Ирина Лобановская - Измайловский парк

— Спасибо вам за все… — тихо сказал Арам. — Никогда не думал, что мне так повезет и я встречу такого вот человека… Мне почему-то казалось, что у нас сейчас и людей-то почти не осталось… Вырождение страны… Бандит на бандите…

Профессор улыбнулся:

— Все всегда зависит от людей, а они везде одинаковы, в любых социальных условиях и обстоятельствах. Сволочь всюду сволочь, порядочный — везде такой. И куда он попадет — это детали, мелочи, нечто несущественное. Я в этом уверен. И вы в этом тоже скоро убедитесь. Хотя нельзя представить, что в гестапо мог быть хоть один добряк, но это крайний случай. Говорят о формировании человека средой. Правильно говорят… Однако это лишь составляющая его сути. Все равно каждый — в любой среде — остается индивидуальностью, проявляет свои собственные черты, открывает свои особенности. На какое-то время каждый может подчиниться чужому влиянию, сломаться под давлением ситуации. Но только на время. Если навсегда — значит, он не тот, за кого сначала себя выдавал, не тот, за которого его принимали. Жизнь — не такая уж сложная штука. Просто в ней надо всегда и в любых обстоятельствах оставаться человеком.

— Но это совсем не просто, — возразил Арам. — Если бы это было так легко, мы бы не знали ни войн, ни бед, ни страхов… Ни конфликтов. — Он вспомнил о родителях.

— Ничего, — сказал Бочкарев, словно отвечая мыслям Арама. — Все образуется. Жизнь — она как твой собственный дом, всегда складывается по кирпичикам, которые мы приносим в нее сами. Что уж добудешь… Поэтому следите внимательнее, в оба глаза, что у вас в руках.

— Ошибиться можно, — пробормотал Арам.

— Можно, — кивнул профессор. — И многие ошибаются. Практически все. Без этого не прожить. Только унывать и падать духом от своих промашек не нужно. Осознали, оценили, обдумали свои промахи и просчеты — и дальше… Сделали работу над ошибками, как в школе. Зато в следующий раз будете умнее, так не оплошаете. Помните, мы как-то говорили с вами об эгоизме любви? Существует одна японская легенда. На небе появилась невиданная дотоле звезда, и знаменитый астроном объявил, что ее появление предвещает великое бедствие для семьи одного из двоих главнокомандующих империи — Накаиры или Санегори. Услышав это, Санегори бросился со своим семейством возносить молитвы в храмах и молился непрерывно дни и ночи, а Накаира оставался дома. Священник отправился к нему и удивленно спросил, почему он не посещает храмы и не возносит молитв, как это делает Санегори, чтобы предотвратить бедствие. Накаира ответил: «Звезда предвещает несчастье одному из двух главнокомандующих. Но я уже стар и не могу так хорошо управлять войском, как молодой Санегори. Если я стану молиться о предотвращении несчастья и молитва моя будет услышана, то может погибнуть Санегори, а это — вред для империи. Я хочу сохранить его жизнь, а не свою». Священник был потрясен и сказал, что такой благородный образ мыслей вполне заменяет молитвы в храмах, и, если Будда будет милостив, бедствие не коснется ни Накаиры, ни его семьи.

— И не коснулось? — спросил Арам.

Петр Александрович вновь улыбнулся:

— Легенда об этом умалчивает… Ваш друг — теперь я правильно называю его вашим другом — верно говорит о том, что надо изучать психологию. Вся история народов — сплошная психология. Например, первое покушение на Столыпина сорвалось. Потому что сам Столыпин импровизированно поступил как неплохой психолог. Видя, что к нему бежит мужик с топором в руке, он быстро снял с себя шубу и, крикнув: «Эй, держи!!» — кинул ее мужику. Тот машинально поймал шубу, выронив таким образом топор. Дальше Столыпину оставалось только позвать охрану, и растерянного, не знающего, что теперь делать, и не успевшего опомниться покушавшегося, тупо стоящего с шубой в руках, легко повязали.

Арам засмеялся:

— Кучеряво!

Бочкарев снова протер очочки:

— Я очень люблю сказки Евгения Шварца. Помните, Арам, в его «Золушке» слова короля в финале: «Когда-нибудь спросят: а что ты можешь, так сказать, предъявить? И никакие связи не помогут тебе сделать ножку маленькой, душу — большой, а сердце — справедливым». Как хорошо сказано… И на века.

Вершины деревьев за окном трепал холодный ветер, в дуновении которого чудилась надежда…

Первая опубликованная статья — Арам писал о властителях Древнего Египта — потрясла его самого. Он сидел на диване, прижав к себе журнал, до тех пор, пока не явился Валерка и не выдернул журнал у него из рук.

— Покажи, что там такое. Ну ты и псих! Весь в своих родителей. Эти вообще маньяки. Ладно, я за тебя возьмусь. Быстро нормальным станешь, я тебе обещаю. Смотри-ка, а пишешь интересно… Насчет Египта… Мы, по-моему, до сих пор на его уровне: пирамида у нас — мавзолей, а мумия — Ленин. И деньги за это получишь? Даже если нет, все равно здорово! Свет, а у тебя, оказывается, очень умный прихехешник! Гордись!

Так они бытовали до мая.

Светлана ликовала, но однажды поздно вечером услышала разговор приятелей… Они не знали, что Света вернулась с работы пораньше и тихо проскользнула на кухню.

— Слушай, ты Женьку давно не видел? — спросил Арам у Валерия.

— Не видел! — недовольно буркнул тот. — Живем далековато. И вообще, она мне не нужна.

— Я и не говорю, что она тебе нужна, — миролюбиво заметил Арам. — Еще того недоставало! А просто так, вдруг случайно…

— Ну что ты как настоящий идиото?! — вконец обозлился Панин. — Адресок и телефончик продиктовать или ты их еще помнишь?

Арам подумал, что, в сущности, Валерий прав. Чего тянуть волынку, изображать из себя застенчивого страдальца и тосковать на расстоянии? Надо зайти к Жене и все выяснить. По крайней мере, увидеть…

— Все очень просто, — заявил Валерий.

— Это кому как… Хотя в целом ты, наверное, прав… Только ведь Женя любит тебя, а не меня…

— Любила! — закричал Валерий. — Время прошедшее! Сечешь? Любила, а не любит! Да она и сама так сказала. Мне кажется, лишь ты один в силах спасти Женьку!

— Спасти? От чего? — удивился Арам. — От ее бесчисленных кавалеров, что ли?

— Ну при чем тут кавалеры, при чем?! — заорал Панин. — Ты совсем соображение потерял?! От тоски, отчаяния, от безысходности и бессмысленности ее существования! От бесконечных ошибок! Человек — любой, без исключения! — устает их совершать, но часто не знает, как оборвать такую непрерывную цепочку. Это как заколдованный круг. Ты разве не понимаешь, о чем я говорю?!

— Но человек вообще-то должен хотеть, чтобы его спасали! — заявил Арам.

— Умный! Ну до чего ж ты умный, гангстерито! Так она и хочет! Просто жаждет всей душой, сечешь? Но из паршивой гордости никому не скажет об этом ни слова! И вообще, Женька слабая. В общем, план действий таков: ты завтра же идешь к ней!