Джеки Коллинз - Игроки и любовники. Книга вторая

Первый раз в жизни Эван гордился, что у него такой отец. Почти бессознательно он повернулся к Кристине. Мокрые кудри обрамляли заострившееся, испуганное личико. Она, вероятно, ненамного старше него, хотя раньше он об этом как-то не думал. По правде сказать, он вообще не обращал на нее внимания, занятый одним собой. Но ведь она — девушка. И одна. Ее друг погиб. Наверное, она ужасно переживает.

— Как ты себя чувствуешь? — нерешительно спросил он.

Они не слишком удалились. Просто прошли несколько минут вниз по течению. Эл расстелил на мягкой мшистой полянке одеяло и разделся. Даллас молча последовала его примеру. Она легла на одеяло и в ожидании смотрела на него. Ее грудь была покрыта синяками, ребра болели, но в остальном, если не считать нескольких укусов, с ней было все в порядке.

— Я осторожно, — тихо пообещал Эл, опускаясь на нее.

— Люблю тебя, — прошептала она, подаваясь ему навстречу.

— Да? — спросил он. — Это странно, потому что я тоже люблю тебя. Никогда не думал, что скажу эти слова кому-нибудь. — Он овладел ею и начал осторожно двигаться. Она двигалась в такт, приветствуя его в своем теле со страстью, неожиданной для нее самой.

— Скажи мне, когда ты будешь готова, — прошептал он, — я уже не так силен, как когда-то!

— Люблю тебя.

— Господи! — воскликнул он. — Я тебя тоже люблю. Господи! Ну, сегодня я побил рекорд. Черт побери! — Он кончил и упал на нее, тело его сотрясали спазмы.

Она испытала оргазм сразу за ним и шептала его имя, царапая ему спину ногтями. Они перекатились по одеялу, все еще не разъединяясь.

— Милостивый Боже! — Эл засмеялся. — Я так быстро не кончал со школьных времен! Разом похерил всю свою репутацию.

Она тоже засмеялась.

— Какую репутацию?

Он с удовольствием провел рукой по ее телу.

— Когда ты ни разу прилично не поел за неделю, то, наверное, это не может не сказаться на твоих сексуальных возможностях. В данный момент по меньшей мере шестнадцать мух грызут мою задницу и… да, кстати, ну и как тебе?

Она рассмеялась.

— Прекрасно, необыкновенно, именно так, как я и ожидала с первой же встречи. Я не в большом восторге от обстановки, но само событие… Ну… Что я могу еще сказать?

— Я люблю тебя, девушка. Знаешь, я такого никогда в жизни никому не говорил. НИКОГДА. Секс был сексом. Трахнулся и трахнулся. Женщины — нечто, приспособленное для этого, вроде как для очищения. Шучу. Уф, хочу тебе сказать, что я трахался в самых разных местах, но такое…

— Я тоже.

— Не пытайся меня превзойти.

— И не подумаю. Мне просто совсем не интересно слушать обо всех тех местах, где ты трахался.

— Ты права. Все в прошлом. Господи! — Он без всякой пользы шлепнул себя по пятой точке. — Они меня доведут! Думаю, эти маленькие засранцы давно так не пировали. Вставай, давай одеваться и пойдем назад, пока у меня есть силы!

— Слушай… — начала Даллас, влезая в джинсы.

— Да?

— Если мы выкарабкаемся из этой передряги…

— Не говори „если", говори „когда".

— Когда мы выкарабкаемся из этой передряги… Что бы ты хотел, чтобы с нами произошло, Эл?

— Того же, что и ты. Мы будем вместе, купим дом, будем радоваться жизни. Как скажешь, так и будет. — Он вытряхнул паука из ботинка, прежде чем надеть его. — А что ты хочешь?

— Скажу, если… когда мы выкарабкаемся.

Он погладил ее по спине и серьезно заявил.

— Желаю знать сейчас. Ты думаешь так же, как и я? Ты хочешь провести остаток жизни со мной?

Она застегнула блузку.

— Да, и, судя по всему, так оно и будет. Пойдем, уже темнеет, а я не хочу возвращаться в темноте.

— Не увиливай. Я хочу, чтобы ты поняла. Я пытаюсь найти слова… Ты мне нужна. Я люблю тебя. Ясно?

Она утвердительно кивнула.

Он взглянул на нее.

— Коль скоро тебе ясно… Господи! Да я опять тебя хочу, просто глядя на тебя. — Он взял ее за руку, и они направились назад по ручью. Когда они уже почти подошли, он остановился: — Хочу, чтобы ты знала, — добавил он тихо, — это было замечательно.

Она поцеловала его.

— Взаимно.

В пятницу утром они двинулись в путь довольно рано. Все пребывали в бодром настроении, но к полудню они уже выбились из сил, с трудом продираясь сквозь густые заросли. Дышать из-за мух и комаров, тучами окружавших их, было почти невозможно. Хуже того. Вместо того чтобы расширяться и становиться глубже, ручей, который должен был привести их к реке, почти иссяк и превратился в крошечный ручеек.

Эл понимал, что утро потеряно. Им придется вернуться тем же путем и пойти в обратном направлении, к тому месту, где ручей разветвлялся. Он ненавидел себя за то, что ему придется это им сказать. Но выхода не было.

— Мы должны вернуться, — наконец произнес он, — так мы никуда не придем.

— Не могу, — выдохнул Берни, валясь на землю.

Надежда выбраться из наполненных испарениями джунглей медленно умирала в каждом из них.

Кроме Эла. Ему казалось, все было нипочем.

— Отправимся завтра утром, — решил он. — Будет прохладнее. Договорились? Хочу знать, все ли готовы отправиться в путь с утра пораньше?

— Ты не тем делом занялся, мать твою за ногу, — мрачно пробормотал Берни. — Тебе бы быть гребаным сержантом у морских пехотинцев!

Коди заказал себе и Линде билеты в Рио на среду. Он заехал за ней, и они отправились прямиком в аэропорт.

Коди испытывал сомнения по поводу того, как забронировать места в гостинице. Захочет ли Линда жить в одном с ним номере? Или разозлится, если он закажет только один номер? В конце концов он решил подстраховаться и забронировал два номера. Позаботился о том, чтобы они располагались рядом — на всякий случай.

Он все никак не мог определиться насчет Линды. Она ему ужасно нравилась, но была всегда спокойна и независима, и ему не хотелось каким-то своим неловким поступком разрушить их отношения. После исчезновения самолета их интимные отношения прекратились. Он понял все правильно. У него самого тоже не возникало слишком уж страстного желания.

Аэропорт был забит. Коди разглядел парочку знакомых — коллегу-агента, который еще несколько месяцев назад и не посмотрел бы в его сторону, и малоизвестную актрису, приветствовавшую его как лучшего друга. Он мог поклясться, что они никогда не встречались.

Линда купила несколько газет.

— Кто она, твоя знакомая? — спросил агент с одобрением. — Мне нравится ее стиль.

Коди с гордостью проследил за Линдой взглядом. У нее действительно есть стиль.

— Линда Космо, — ответил он, — фотограф из Нью-Йорка.

— Ну разумеется, — с энтузиазмом заметил агент. — Я видел ее работу. Это ведь ее три разворота в „Пипл" на этой неделе? Никогда не думал, что она так выглядит. Махнуться не желаешь? — Он показал на свою спутницу-актрису, которая незамедлительно изобразила зубастую ослепительную калифорнийскую улыбку и проговорила протяжным голосом с густым южным акцентом: