К. Такер - Десяти крошечных вздохов

— Шторм в этом не виновата, Таннер, — начала я, опасаясь, что он собирается применить свое единственное драгоценное правило.

Эта ситуация определенно будет классифицирована, как нарушение спокойствия. Но он отмахнулся от моих слов, бормоча:

— Никогда не видел людей, которым настолько не везет с дверями.

Трент оторвался от меня и шагнул вперед, доставая свой бумажник и очередную стопку наличных.

— Этого должно хватить, чтобы покрыть расходы. Можешь первым делом утром это сделать?

— Тебе не обязательно это делать, Трент, — сказала я, когда мясистая лапа Таннера накрыла деньги.

Он вернулся, чтобы снова прижать меня к себе, пренебрежительно качая головой.

— Завтра с этим разберемся.

Таннер поднял руку, чтобы махнуть деньгами в благодарность, и направился к двери.

Офицер Дэн его остановил.

— Сэр, я предлагаю Вам поговорить с владельцем здания о немедленной замене этих входных ворот другими, с лучшей охранной системой, учитывая, как легко они могут быть взломаны, что сегодня и было показано.

Таннер оценил полицейского проницательным взглядом.

— Я согласен, офицер, но владелец этого здания — скряга, у которого финансы скуднее, чем... — он взглянул на меня и пригнул голову, — Он просто скупой, вот и все.

— Это поможет, если он получит официальный ордер от полиции Майами с указанием на то, что он подлежит ответственности по многомиллионному иску, если не обеспечит достаточную охрану жильцам?

Брови Таннера изогнулись от удивления.

— Вы можете это устроить? Я имею в виду... — он откашлялся, и на его лице растянулась кривая улыбка. — Я определенно верю, что это на него повлияет, офицер.

Дэн коротко кивнул, на его губах играла плохо скрываемая улыбка.

— Отлично. Я что-нибудь придумаю и утром первым делом предоставлю Вам эту информацию. — Повернувшись к Тренту, он сказал: — Я могу закончить смену пораньше. Сможешь побыть здесь до четырех?

— Я буду здесь.

С этим Дэн вышел, слегка пригнувшись, чтобы пройти через дверной проем. Таннер и его пижама с Бэтменом последовали непосредственно за ним, оставляя нас с Трентом наедине.

Я вгляделась в неясные очертания фигуры Трента, чтобы полюбоваться этим прекрасным лицом.

— У меня такое ощущение, что я не видела тебя месяц, — прошептала я, поднявшись на цыпочках, чтобы нежно поцеловать поврежденную часть его рта.

Его рука поднялась и коснулась моей щеки, когда он улыбнулся мне.

— Ты, наверное, устала. Почему бы тебе не поспать? Я останусь и присмотрю за всем.

Я пыталась скрыть разочарование, отразившееся на лице. Быть рядом с ним так хорошо, так правильно, так спокойно. Сквозь мое тело устремились адреналин и влечение. Усталость — это последнее, что меня сейчас волновало. Но при этом я не хотела показаться нуждающейся. Я окинула его с ног до головы своим лучшим подозрительным взглядом.

— А кто будет присматривать за тобой, чтобы убедиться, что ты ничего не украдешь?

— Я? Парень, который продолжает покупать входные двери незнакомым девушкам?

— Незнакомым девушкам! — тяжело вздохнула я, мои руки взлетели, чтобы перекрестить грудь в притворном ужасе. — Приму это как оскорбление. Кроме того, откуда я знаю, что ты не какой-то там ненормальный клептоман, носящий обувь на шпильках, который украдет нижнее белье Шторм и выпьет всю горчицу?

Он закатил глаза.

— Это был кетчуп и то всего один раз. Он никак на меня не влияет, я клянусь.

Я захихикала, когда руки Трента опустились мне на плечи. Он осмотрел мое тело по всей длине и его взгляд остановился на моем лице.

— Мне определенно нравится женское нижнее белье. Только не на себе.

Я приложила усилие, чтобы сглотнуть, когда сердце подскочило к горлу, кровь запульсировала в ушах, а между нами, словно по каналам, пробегал электрический импульс, пробуждающий каждый нерв в моем теле. Но затем он оборвал его, сделав три огромных шага назад и глубоко вздохнув. Я улыбнулась про себя. По крайней мере, я не единственная, кто это чувствует.

— Нам нужно что-нибудь сделать с дверью. Полицейская лента не очень-то сдерживает любопытные взгляды.

По мне прокатилась очередная волна жара. «Что увидят любопытные взгляды?» Трент порылся в шкафу, пока не вытащил оттуда старое покрывало.

— Надеюсь, она не против.

Я помогла Тренту закрепить покрывало над проемом с помощью массы ленты, гвоздиков и других клейких штук, которые нашла в кухонных ящиках. Когда мы, наконец, закончили, на часах уже перевалило за час ночи, а прилив адреналина прекратился, оставив меня совершенно вымотанной. Я шлепнулась на диван.

— Я сегодня на ногах не была меньше десяти минут.

Трент сел на другом конце дивана. Нежно подняв мои ноги, он снял сначала одну туфлю, а затем другую.

— Ох, — простонала я. — Можешь остаться.

Он усмехнулся, но ничего не сказал, пока его умелые руки разминали низ моей ступни спокойными, круговыми движениями. Круг за кругом, медленно, умело. Я застонала и опустила голову назад, наслаждаясь его силой, его пристальным вниманием.

— Ладно, ты заслужил, по крайней мере, один раз пройтись в нижнем белье. Вперед, — я лениво махнула рукой в сторону комнаты Шторм. — Выбирай свое оружие. У Шторм там вполне себе коллекция.

Он рассмеялся.

— Зависит от того, кто в нем пройдется.

Я открыла один глаз, чтобы обнаружить желание в светло-синих глазах, взирающих на меня. И снова я увидела это живое переключение от осмотрительного, ответственного Трента к тому, который, похоже, хочет, чтобы я оказалась на спине под ним, и я не знаю, что и думать об этом, кроме того, что точно уверена, — прямо сейчас я хочу последнюю его версию. Его рука начала двигаться немного быстрее, немного более пылко, а его дыхание утяжелилось. А затем его ладони скользнули к моим лодыжкам и, схватив их, подтянули меня к нему. Когда я скользнула, мое платье задралось, сильнее обнажая ноги. К счастью, оно остановилось на высоте моих бедер в тот момент, когда попа достигла его бедра. Теперь мои обнаженные ноги растянулись над его коленями. Одна его рука покоилась на внутренней стороне моего бедра, направляя по всему моему телу, словно разряды молнии. Указательный палец другой — скользил вдоль внешней стороны: выше, выше, дальше...

Он остановился на моей татуировке, на краю шрама и поглаживал его туда и обратно вдоль рубца.

— Ты сделала татуировку, чтобы скрыть шрам?

— Если бы я это сделала, то вся правая сторона моего тела была бы одной большой татуировкой, — солгала я.

— Почему пять воронов? — спросил он, проводя пальцами по хвостам птиц.

— А почему нет? — я молила, чтобы на этом он оставил расспросы.

Но он этого не сделал.

— Что они значат?

Когда я не ответила, он сказал: — Пожалуйста, поговори со мной, Кейси.