Анна Харрелл - Вероломство

Ответом Томаса на ультиматум Там стали события, разыгравшиеся в предрассветный час 29 апреля 1975 года.

Спустя четырнадцать лет Жан-Поль Жерар еще раз попытался заполучить Камни Юпитера, но на сей раз Томас отослал его к Абигейл. И без того отталкивающий тип, француз точил зуб на Абигейл с 1974 года, после неудачной попытки обвинить Квентина в контрабанде наркотиков. Поэтому он стал ее преследовать.

По соображениям, никому доподлинно не известным, поскольку главные действующие лица уже мертвы, Томас Блэкберн заманил Жана-Поля Жерара и Абигейл Рид в Марблхед, сочинив для каждого свой предлог. Абигейл поехала туда, чтобы забрать дочку племянника. Она думала, что это будет мирная встреча.

Как жестоко она ошибалась.

Абигейл понимала, что не осуществленный план должен включать в себя объяснение последних печальных событий. Ее сценарий был прост до предела: Томас убивает Жана-Поля, но, будучи человеком преклонных годов, поскальзывается и срывается с море. Май тоже утонула. Томас обманным путем забирает девочку у Абигейл и ведет ее на скалистый берег, где и связывает ее, чтобы заманить к себе подозрительного Жана-Поля, поспешившего на помощь Май.

— Неплохой план, — повторила Абигейл. А если Ребекка или Джед Слоан поставят ее слова под сомнение, то она потребует доказательств. А у них не может быть никаких доказательств: Томас, Жан-Поль и Май уже будут мертвы.

Разумеется, если она от них избавится, то при необходимости усовершенствует свою версию.

Нечего и говорить, что она старалась защитить жизнь своей внучатой племянницы.

Девочка между тем выбилась из сил.

— Тетя Абигейл, — сказала она, задыхаясь, — дождь такой холодный. Может быть, мы пойдем домой?

— Нет-нет, осталось совсем немного. Вон за той скалой. Поверь мне, Май, нет ничего великолепнее Атлантического океана во время шторма.

— А это не опасно?

— Нет конечно.

Жан-Поль, где же ты, черт подери?

Абигейл заметила на скале Кима. Он стоял почти у самой воды. Абигейл помахала рукой. Ким поднял руку в ответ, и Абигейл поняла, что с Томасом Блэкберном он разделался.

Наконец-то.

Май его не заметила. Абигейл предложила ей дойти еще до одного скопления валунов, но девочка, было видно, уже теряла терпение. Она не могла взять в толк, к чему эта долгая прогулка под проливным дождем.

— Ох, взгляните, какие волны! — Май обернулась к Абигейл, но та поняла, что говорит она это только из вежливости. Девочка добавила: — Просто невероятные!

Они забрались на большой камень. Абигейл обломала при этом все ногти. Наверху, на ровной площадке, по ее предположениям должен был лежать Томас Блэкберн.

Так и оказалось. Он лежал без движения, на животе, крепко связанный. Его пальцы отвратительно побелели от холода и отсутствия кровообращения. Сначала Абигейл подумала даже, что он мертв, и у нее вырвался рыдающий звук. Самочувствие было хуже некуда. Но Томас шевельнулся, приподнял голову и посмотрел на нее. Лицо у Томаса было все в ссадинах и кровоточило от острых ракушек. Надвигался прилив. С каждой мощной волной вода подступала все ближе и ближе. Холодная, чистая морская вода уже начала подбираться к Томасу. Если его не смоет волной, то через полчаса он умрет от переохлаждения.

Май, увидев его кровоточащее, осунувшееся лицо, закричала.

— Все в порядке, — сказала Абигейл. На душе у нее было несказанно тоскливо. Что за конец, подумала она… Но в этом нет ее вины. Если бы ее оставили в покое, она никому не причинила бы вреда.

Ким легко спрыгнул со скалы, приземлившись между ней и Май. Он что-то сказал девочке по-вьетнамски, но та смотрела на него в немом ужасе.

— Она не понимает по-вьетнамски, — сказала Абигейл. — Не тяни, Ким. Сделай с ней то же, что и с Томом.

Надо придумать какое-то объяснение, почему у них связаны руки и ноги, подумала Абигейл. Даже если Киму удастся снять веревки, останутся странгуляционные борозды.

При приближении Кима Май от страха широко открыла глаза и метнулась назад, подальше от кромки воды.

— Май, — крикнул Томас, — беги!

Девочка замешкалась, но даже если бы она понеслась стрелой, ничего не изменилось бы: у Кима были необыкновенно быстрые ноги. Он схватил Май, она брыкалась и визжала, звала на помощь отца.

Абигейл не могла этого вынести.

Томас с усилием повернул к ней лицо и проговорил:

— Ты всегда поручала грязную работу другим. Ну что ж, смотри и радуйся.

— Я не обязана оправдывать перед тобой свои поступки.

— Знай, тебе не удастся выйти сухой из воды.

Она презрительно хмыкнула и засмеялась:

— Я уже почти вышла. Ты всегда гордился тем, что защищаешь честь семьи. Позволь же и мне испытать подобную гордость.

— Это не гордость, Абигейл. Это отчаяние.

Май кричала в железных объятиях Кима, но для него она была что гуттаперчевая игрушка. Он залепил ей звучную пощечину и велел замолчать.

Абигейл отвернулась.

— Не думал, что бывают женщины, способные убить собственную внучку, — тихо промолвил Томас.

— Я защищаю сына…

— Нет, ты защищаешь себя. Ты считаешь, что Квентин слабак, но это не так. Слабая ты, Абигейл. Слабая, беззащитная и напуганная. Мне надо было понять это еще тридцать лет назад, но я жалел бедную девочку, которой выпало несчастливое детство. Мне казалось, что тебе недоставало понимания со стороны близких, а ты между тем становилась злобной и эгоистичной. Господи, Абигейл, подумай, что ты делаешь! И все потому, что не хочешь признаться, что все от скуки — от ничегонеделания ты воровала драгоценности у своих друзей.

Абигейл передернулась. Значит, он догадался. Холодный ветер с дождем будто проникал сквозь кожу, но она не обращала внимания. В ушах стоял крик Май, перед глазами — праведный взгляд Томаса.

— Ты была тем самым вором по прозвищу Кот, — продолжал он, — и Ребекка это знает. Уверен, что она рассказала Джеду, Квентину, заявила в полицию. Абигейл, не усугубляй уже содеянного новыми убийствами. Не бери еще один грех на душу.

— Не тебе меня судить. Да, я совершала ошибки…

Несмотря на страшные мучения, взгляд Томаса оставался ясным и бескомпромиссным. Пристальный блэкберновский взгляд, который будет преследовать Абигейл до самой смерти.

— Ошибки, говоришь? Бенджамин, Стивен, Тай, Там — это ошибки? Это убийства, обыкновенные убийства.

На берег выплеснулась огромная волна, разбившись на мириады пенных брызг. Урча, вода отступала, находя путь в расщелинах между валунами. Томаса едва не снесло. Он лежал в воде уже дюйма на четыре и от холода трясся всем телом.

Ким связал Май и бросил ее на колючие ракушки рядом с Томасом.

Абигейл подошла к рыдающей девочке, наклонилась и погладила ей волосы.

— Мне жаль, что так вышло, Май. Я хочу, чтобы ты знала: у меня не было выбора.