Тереза Ревэй - Дыхание судьбы

Он глубоко вздохнул и закрыл глаза, чтобы восстановить силы.

— Нет, дай мне договорить, малышка, — произнес он, увидев, что она хочет что-то сказать. — Я очень быстро устаю, но в последние дни я немного окреп и решил, что пришло время выбрать из вас того, кому я передам красную тетрадь.

— Красную тетрадь? — переспросила она недоуменно.

— Встань, освободи ящики моего комода и сдвинь его в сторону.

— Сейчас?

— Нет, через полгода! — ответил он сердито.

Ливия не заставила просить себя дважды, но ощутила неловкость, открывая ящики небольшого лакированного комода из светлого дерева. Ее дед молча наблюдал, как она раскладывала одежду на двух креслах. От рубашек исходил легкий аромат свежести и лимона. Незаметным движением она погладила пальцами буквы «А» и «G», вышитые на уголках белых носовых платков. Наконец комод был отодвинут.

— Хорошо, — произнес он. — Теперь поищи в плинтусе отверстие толщиной в палец.

Она провела рукой по плинтусу.

— Здесь ничего нет.

— Есть, смотри внимательнее!

Ливия продолжала ощупывать дерево кончиками пальцев до тех пор, пока действительно не обнаружила небольшую выемку.

— Нашла.

— Теперь одновременно надави и толкни вверх.

Она повиновалась, и тут же слева от нее приподнялась половица.

— В тайнике ты найдешь тетрадь. Принеси мне ее.

Ей вдруг представилось, как мышь кусает ее за палец, она вздрогнула и замешкалась. Ливию пугала не только возможная встреча с пауком или грызуном, но сама мысль о том, что, узнав об этой тайне, она навсегда лишится еще присущей ей беззаботности.

Пальцы нащупали какой-то предмет, завернутый в материю. Она осторожно извлекла его и развернула пыльную ткань. Там действительно была небольшая книжица размером с блокнот, в красном кожаном переплете, потертом и испещренном темными пятнами, появившимися от старости или сырости. Несколько секунд она продолжала сидеть на корточках, с опущенной головой, держа тетрадь в руках. Буйные кудри упали ей на лицо. «Не хочу», — произнесла она про себя.

— Дай мне ее, Ливия.

Она нехотя встала, вернулась к дедушке и вложила тетрадь в его здоровую руку. Он положил ее на грудь покровительственным жестом, и его щеки слегка порозовели.

— Тебе, конечно же, известны семейные архивы.

Ливия подумала о большой картотеке и картонных папках, где хранились тетради и альбомы семьи Гранди начиная с XV века. Сколько часов она провела, листая их, восхищаясь рисунками кубков, фужеров, бокалов, изучая технические советы, химические смеси, составы красителей, тонкости имитации драгоценных камней!

— Там не хватает основной главы нашей истории, — продолжил он, и Ливия почувствовала, как забилось ее сердце. — В этой тетради содержится секрет изготовления стекла чиароскуро [16] Chiaroscuro — игра светотени (ит.). .

Она не верила своим ушам. Разве это возможно? Чиароскуро, эта таинственная легенда, все же существовало в реальности. В процессе долгих поисков один из ее предков изобрел материал, обладавший удивительными преломляющими свойствами: он улавливал доминирующий цвет и продолжал отражать его даже в темноте. Чарующая изысканность этого стекла вызвала бурный восторг у ценителей. Поскольку стеклодувам всегда приписывались способности алхимиков, пошли слухи об использовании крови дракона, слезы Феникса… Изобретение также покорило французского и австрийского послов, которые соперничали между собой, желая купить двенадцать фужеров из чиароскуро. Правда, больше изделий из этого стекла не было изготовлено, так как его создатель не смог восстановить чудодейственную формулу, полученную совершенно случайно. «По крайней мере, он так утверждал», — подумала Ливия. Продажа двенадцати фужеров двору «Короля-Солнце» [17] Людовик XIV, французский король. принесла семье Гранди богатство, которого хватило на целых полвека.

— Бог мой, но я думала, что состав получился случайно и никто так и не смог его воспроизвести! — выдохнула она ошеломленно.

— Секрет передавался от отца к сыну вот уже семь поколений. Он должен быть раскрыт лишь в самом крайнем случае, если когда-нибудь воображения и творческого подхода членов семьи Гранди будет недостаточно для продолжения дела их жизни. В течение почти двухсот лет семье удавалось преодолевать трудности, не прибегая к этому крайнему средству, сохраняя его для потомков.

Уголки его губ опустились.

— По традиции я должен передать эту тетрадь твоему брату, но я не узнаю своего внука с тех пор, как он вернулся с войны. Его словно охватила тяга к разрушению, — добавил он вполголоса. — Это отвратительно, нечто вроде гангрены. По неизвестным мне причинам Флавио хочет погубить себя, и я боюсь, что он утянет за собой мастерские Гранди.

— Я ему этого не позволю!

— Если бы все было так просто, девочка моя! — прошептал он со снисходительной улыбкой. — Но он не сможет ничего предпринять в течение двух лет после моей смерти. Условие моего завещания не даст ему этого сделать. Это мой старый дружище Джорджио Креспо подсказал мне идею. Но потом…

Он выдержал паузу, и его дыхание стало более хриплым.

— Я долго думал, Ливия. В жизни любой семьи наступают моменты, когда приходится нарушать традиции. Хранить секреты — удел тех, кто занимается нашим ремеслом. До сих пор никто в нашей семье не осмеливался поступить по-другому, но теперь, я думаю, настало время принять этот вызов.

Она поняла, что его мучает жажда, налила в стакан воды и поднесла к его губам. Он кивнул, благодаря ее.

— Ты первая женщина из Гранди, которая получает в наследство красную тетрадь. Твой долг — передать ее, когда придет время, тому, кого ты сочтешь достойным. Я бы очень хотел освободить тебя от этой ответственности, но, находясь в здравом уме и твердой памяти, я не могу поступить иначе. А сейчас дай мне руку.

«Не хочу!» — снова промелькнуло в ее голове так настойчиво, что она удивилась. Ливия молча смотрела на деда, тело ее отяжелело, руки безвольно повисли. Она вновь превратилась в маленькую немую девочку, застывшую от боли и неизвестности, просыпавшуюся от ночных кошмаров, в которых трупы ее родителей всплыли на поверхность лагуны, с пустыми глазницами и лицами, изъеденными крабами.

Словно догадываясь о ее страхах, дедушка прижал к груди тетрадь. Видимо, он подумал, что ошибся с выбором наследника. Она упрекнула себя в малодушии. Решительным движением Ливия взяла тетрадь обеими руками.

— Не бойся, дедуля, прошу тебя… Ты же знаешь, что можешь доверять мне.

Пальцы старика разжались, но вместо облегчения она увидела на его лице беспокойство.

— Я благодарю тебя от всей нашей семьи, но молю небеса, чтобы тебе никогда не пришлось этим воспользоваться.