отдалении колеблющийся приближающийся к ней свет. Когда он стал совсем близко, она различила, что это фонарь, прикрепленный сбоку телеги. Поравнявшись с ней, возница удивленно уставился на нее и окликнул:

— Добрый вечер.

— Добрый вечер. — Ее ответ прозвучал, как кваканье лягушки, и она постаралась отвернуться так, чтобы, обгоняя, он не разглядел ее лица.

Следующая встреча заставила ее понервничать, но не напугала. На дороге ей встретилось человек пять-шесть шахтеров, возвращавшихся домой после смены. В том месте дорога сузилась, и один из них поднес к ее лицу фонарь.

— Ха-ха, это кто это здесь? Девочка гуляет одна. Немецкая шпионка, да?

Мужчины весело расхохотались, и говоривший осмелел:

— Что-то я тебя не видел в наших местах. Где же такая красотка пряталась?

Она сказал только:

— Позвольте пройти.

Ее тон и сказанная ею фраза погасили смех, и пытавшийся заговорить с ней человек, заглянув ей в лицо, уступил дорогу, и она, не чувствуя под собой ног, двинулась дальше.

Она уже почти совершенно обессилела, когда вышла к крайним домам деревни, окна светились, и видно было, что в домах горели газовые светильники.

В окнах Элмден-хауза огней не было, и в панике она было подумала, что никого нет. И его нет. Уже нет. Стенли выполнил свою угрозу. Но, подойдя к незапертым воротам, она увидела в двух окнах яркий свет. Прежде чем постучать, она должна была опереться о столб, так как у нее от бега выпрыгивало сердце. Но, когда дверь открыли и она увидела стоящую в ней женщину, она проговорила:

— Я… мисс Торман… Я…

Почти как во сне она видела, как женщина повернулась и негромко позвала:

— Робби! — а затем протянула ей руку и произнесла: — Заходите. Заходите.

Она прошла в комнату, и от света и тепла в первый момент ей стало чуточку не по себе, но это чувство быстро улетучилось. Она протянула руку, почувствовала, как ее пожали, а потом услышала его голос:

— Что такое? Что с вами случилось? Заходите и присаживайтесь… В чайнике есть чай? Тетушка, заварите ей свежего, хорошо?

Только усевшись, она ясно увидела его лицо. Она потрогала его и спросила:

— С тобой все в порядке?

— Конечно, моя дорогая, со мной все хорошо. Но что заставило тебя прийти, да еще в таком состоянии?

— У вас никого не было? Я хочу сказать полиции?

— Полиции? Нет. — Он улыбнулся и покачал головой.

— Дейв Уотерз сказал, что Стенли хотел… пойти и заявить им.

— Ха, — засмеялся он, потом, присев на корточки перед ней, сказал: — И какое же обвинение он может предъявить мне? Что я ударил его и в доказательство представить свой подбородок? А доказательства? Ты же, — он снял с ее головы шарф, отбросил назад выбившуюся прядь волос и затем закончил, — ты же не будешь лжесвидетелем против меня, правильно?

Улыбка не сходила с ее лица, она была счастлива.

— А теперь выпей-ка хорошего крепкого чаю. Мы как раз собирались ужинать, будешь с нами?

— Нет. Нет, спасибо, только чаю. Мне нужно возвращаться. — Она посмотрела на Роберта. — Дейв, он совсем свихнулся. И… я боюсь. Он вбил себе в голову, что ты собираешься покупать наш дом.

Он откинулся на спинке стула и рассмеялся, потом заметил:

— Никогда! Никогда в жизни!

— Ни в коем случае, — кивнула она. — Он вообразил, будто ты хочешь жить там.

Роберт повернулся к Алисе и, перестав смеяться, пояснил: