Тереза Ревэй - Дыхание судьбы

Споткнувшись о неровность мостовой, она чуть не упала, затем обогнула груду камней. В городке за все время наступления русских взорвалось несколько случайных бомб. Судетские города подвергались бомбардировке, но внутреннюю часть Богемии союзники пощадили. Однако, несмотря на то что Габлонц и его окрестности почти не пострадали, в некоторых районах стоял неистребимый запах гари. Она больше не узнавала родные места, в которых прошло ее детство: тихие улочки городка с милыми домиками превратились в заколдованный лабиринт, где опасности подстерегали на каждом шагу.

Как жить дальше? Как она сможет пережить все это с больной матерью на руках? Судетские немцы должны были уехать из города, но куда?

Каждый день колонны женщин, детей и стариков под насмешливыми взглядами вооруженных гвардейцев покидали свои деревни и города, волоча за собой нехитрый скарб, завернутый в одеяла и перевязанный или сложенный в набитые до отказа чемоданы. Трупы стариков или больных людей, слишком слабых, чтобы выдержать такое испытание, устилали обочины дорог. Они лежали там до тех пор, пока их не зарывали в общей яме где-нибудь на опушке леса. Ходили слухи об эвакуации в Германию, в районы Баварии или Гессена, но также в Россию, в Сибирь.

Поскольку газеты были запрещены, а радиоприемники конфискованы, население пребывало в тревожной неизвестности, которая усугублялась еще и тем, что указы правительства издавались на чешском языке, который большинство немцев знали очень плохо. Выводы делались на основании увиденного: неожиданные аресты, семьи, выведенные из своих домов на рассвете в одной одежде и пропавшие без вести… Всех приговаривали к принудительным работам, но некоторых отправляли вглубь страны. А еще существовала угроза попасть в один из лагерей, таких как Терезиенштадт, и там ожидать неопределенного будущего.

После стольких лет безграничной уверенности в победе эта вера рухнула, как карточный домик. Побежденные мужи с безвольно повисшими руками и застывшими лицами пребывали в растерянности. Их убежденность растаяла как дым, мечта разбилась вдребезги; лишенные своей униформы, своих титулов и прав, они оказались абсолютно голыми и теперь напоминали призрачные фасады домов, от которых остались только стены, чудом державшиеся на месте, тогда как бомбежки давно разрушили все внутри.

Ханне казалось, что она очнулась после тяжелого сна, долгого гипноза, пронизанного ударами молний и кошмарами. Теперь Чехословакия снова существовала, и ее президент был тот же, что и до войны, как будто присоединение Судетов к Рейху было всего лишь иллюзией.

А ведь она очень хорошо помнила ликующие крики толп людей, собравшихся вдоль дорог, чтобы встретить немецкие войска, проходившие колонной под транспарантами с надписью готическими буквами «Спасибо нашему Фюреру!» На балконах хлопали на холодном осеннем ветру красные знамена со свастикой. Как она была горда тогда в своем алом вышитом костюме и белой блузке с пышными рукавами, подобранными в тон чулками и начищенными до блеска башмаками! Она была совсем юной девушкой, но размахивала своим флагом вместе с остальными, радуясь улыбкам на лицах отца и родных. Люди плакали от счастливого волнения. «Наконец-то у нас будет работа… Наконец-то мы сможем жить в мире, не опасаясь гонений со стороны пражского правительства, которое нас ненавидит… Наконец-то будет устранена несправедливость Сен-Жерменского и Версальского договоров [21] Мирные договоры, подписанные по итогам Первой мировой войны в 1919 г. …».

В трактирах и под витражами банкетного зала мэрии все пили за Мюнхенское соглашение, восхваляя Конрада Генлейна [22] Немецкий политический деятель Судетской области в Чехословакии. , который сумел вернуть их в лоно Великой Германии. Благодаря ему пресловутое «право народов на самоопределение» — кредо президента Вильсона, провозглашенное по окончании Первой мировой войны, — было наконец-то предоставлено почти трем миллионам пятистам тысячам немцев, которые начиная с XII века расселились в горных районах, прилегавших к Богемии, Моравии и Южной Силезии. «Кстати, вы знаете, что наш замечательный Генлейн учился в коммерческой школе Габлонца, а затем работал в городском банке?»

Но вскоре нацизм уже господствовал на их земле. В Берлине с недоверием отнеслись к партии Генлейна, с ее социал-демократами и либералами. Улицы были переименованы, из школьных классов убрали распятия, а чехи, евреи и противники режима были вынуждены бежать из страны.

Затем Гитлер захватил Чехословакию, разразилась война, и жизнь превратилась в кошмар. Протекторат Богемии и Моравии [23] Зависимое государственное образование Германии, учрежденное в 1939 г. на территориях Богемии, Моравии и Силезии, населенных этническими чехами. , безжалостная диктатура Рейнхарда Гейдриха [24] Государственный и политический деятель нацистской Германии, заместитель имперского протектора Богемии и Моравии в 1941–1942 гг. , депортация, репрессии, письма высшего командования, сообщавшие о героической смерти солдат на фронте… Но знамена все так же хлопали на ветру, мальчишки из Гитлерюгенда размахивали факелами и мечтали стать героями, преданными своему фюреру, девочки пели гимны, маршируя стройными рядами.

В конце 1941 года Гитлер нарушил германо-советский пакт о ненападении. Фридль и Андреас были призваны на Восточный фронт. Выполняя предписание оказывать всяческую поддержку солдатам, Ханна проводила их на вокзал и вручила букеты цветов. Она до сих пор помнила прикосновение пальцев Фридля, когда он пожимал ей руку, высунувшись из окошка поезда. Тогда она даже представить себе не могла, что он не вернется! К тому же Андреас пообещал ей приглядывать за ним, поскольку был на десять лет его старше. Взгляд ее брата был таким безмятежным, его пожатие таким ободряющим, что она, как всегда, поверила ему, и эта мысль поддерживала ее во время бессонных ночей. Как можно было предположить, что Андреас исчезнет, ничего о себе не сообщив?

Первые декреты президента республики Эдварда Бенеша обрушились на их головы, как нож гильотины. Немцы лишались своих гражданских прав, а их имущество подлежало конфискации безо всякого возмещения. Разрешалось оставить лишь самое необходимое: одежду, пищу, некоторые кухонные принадлежности. Женщины должны были работать на чешских фермах или в качестве прислуги в своих же домах. Виновными считались все немцы, независимо от того, совершали они преступления или нет.

Виновными были мужчины: им приказывали раздеться прямо на улице и поднять руки, проверяя наличие под мышкой татуировки с группой крови, что указывало бы на их принадлежность к SS [25] Привилегированная военизированная организация в фашистской Германии, т. н. охранные отряды. ; виновными были служащие, учителя, члены SA [26] Массовые военизированные формирования в фашистской Германии, т. н. штурмовые батальоны. , монашки, фотографы, флейтисты, сапожники, санитарки, мэры городов, палачи гестапо, булочники, инженеры, стеклоделы, работники текстильных фабрик, механики, воспитательницы; виновными были также матери семейств, дети и старики.