Даниелла Шоу - Атлас и кружева

— Ну, вот мы и одни, — заявил Баррингтон. — Сейчас я устрою тебе хорошую головомойку!

Салли открыла глаза и увидела, что он улыбается.

— Ничего не понимаю…

— Да неужели? — прошептал Хью, шагнув к ней. — Должен же я был как-то избавиться от Мюриел?

— А Роз… как же Роз?

— Просто попалась под руку.

Салли сразу успокоилась и упала в его объятия.

— Ох, Хью, как ты меня напугал. Я думала, ты вызвал меня, чтобы положить конец нашей связи.

— Совсем наоборот, — пробормотал он и повел ее к дивану. — Я не мог вынести, что мы не увидимся еще целую неделю.

— Но ведь мы должны встретиться в этот уикэнд!

— Да, — мрачно ответил Хью, — но, боюсь, ничего не выйдет.

— Догадываюсь. У Серены изменились планы на…

— Нет, Серена тут ни при чем. Дело в дяде Бертраме. В последнее время он очень ослабел и решил, что умирает. Я в этом сильно сомневаюсь, но тем не менее он просил меня отвезти его на Пасху в Харрогит, к фронтовому другу.

Салли вздохнула и погладила Хью по руке.

— Что ж, тогда не станем терять время…

В раздевалке для покупателей Салли столкнулась со все еще бледной как полотно Мюриел Бакстер. Секретарша осторожно подошла, всмотрелась в ее пылающее лицо и печально покачала головой.

— Ох, моя милая! Мне ужасно жаль, но с тех пор, как босс узнал, что дядя Бертрам плох, у него ужасное настроение. Я вижу, он устроил вам изрядный нагоняй.

Салли подавила улыбку, закусила губу и полезла за платком. Прижав его ко рту, она притворилась расстроенной и пробормотала сквозь тонкую ткань:

— Да, миссис Бакстер, устроил…

Беспокойно ерзая в кресле, Джекки следила за разливавшей кофе старшей сестрой.

— Сал, я ненадолго. Оставила с мальчишками Дейва, а сама приехала сюда. Мне нужно кое в чем сознаться. Вернее, не мне, а Джеку. В субботу, когда ты брала мальчиков, а мы с Дейвом уезжали на утренник…

Удивленная Салли подняла глаза.

— Извини, не понимаю. Джек прекрасно себя вел и не доставлял никаких хлопот. Мы съели ланч, я уложила Сэма спать, а потом мы с Джеком сажали рассаду.

— Да… но Джек ходил в твою спальню…

— Ну да: наверное, я попросила его взять мою сумку. А что такого? Он ничего не разбил, не сломал, так из-за чего суматоха?

— Салли, Джек кое-что взял. Сказал, что они лежали в серебряной коробочке. — Джекки открыла сумку, вынула знакомые желто-зеленые пакетики, которыми пользовался Хью, и положила их на стол.

У Салли отвисла челюсть.

— Ох! Боже, как глупо!

— Ничего здесь нет глупого. Наверное, ты про них забыла. Еще бы, с ухода Ричарда прошло столько времени. Но Джек не имел права…

— Ладно, ничего страшного, — ответила Салли, глядя на запечатанные пакетики. — Он их не открывал и не знает, что это такое.

— В том-то и дело, что знает! Мы давным-давно рассказали ему.

— Что?!

— Мы рассказали ему, для чего служат презервативы.

Салли недоверчиво смотрела на сестру.

— Но зачем? О Господи, он же ребенок! Для чего вам это понадобилось?

— Он нашел пакетик Дейва, — призналась Джекки, пытаясь говорить непринужденным тоном. — Когда однажды в воскресенье вошел к нам в спальню. — Салли молча пригубила кофе, ожидая продолжения. — Знаешь, когда я была в школе на практике, один парнишка написал в дневнике: «Я вошел в спальню к маме и папе, но у них был медовый месяц!» Ты не представляешь, что нам, учителям, приходится читать и выслушивать…

— И именно это ты сказала Джеку? — прошептала Салли.

— Нет! Потому что простого «медовый месяц» в этой ситуации было недостаточно. Джек уже знал, что у меня в животе есть семена, из которых растут дети. Надо было что-то сказать ему, когда я забеременела Сэмом.

Салли кивком велела Джекки продолжать.

— В конце концов, все вышло как нельзя лучше, — бодро заявила сестра. — Мы сказали Джеку, что, если люди хотят детей, нужно мамины семена полить папиными, а если нет, папы надевают презервативы!

— И Джек поверил?

— Конечно. Салли, он же ребенок! Ему не требуется лекция по биологии; но…

— Что «но»?

Джекки широко улыбнулась.

— Теперь Джек называет презервативы папиными резиновыми сапогами!

Салли невольно улыбнулась и припомнила беседу, которая состоялась у них с племянником в момент посадки семян. Теперь понятно, почему бедный мальчик так сконфузился. Она снова наполнила чашки, чувствуя смутную тревогу. Что-то осталось недоговоренным. Показав на пресловутые пакетики, Салли беспечно спросила:

— Джеку не показалось странным, что они лежат у меня в спальне?

— Ничуть. Мы сказали ему, что их забыл Ричард. Кстати говоря, очень жаль, что он не имел их с собой, когда встретил Шарон! Ничего странного, что ты тоже о них забыла: ведь прошло столько времени!

Салли промолчала. Слава Богу, что удалось избежать унизительных объяснений, откуда в ее спальне взялись презервативы. Но какова нахалка? Почему она так уверена, что старшая сестра покончила с сексом?

— Ну не огорчайся ты так, Салли! В конце концов, Ричард получил по заслугам, верно? — Джекки сунула пакетики обратно в сумку и подмигнула сестре. — Ничего, а? Все равно они тебе не нужны. Должна признаться, пару штук мы уже использовали. — Глаза Джекки приобрели мечтательное выражение.

Лишившись дара речи, Салли проводила сестру до дверей. На пороге Джекки обернулась и сунула руку в карман.

— Ах, да! Это тебе от Джека. Так он просит прощения. Приберег для тебя все апельсиновые леденцы. Самые его любимые.

— Передай ему большое спасибо, — неловко проговорила Салли. — И скажи, что я на него не сержусь.

— Будет сделано! — жизнерадостно прозвучало в ответ. — Слушай, может, позвонишь этому вдовцу, другу Роз, если тебе одиноко?

Вечером Салли положила леденцы на стол и пересчитала их. Ровно десять. Бедный Джек, для него это большая жертва…

«Резиновые сапоги», подумала. Чего только не услышишь от детей! Тут Салли вспомнила последние слова Джекки и опустилась на диван.

Мне вовсе не одиноко! — решала она. Просто я скучаю по Хью и совершенно не собираюсь звонить Бернарду!

После вечеринки у Роз и Доналда Бернард пару раз звонил ей, и Роз при каждом удобном случае намекала, что он умирает от желания увидеть Салли. К счастью, Роз знала, как относится к нему подруга, и не поощряла Бернарда. Салли отчаянно хотелось рассказать ей про Хью. Скрывать их связь становилось невмоготу. Как ни странно, ее тайну знали только два человека: Терри и Джулия.

Проехав харрогитский рынок, ломившийся от весенних цветов, Хью свернул на Рипон-роуд и двинулся к дому, в котором лежал дядя Бертрам. На переднем сиденье «рейнджровера» лежало лекарство для старика.

Бертрам не собирался умирать, но вызванный к нему накануне молодой доктор определил сильный приступ астмы. Естественно, о возвращении в Торнгемптон было нечего и думать. Сирил, старый фронтовой товарищ Бертрама, и его сестра Дженнифер предложили позаботиться о старике.